Это была наша вторая совместная поездка со свекровью в деревню. Настроение у неё так себе. Славе само собой досталось, а бедному Вите, так совсем житья не было! Ребёнок орёт - ему жарко, а Ираида наша Иосифовна прямо как помешалась на сквозняках! "Продует!" да "Продует!" Я уж говорю, он привык у нас в естественном виде жить, чтобы кожа дышала. Нет, надо обязательно завернуть в десять одеял, так чтоб пошевелиться не мог!
А в машине ехали - это что-то! "Вячеслав! Останови машину! Тюшенька сознание потерял!" - Да он спит просто! Он всегда в машине засыпает!
Ох, из крайности в крайность!
На руки внука теперь берёт, правда Славе пришлось сказать, что покрестили, а крестик не одеваем, чтобы не проглотил его, потому как всё в рот тащит до чего дотянется. Я то зубами поскрипела, но промолчала. По мне, не хорошо шутить с такими вещами. Но зато Ираида переменилась.
Она обижается на Славу, за то, что он тётю Аллу метлой. Но как мне кажется, она больше для порядка обижается, по моему, её и саму эта тётя Алла достала, и она сама понимает, что ей так даже легче, когда на ушах никто не сидит и смертными грехами не пугает.
Тётя Шура встретила нас радушно, пирожков не напекла, уже тяжело, но мы с собой привезли. Чувствует она себя - "Отлично" - с её слов, а так, тяжело конечно.
Усатая морда, который Нуфя, Ираиду как увидал, сразу ей под ноги, и трётся и трётся! Уж она от него отпинывалсь, отпинывалась, всё равно, на руки забрался и слезать не хотел. Вот же шкурка! А ко мне не идёт...
На следующий день в лес пошли, типа за грибами. Погода - мрак! Пасмурно, холодно, ветер и морось! Мы нацепили деревенский гардероб, поверх всего этого - плащи.
Идём по дороге. Я с гигантской корзинкой, Слава с дремлющем Витей в слинге, Ираида наша Иосифовна с криками: "Продует ребёнка!" Нашла я пару груздей да пяток червивых сыроежек, которые муж все выкинул дома.
Вернулись, я - печку топить, а она дымит! То ли разучилась, то ли отсырело всё в такую погоду. Свекровь сразу: "Караул! Спасайте ребёнка!" Её уж тётя Шура принялась успокаивать, мол ничего, сейчас окошко откроем, всё проветрим. А Ираида: "Нет, окно нельзя! Продует!" Прям я даже устала от этого. Когда она в депрессо-апатии своей сидела - спокойнее было!
А тут ещё Слава, не смотря ни на какие уговоры ускакал картошку выкапывать! Сам только только поднялся после простуды - и вот опять! Не густо у нас наросло. Но мы как посадили, так и не подходили считай. Там и ботвы не видно - одна трава. Но два ведёрка посадил, три выкопал. Это, говорит, ещё меньше половины, я бы и всё выкопал, но ты же просила недолго, я к тебе прислушиваюсь, видишь!
На следующий день он порывался докопать оставшееся, но я уговорила оставить на другой раз. Говорю: "Слава, надо срочно домой! Я не могу больше слышать это "Продует!" и "Караул!". Мы поехали.
По дороге, я настояла, что нам срочно нужно на квартиру, мол, забрать вещи. Ну хотелось мне немного в тишине отдохнуть. А свекровь такая: "О и я с вами! Помогу! А то как вы будете с ребёнком вещи разбирать?!" Уж я её уговаривала, не надо, справимся, это мои вещи - ни в какую, "Я поеду, я помогу!" Можно было бы настоять, но я подумала: "Она только-только ожила, после своей депрессии, не хорошо рубить на корню её желание участвовать в жизни, пусть даже и нашей".
Приехали, у Ираиды включился моторчик, кинулась тереть мойку на кухне. Слава ей: "Мама не надо!" Она трёт. Слава у неё отобрал, она в комнату, пыль протирать. Я подумала, и не стала у неё отбирать, стала заниматься своими делами - играться с малышом. А она протирала протирала, вздыхает: "Устала я Фрось, давай лучше ты, а я с Тюшенькой посижу!"
- Да не надо, Ираида Иосифовна, отдыхайте!
Не послушала, трёт пыль и вздыхает. Ей не отдохнуть хочется, ей хочется, чтобы я пыль тёрла, да неважно что, лишь бы была занята. Слава с кухни пришёл, отнял у неё тряпку, говорит: "Иди приготовь что-нибудь!" Поворчала, ушла. Слава ко мне подсел.
- У нас есть десять минут. Успеем добежать до канадской границы?
- Думала шутит, а он взял старую метлу, и через минуту - визг