К тому же близится ночь…
В установившейся тишине было слышно, как за окном умиротворенно, безразлично шумит ветер, перебирая листву деревьев. Корявый бурьян, так же послушно покачивался от его прикосновений. Казалось, ветер - единственный вносил в эту картину жизнь. Казалось, он был единственным хозяином этой местности. Слышно было так же, как на ближайшем доме монотонно скрипела ставня. Ветер так ненавязчиво и спокойно ей играл, как хулиган ножиком, в темном переулке. Посеревшие, замшелые дома черными глазницами окон будто наблюдали за незваными гостями. Церковь казалось более ухоженной. Действительно, вокруг нее не было столько сорняков, как рядом с другими домами. Она, будто авторитет, возвышалась над другими строениями, и имела, кажется, более суровый вид. Как мудрый старец внимательно и хмуро взирала на стоящих перед ней незнакомцев, угнетая своим величием и мистицизмом. Путники, сидя в тишине, словно слились с общим пейзажем, будто стали одним целым с этой глухой, нагоняющей тоску и страх атмосферой. Машина с закрытыми дверьми и окнами, словно тонкая капсула защищала их от этого странного кладбища домов. От этого заброшенного, пугающего, словно жившего своей жизнью, но мертвого мира. Время будто остановилось…
Ду - ду - дук!!- раздался стук в окно! Они оба вздрогнули от испуга, и кто- то из них, даже вскрикнул. Возле окна водителя стояла бабка, будто из-под земли выросла.
- Простите, не хотела вас напугать. - глухо послышался ее голос. Матвей, с испугом, мельком глянул на Маргариту, открыл окно. Старушка проследила взглядом, как опускается стекло, произнесла: - Здравствуйте.
- Бабушка! Где у вас здесь можно машину отремонтировать? – обрадовалась девушка, ухватившись как за спасательную соломинку на появление местного жителя.
- Нигде. Я здесь одна. - Сказала она, как отрезала.
Возникшая, было радость и облегчение путников, разбились о стену смятения и страха. - Пошли ко мне, если не боитесь. Как бы потом боязно не стало…
Водитель закрыл окно, повернулся к девушке и вполголоса сказал. – Как-то все мрачно.… Откуда она пришла? Ведь даже шагов не слышали!
- Да, я тоже ее опасаюсь. Странная какая-то. Это все очень странно, и мне не по себе! Может, ну ее?
- И что? Здесь ночевать? - Он положил руки на руль, и искоса посмотрел на церковь. - Перспектива - не лучше. Но с другой стороны, нас двое, что нам какая-то бабка?
Снова раздался стук в окно. Они повернулись. Бабуся наклонилась близко к окну. Ее морщинистое лицо в старой косынке на голове было совсем рядом, от ее дыхания слегка запотело окно. Снова глухо, с улицы послышался ее голос:
- Надо торопиться. Темнеет. - развернулась и пошла прочь.
- Она уходит. Блин, что делать?!- Девушка заметно нервничала.
- Пошли! Здесь я точно не хочу оставаться! - Решительно сказал парень.
Они как по команде покинули машину и посеменили за старушкой.
Немного пропетляв среди кустов и деревьев, они очутились перед домом старухи. Выглядел он вполне обычно. Никаких курьих ножек, как можно было ожидать. Нормальный крепкий, побеленный деревенский домик, с резными ставнями и цветами на подоконнике. Единственное, что было не обычно, это множество развешанных по периметру ламп. Даже не ламп, а прожекторов. Оказывается, здесь было электричество! Да и бабуля, в принципе, выглядела вполне обычно - цветастый халат, душегрейка, платок, ботинки «Прощай молодость». Путники немного успокоились, увидев вполне приятный дом, а не «замок графа Дракулы». Подойдя ко двору, старушка пропустила их вперед и плотно закрыла довольно высокую калитку забора. Двор был небольшим. Вдоль дома, вдоль забора, везде стояли вилы. Выглядело немного странно. Дойдя до крыльца, хозяйка сказала:
- Зовут меня, кстати, Мария, можете просто называть - баба Маша. Кому надо в туалет, он вон там - и указала рукой в сторону. - Но у вас не больше десяти минут, потом сразу - в дом. Поторопитесь.
- Я Маргарита, он Матвей. - Потом она шепнула, чтобы ее слышал только парень. - Что за странные ограничения?
Но они все же поочередно последовали совету.
Когда парень последним зашел в дом, старушка торопливо, закрыла дверь на несколько увесистых замков. Домик был небольшой. На стенах висели образа святых, вышитые крючком прочие полотна. Похоже, хозяйка занималась рукоделием. Присутствовали и самодельные салфетки, скатерти, покрывала. На окнах цвела герань, наполняя комнату своим специфическим запахом. Имелись и другие растения. Так же присутствовал телевизор. Старый, накрытый кружевом, небольшой, но все ж таки. Вообще, было чисто и уютно. Еще и с кухни доносился запах чего-то вкусного.
- Вы, наверное, проголодались? - гостеприимно поинтересовалась Мария. - А я тут сегодня как раз и пирог испекла, и борща сварила! Как знала, что гости будут! – Ее лицо странным образом преобразилось. Если сначала она и была похожа на бабу-ягу - была хмурою, угрюмой, то сейчас будто просветлела. Глаза засияли, а на лице нет-нет, да мелькала улыбка. Она усадила гостей за стол и проворно заметалась по кухне. На столе стали появляться тарелки с едой, распространяя невообразимый аромат.
- А что, баб Маш, - Спросил парень, набивая рот очередным куском пирога. - Давно у вас гости были?
- Спрашиваешь. Я уж, почитай, лет тридцать, как одна здесь живу. В самоизоляции. Никто носа сюда не сунет. Бывает, сама выберусь в свет, запасусь провиантом и назад. Какие гости? Вы вот чудом добрались. И как вас только сюда занесла нелегкая?
- Тридцать лет?! Ужас! А что же вы тут как затворница живете? Пенсию-то где получаете? А помощь медицинская понадобится, куда бежать будете? Дети, внуки помогают? - проснулся в девушке социальный работник.
Бабуля нахмурилась:
- Живу я здесь одна, несу свой крест - так судьба распорядилась. Если время помирать придет - встречу с облегчением. Ни детей, ни внуков не оставила после себя, - тут, на ее морщинистом лице легла тень горести, как заметил Матвей. - Так к кому же мне в свет стремиться? Я и здесь, в-общем-то, неплохо живу. Все, что нужно, есть. Да и не могу я это место оставить просто так, без присмотра. Ответственность на мне лежит за него. - И ее лицо приобрело оттенок воинственности.
- Так если все уехали, к чему вам за чужими домами следить? – вклинился парень, продолжая жевать. - Кстати, а почему уехали то? Что за эвакуация? - продолжил он, набивая рот.
Хозяйка пристально глянула ему в глаза, и в них промелькнуло что-то не доброе. Парень осекся, и даже на пару секунд перестал жевать, и понял, что вопрос этот лучше пока не задавать. Она хотела, что-то сказать, но, проглотив слово, только махнула рукой. Через мгновение ее лицо снова просветлело.
- А что, ребятки, может по винцу? Домашнее, хорошее! Я вот сделала себе, да пью по праздникам. Больше бы пила, да что ж, думаю, алкоголичка, какая что ли, в одиночку-то пить! - она улыбнулась своими, на удивление хорошими зубами. А тут вы как раз. Уж не откажитесь? Оно у меня разное есть. И по крепости тоже. Ну?
Матвей заблестел глазами. После столь нелегкого пути, переживаний этих, ужина такого обильного да вкусного, отчего же не хлопнуть по рюмашке. На сон грядущий.
- Вижу, идея тебе понравилась, - Обратилась к нему хозяйка, улыбаясь. - Есть у меня одна бутылка, думаю, тебе как раз понравится. А ты, доча? - посмотрела она на девушку. - Впрочем, подумай пока, а я в стайку схожу, за настойками…
Только хлопнула дверь, Маргарита обеспокоенно повернулась к парню, и жарко зашептала.
- Мне это все меньше начинает нравиться! Какая-то подозрительная старуха, мягко стелет, да жестко спать! Привела к себе. Сейчас еще напоить решила. Тайны все, какие-то, будто. Хотя и кажется теперь вполне милой, не то, что сначала. А может, я не права, и она действительно просто показывает свое гостеприимство? Попробуй столько лет одной прожить! Птице залетной рад будешь. Что ей, действительно, рваться в цивилизацию? Мир жесток стал. Никому там не нужна будет одинокая пенсионерка. А тут она сама себе хозяйка. Свой дом, свои правила. Что-то в этом есть. Так же и что-то странное в этом есть! А ты, вон, уплетаешь за обе щеки, аж треск стоит. До чего же глупый. Заманили его хлебосолами, он и пошел как ишак на заклание. Или кто там? А сейчас еще и речь о выпивке пошла. Был бы у тебя хвост, завилял бы - что ветер поднялся. Думаешь, наверное, что тебе ее боятся, бабка ведь? А сам уже давным-давно мог, какой ни будь, дурман травы, вместе с наваристым борщом наестся! Или я все же преувеличиваю? Может тоже выпить согласиться? Хоть расслабиться. А то так перенервничала за весь день, с этой поездкой…
-Я тебе удивляюсь, Марго... – начал, было, он, но она его перебила и продолжила.
- Почему у меня на патронаже этой бабки нет? Тоже ведь мой участок. Может она и не знает, что есть соцработники, специально, что б людям помогать? Надо будет, по возвращении, проверить, есть ли она на учете. Может, меня судьбой и занесло сюда, что б ее на контроль взять. Да уж, ради одной нее такой крюк сюда потом делать. Надо будет как-то порешать этот вопрос. Что за день?! Голова кругом…
Тут снова хлопнула входная дверь, и она замолкла. Мария вошла в кухню.
- Ну, чего придумала? - снова обратилась к ней бабка. - А у меня есть одно винишко, с крыжовника. Слабенькое, но вкусное! Тебе, Маргарита, как раз понравилось бы, а то вон, напряженная. Впрочем, как хочешь. Смотри сама.
- А давайте! - еще немного поколебавшись, сказала девушка.
Бабуля была отменная кулинарка. Вино действительно было хорошим. Девушка потягивала его не спеша. И попутно наблюдая, как потихоньку пьянеет парень. Старушка, хоть и пила вместе с ним, выглядела пободрее. Он заметно повеселел, стал сыпать анекдотами. И вообще имел довольный и сытый вид. Хозяйка слушала его байки и где-то смеялась от души, а где-то от вежливости.
Хоть анекдоты «ниже пояса» не травит, и то хорошо, - с долей стыда подумала девушка. – Но, если и дальше будет налегать на спиртное, наверное, и они в ход пойдут.
Но, видно запас приличных анекдотов действительно иссяк. Он начал рассказывать новый, а Маргарита, зная и вспомнив всю соль этой истории, решила тут же сменить тему.
- Ты, я смотрю, совсем расслабился. Как завтра выбираться-то отсюда будем? Где этот твой ремень-то брать?
Былая улыбка слетела с лица, будто он наткнулся на стену. Парень хотел, что-то ответить, но, видимо, подходящие слова не приходили на ум. Но тут вместо него ответила хозяйка дома.
- Утро вечера мудренее. Завтра выйдем на двор, авось, и найдем, что, подходящее. Не переживай, разберемся.
- Да, вот видишь, - нашелся, наконец, то парень – мне-то его негде взять. Будем надееться, бабушка нам сможет помочь, чем-нибудь из своего хозяйства.
Они допили последнее содержимое бутылки. Кому-то было явно мало, и он сказал:
- А что, баба Маша, а не опорожнить ли нам еще одну бутылочку вашего восхитительного винца?
- Можно было бы, да нельзя. Нельзя терять бдительность. А особенно сейчас, когда на дворе ни зги не видно.
Ее лицо посерьезнело. Девушка воскликнула:
- Да что вы нас все запугать пытаетесь? Темнеет, темнеет, скорее, домой, скорее прятаться. Что у вас тут происходит?? Да и что вообще с деревней стало? Где все жители? Дома-то целые. Не могли же люди просто так бросить все нажитое и переехать! У вас вон вилы, прожекторы по всему двору, а вы темноты боитесь…
- Я вас не запугиваю, а предостерегаю, -Тихо, но уверенно перебила ее женщина. - Прожекторы приготовлены на крайний случай. Они слишком много энергии берут. А вилы.… Тоже на всякий случай.
- Да что ж это за предосторожности, в конце концов! Объясните вы уже нам! Что тут за тайны мадридского двора? Мы хоть знать будем, отчего мы бежали сюда, как муравьи в муравейник?
- Ладно, девочка, скажу, - Лицо ее было совсем нерадостно, как до этого, при застолье. - Там, на улице, сейчас небезопасно. А тот, кто эту опасность несет, скорее всего, и сейчас снует вокруг дома, там, где не достает оконный свет...- тут она заговорила ожесточённее, с нотами злой иронии и отчаянья в голосе. - А может, ты хочешь услышать, как оно карабкается на улице по стене, что позади тебя? - Ткнула в нее, девушку, а затем перевела на стену свой корявый, старушечий указательный палец. - А потом на чердаке скребет когтями по трубе, и принюхивается к ее дыму? -Тут словно воткнула палец в потолок. - Или мне может выключить свет на кухне, да ты захочешь послушать, как оно будет скрести, и грызть подоконник? – Она приблизила к ней свое старое, в морщинах, не очень приятное лицо. - Если, конечно, не разобьет окно, и не впрыгнет в кухню. А потом будет стоять, вот тут, - отвела руку в сторону кухни, - в метре от нас, и пускать на пол свои воняющие падалью слюни, на границе света и темноты, так как он боится прямого попадания света. А если хоть на минуту станет темно...
Видя на лице девушки застывшее выражение недопонимания и страха, старуха замолчала. – Что, испугалась? Ну, можешь считать, что я пошутила, но меры безопасности прошу все же соблюдать.