07 сентября 1996 года. 10 часов 05 минут.
Глеб задумчиво крутил в руках изящный, новенький радиотелефон, врученный ему неделю назад хмурым человеком, последним связующим звеном в его хитроумной афере. Этого человека ему представил партнер по совместному бизнесу, Андрей Комаров.
Долгие два месяца Рева по крупицам собирал информацию, на этого казалось чистого и законопослушного со всех сторон, должностного лица, пытаясь найти у него слабости, которые можно будет использовать в своём деле. Понимая всю серьезность требующего быстрого решения вопроса, другие варианты он даже не рассматривал, так как человек, который будет посвящен даже в малую часть его схемы, должен быть не то что на крючке, с которого было бы невозможно соскочить, он должен быть обязан, а лучше всего обязан жизнью.
Сурков Вениамин Егорович, заместитель начальника Дальневосточного таможенного управления, как говорится, был человеком, находящимся на своем месте. Должность он свою получил заслужено, хотя мог и без особого усилия использовать рычаги протекции, находящиеся в руках его тестя, занимающего на момент движения им по должности вверх, высокий пост в Комитете государственной безопасности при Совете Министров СССР. Тридцатипятилетняя супруга Вениамина Егоровича, в прямом смысле обменяла свою жизнь, на жизнь их белокурой дочки Софии, отдав богу душу прямо в родильном отделении, оставив его одного, с малышкой на руках. Вердикт врачей был краток и трагичен, – Сердечная недостаточность.
Вмиг постарев, утратив любимого человека, Вениамин бросил все силы и средства на драгоценную дочку, стараясь, чтобы она ни в чем не испытывала нужды. Испытывая безграничную любовь к ребенку, Вениамин баловал и лелеял свое чадо, прощая и закрывая глаза на все её проступки, которые становились всё серьёзнее, с каждым прожитым годом Софьи Вениаминовны, двадцатилетней красавицы и прожигательнице денег и жизни.
Отец покойной жены Суркова, некоторое время находился на связи, лишь урывками интересуясь жизнью и развитием внучки, но однажды получив информацию о том, что 16 летняя София стала фигурантом уголовного дела, связанного со сбытом наркотических средств, разорвал все связи, обреченно махнув рукой на совершенно не хотевшего браться за ум, безнадежного ребенка.
Собирая информацию на Суркова, Глеб сразу отметил для себя, что София и есть тот ключик, к никак не открывающемуся замку, в лице Вениамина Егоровича. Ловко выстроенное по его схеме ДТП, с участием Софии, которое, в конце концов переквалифицировали в ДТП со смертельным исходом, позволило Глебу Антоновичу, как говориться - «плотно взять за жабры» Суркова, который почувствовав крепкую, бульдожью хватку на своей шее, покорно опустив голову, обреченно занял место одной из разменных фигур на доске Ревы.
Два дня назад, услышав в трубке голос тестя, Вениамина сначала бросило в жар, покрыв тяжелыми каплями пота, ставшее вмиг красным, лицо. Анатолий Иванович говорил тихо, но тем не менее позволяя Суркову услышать даже свое дыхание. Вениамин, с каждым сказанным словом чувствовал, как жар начинает сменять пронизывающий до костей холод, растекаясь по венам и проникая в каждый уголок трясущегося тела.
Встретившись на следующий день, соблюдая все меры конспирации, обессилено откинувшись на кожаное кресло Лексуса, глядя на ничего не выражающий, каменный профиль тестя, он понял, что является лицом, находящимся в разработке у службы безопасности. Еще он понял, что операция в которой он оказался замешан, настолько важна, что в ведомстве Анатолия Ивановича даже создали спецгруппу, занимающуюся именно этим вопросом. Конечно, Суркову ничего не оставалось, как принять условия предложенные тестем, перекрасив свою фигуру в другой цвет.
Получив инструкции и технические средства, Вениамин Егорович назначил встречу Глебу, где обсудив их дальнейшие действия, вручил Реве радиотелефон, над которым поработали специалисты, и категорично пояснил, что в целях безопасности их дальнейшего проекта, связь будет осуществляться только при помощи этих трубок.
Рева задумчиво крутил в руке новинку цифровых технологий, нервно переводя взгляд на встроенные в панель автомашины часы, цифры электронного табло, которого, казалось, замерли на месте. Подсознание Глеба уже практически кричало, указывая, что Сурков ведет свою игру, и там впереди ждёт неминуемая ловушка. Времени на принятие решения оставалось все меньше и меньше. Его тревожные мысли прервала темная фигура, метнувшаяся от ворот в сторону стоящих стопками, бетонных плит, приготовленных для постройки бокса.
Гнев волной накрыл Реву с головой, - какой смертный посмел войти на его территорию? Туда, куда бояться сунуть нос даже менты! - Резко взревев мотором, Крузак подняв столб пыли, перегородил выход, безнадежно заточив попавшуюся жертву в ловушку. Выпрыгнув из машины и поправив угадывающийся из под черного, почти до пят кожаного плаща пистолет, Рева изрыгая проклятия направился в сторону, ожидающего неминуемой расправы, Максиму.
Глядя на вжавшегося и готового к действию молодого парня, который был почти на голову ниже его, Глеб не чувствовал никакой опасности. Он быстрым шагом подошел к Максу, тем самым отрезав ему путь к выходу, и резко выбросил вперед кулак, целясь в середину переносицы, сжавшейся жертвы. Макс предугадав маневр противника, резко бросил голову вниз и кулак Ревы, пронзив воздух, с силой черканул по шершавой, как грубая наждачная бумага, бетонной плите, сорвав кожу на костяшках кулака. Взревев от боли и глядя на кровь, заполняющую глубокие ссадины, Глеб потянулся к висящему на разгрузке под плащом пистолету. Расстегнув пуговицу, он не отрываясь, красными от ярости глазами смотрел на Максима, готовый разорвать гада, посмевшего причинить ему боль, и засунув правую руку под мышку, нащупал холодную рукоять пистолета.
- Давай! Сейчас! - приказ к действию пролетевший молнией в мозг Максима, он резко подал тело вперед на встречу разъяренному врагу, - сбить с ног и бежать! - Макс одной рукой придавил руку Ревы, спрятанную с пистолетом под материалом плаща, а второй, ухватился за воротник, исполненный из толстой мягкой кожи. Оттолкнувшись ногами, он направил всю инерцию сжатого как пружина тела, на встречу превосходящего как по весу, так и по физическим данным Глебу. Не ожидая такой прыти от загнанного в угол парня, Рева попятился назад, и наступив на волочившийся по земле край плаща, начал терять равновесие, а усиленное весом тела Максима, его с силой потянуло назад. Беспомощно пытаясь зацепиться за края бетонных перекрытий, он все же не удержался и рухнул с высоты своего роста навзничь. Макс рухнул на тело Глеба, и почувствовал вибрацию ломающихся шейных позвонков Ревы, голова которого с размаху ударилась о бетонную стену, напрочь разорвав ткань шейных мышц.
Оттолкнув от себя вмиг обмякшее тело, Макс прыжками бросился к воротам, но возникшая в голове мысль заставила остановиться, и вернуться к месту преступления. Страха не было, а бьющиеся мелкой дрожью пальцы, можно было объяснить результатом вброшенного в кровь адреналина.
Открыв заднюю дверь машины, он осмотрел салон, отметив взглядом блестящий угол металлического ящика, лежащего на переднем пассажирском сидении. Несколько секунд Максим приводил в порядок мысли, крутя головой по сторонам, отмечая для себя отсутствие свидетелей, а после, схватив тело Ревы под мышки, потянул его в сторону открытой задней двери. Вмиг потяжелевшее тело поверженного врага, показалось Максу неподъемной ношей, и он рывками, рискуя сломать себе спину, двигался в сторону машины. Взвыв, преодолевая тяжесть грузного тела, он все же умудрился закинуть его в багажник.
Захлопнув дверь, Максим схватил валяющийся на земле кусок доски, и начал раскидывать в стороны гравий, уничтожая следы волочения тела. Утерев выступившие на лбу капли пота, он еще раз внимательно осмотрел место, и убедившись в отсутствии следов схватки, запрыгнул в машину. Решив, что терять ему уже нечего, направил машину к воротам.
Выехав, и заметив работающих в нескольких десятках метров от него сотрудников ГАИ, он уверенно направил джип в их сторону. Инспектор, услышавший звук мотора двигающегося в его сторону автомобиля, показательно принял строевую стойку и с улыбкой проводил взглядом сидящего в недоумении, спрятанного за тонированным стеклом машины, Макса. Оставив позади вытянувшихся в струнку сотрудников, он нажал на педаль акселератора, направив трофейный джип, выкидывающий пыль и камешки из-под мощных протекторов колес, в сторону выезда из поселка.