Мальчик родился – вылитый отец. Если взять, например, фотографии и рядом положить – поразишься. Мать первая это увидела, что естественно.
Ребенок подрос. И все удивились, что у него «отцовская улыбка», и его интонации. Он хмурится, как папа, и так же размахивает руками.
Мать говорила, что от ребенка никакого толка не будет. Потому что его батюшка - туп, как пробка. Что у него ни ума, ни памяти. Вдобавок ко всему еще и к алкоголизму склонность.
А ребенок? А мальчик? У него даже жесты, как у отца. Чего от него ждать? Ничего не надо ждать. И мать заранее горевала.
Отец гордо на сына смотрел: «Моя копия»!
И вообще никто на мальчишку особого внимания не обращал. Вылитый отец. Чего с него взять? Вся надежда на его сестру, которая на мать похожа.
Когда собирались гости, то мать всегда говорила, что просит у Бога – терпения. А оно ой как понадобится. Потому что муж никакой, и сын тоже никакой. Подрастет – неприятности принесет. Как его отец.
Казалось, что любая неудача в жизни мальчика приносила его близким радость. Получит двойку, нагрубит кому-нибудь в школе, разобьет нечаянно что-нибудь, и тут же услышит про себя: как отец. Ничего, мол, не поделаешь. Родился таким вот моральным и умственным уродцем. Главное, чтобы в колонию не попал. Чтобы не прихлопнул кого-нибудь по пьянке.
А дочь и красавица, и умница-разумница. У нее сердце доброе. И она все-все понимает.
Мальчику ничего не покупали. Штаны до дыр снашивал. И куртки тоже. И обувь. Бывало, ботинки каши просят. И никто не видит. И никому ничего не надо. Заметит сестренка и матери сообщит. Та взглянет лениво и ответит: «В самом деле – дыра. Недавно же покупали. От этого мальчишки одни неприятности».
Папа сыном особо гордился. По математике двойки – как у папы. Подрался с кем-то – как папа в этом возрасте. Матери нагрубил – тоже предмет для гордости: как отец в детстве.
Когда мальчику исполнилось четырнадцать лет, он пришел домой под утро. И от него спиртным несло. Мать только руками развела. И не удивилась. И не огорчилась. И не возмутилась. Потому что на мальчике давно крест поставлен был.
Как он школу заканчивал – тоже было неинтересно. Папа у него в это время по-настоящему спивался. Почти спился. Мама жила своей жизнью. Она уверовала. И нашла утешение в храме. Днем на работе, а вечером в храме – себя спасала, наверное.
Мальчик после школы сразу ушел из дома. И начал свою жизнь. Бог его знает, как он попал на электрофак нашего УПИ. Причем на бюджетку. Бог его знает, как ему удалось устроиться в общежитие. Наверное, нелегально.
Он после рассказывал, что друг помог. Но это уже другая история.
Когда он был на пятом курсе, у него отец умер. Это не стало неожиданностью. К сожалению.
А дальше вот что произошло. После диплома молодой человек укатил куда-то в южную часть России. Молодой инженер может себе работу найти. Тем более – электрик.
И никакой связи с матерью и сестрой. И я вот думаю: как важно, если в сердце есть любовь. Мальчик родился лишним. И приговор: туп, как отец. Все только и ждали, когда он отступится. Бессознательно ждали.
Затем, когда парень ушел из дома – про него забыли. Если бы он попал не на студенческую скамью, а на нары, тогда бы все вздохнули с облегчением: мы же говорили, что он плохо кончит.
А он в институте. Значит, нечего обсуждать. Нет предмета для обсуждения. И нет радости от его успехов.
Его сестра вышла замуж. Как она живет? Брат не знает. Как здоровье матери? Он этого тоже не знает. И они про него ничего не знают. Он, как птенец, который упорхнул из гнезда.
А все только по одной причине: любви нет. Мальчик родился, а любовь не родилась. Не случилась любви. Лишний в семье. Лишний человек.
И еще думаю, что где-то в самой глубине нашей таинственной жизни есть что-то, что нас хранит. Вопреки окружающему миру, который только и ждет, когда мы сгинем где-нибудь под забором. А это что-то протягивает нам руку помощи, пробуждает в нас светлые начала. И дарит нам любовь, которой мы иногда лишены – в семье.
