– Извини, – отозвался он, нацепив более серьезную мину.

– одернула я его. Он посмотрел на меня, и я покачала головой. В челноке снова установилась тишина. – А что такого? Он разрешил разговаривать. – Это не значит, что с ним. Двадцать два закатил глаза, и я ощутила гнев. – Он мог бы наказать тебя за это, – проговорила я, взглянув на Леба и лежавшую рядом дубинку. Ни один офицер челнока ни разу не применил ее ко мне. – Так и сделать? – осведомился Леб, изучая новобранца. К дубинке он не притронулся. Я порывисто вздохнула. Да, он никогда не наказывал моих салаг, но ему и не приходилось. Все исправно выполняли мои команды. Правда, было странно спрашивать у меня разрешения. Я знала это. Другие тренеры тоже знали. – Нет, – ответила я. Все рибуты уставились на меня. Я снова сосредоточилась на своем подопечном. – Ты не сразу ответила – мне обидеться? – спросил он с улыбкой. – Я могу передумать. – А как ты ему скажешь? Он ведь прекратил разговор. Ясно же, что теперь нам снова можно общаться только друг с другом. – Я найду палку и отделаю тебя сама, когда приземлимся. – Обещаешь? Со стороны Леба донесся звук, похожий на смех, и я удивленно обернулась. Леб опустил голову, пряча улыбку. Двадцать два ухмыльнулся. – Соберись, Двадцать два, – сказала я. – Ты можешь называть меня Каллумом? – Соберись, Каллум, – повторила я спокойно и твердо. – Извини, – отозвался он, нацепив более серьезную мину. Челнок приземлился, и Леб подал нам знак вставать. Он распахнул дверь, и мы вышли во тьму. Легкий ветер взъерошил мой «хвост». Город получил название Роза в честь женщины, которая его построила. Мне оно нравилось всегда, и я даже разволновалась, когда услышала, что буду базироваться в Розе. Двадцать два вытаращил глаза. Рот его приоткрылся, на шее сильно забилась жилка. Его ужас был почти осязаем, но я, повернувшись, не увидела ничего необычного. – В чем дело? – спросила я. – Что это? Где мы? – Это Роза, – ответила я и оглянулась, как будто решила убедиться. Разумеется, это была Роза. – Но… это же трущобы? – Да. – Они все такие? – напряженно спросил он. – Какие – такие? Он показал, и я снова посмотрела вокруг. Трущобы Розы были похожи на остинские, разве что немного похуже. Или, сказать по правде, хуже некуда. Розу строили больные. Поразительно, как они вообще выжили после бегства из Остина. Насколько я понимала, даже местный район рико не шел ни в какое сравнение с другими городами Техаса. Все сохранившиеся здания были деревянными, послевоенной постройки. Одноэтажные домики на две комнатушки стояли впритык – иные едва держались. Люди, имевшие дом, считались счастливчиками. Жилье на другом краю города было не столь привлекательным."