Здесь даже стрекоза может стать твоим Учителем.
Ведь если задать вопрос: «Зачем мы здесь?», ответ придет легко. Чтобы учиться и проходить различные опыты. И случаются иногда моменты, когда ты понимаешь, что учит здесь буквально всё.
Минувшим летом, на даче, рисуя акварелью под бормочущие свои немного усталые сказки яблоней, я заметила стрекозу.
Она, спокойно расправив крылья, сидела на коробочке мака. Сидела неподвижно на самой верхушке цветка, примерно так, как вертолет стоит на вертолетной площадке.
Солнце августа, уже совсем нежное, но еще теплое, пригревало слюду ее крыльев, и она очень долго не двигалась с места.
Я всё возилась со своей акварелью, забывала про эту стрекозу, потому что рисовала что-то совсем другое и была поглощена своим рисунком, а потом снова бросала на нее взгляд. И убеждалась, что она всё еще там, сидит и ловит уходящее счастье своей короткой жизни.
Меня удивило то, почему она так долго сидит неподвижно. Ведь я помнила, как молниеносно стрекозы носились в июне и в июле над блистающей солнечными бликами рекой. И я заговорила об этом с близким человеком, который тогда еще был рядом.
«Стрекоза пропела свое лето, и поэтому она сейчас просто греется и отдыхает. Ведь век стрекоз такой короткий»…
Кажется, нам вспомнилась еще и знаменитая басня Крылова.
Прошло время, нет больше ни лета, ни стрекозы, ни шмелей в увядающих цветах, - остались лишь мои воспоминания о пальцах теплого солнца на лице и о ветерке, играющем в листьях старой яблони.
О чем рассказала мне та стрекоза? Чему она меня научила?
О том, что надо ценить любую минуту счастья, которую дает нам жизнь, и благодарить за любое тепло.
О том, что не стоит никуда спешить и торопиться, когда можно просто посидеть спокойно, отдохнуть и взять от текущей минуты как ее радость, так и ее грусть.
Стрекоза рассказывала о том, как весело ей было петь в речных камышах и цветах. Она говорила мне, как приятно ей было отдыхать на острове посреди реки, сидя прямо перед моим носом, как раз в то время, когда я там купалась, пытаясь залечить душевные неприятности, нанесенные глупыми человеческими проблемами. Совершенно несущественными, как позже показало время.
Стрекоза говорила мне, что знает: вслед за осенью придет зима, а потом — весна, но она принимает это, потому что всегда знает, что будет дальше.
Она нашептывала мне свои сны и говорила, что внутри Млечного пути тоже бывает светло. Она говорила, что даже самая темная ночь всегда заканчивается.
Стрекоза умела ценить свое солнечное счастье.
Жаль, что мы, люди, не всегда это умеем.