"Непобедимость заключена в себе самом, возможность победы заключена в противнике" Сунь-Цзы, Искусство войны
Второй день моего активного безучастия на УИК № 178 Ленинского района города Уфы прошёл ещё веселей, чем вчера. Когда я принимал окончательное (и не слишком глубинное) решение выступать наблюдателем от этой партии, мне удалось убедить себя, что её неприметность позволит без проблем добраться до избирательного участка в самом сердце столицы. Как бы, с**ка, не так. Дальше много текста, но без всего контекста никак.
Да-да. Меня снова развернули на подходе, я снова звоню куратору, она говорит ждать. Я жду в машине, за окном то льёт дождь, то грустно по ярко-синему небу проплывают белые пушистые облака. Через час куратор перезванивает и просит уточнить, на участке ли так называемый наблюдатель от партии (который якобы был зарегистрирован ещё до меня и действовал под подписью исключенного из партии г-на Игнатьева на фальшивом бланке; на моём бланке стояла подпись председателя партии Миронова, под решением президиума центрального комитета, хз конечно, может нынче председатель партии это всего лишь х**й собачий перед лицом некоего великого Игнатьева, но я не член партии, в их дела не вхож, не знаю).
Естественно никакого наблюдателя на месте не оказывается, а желания у председателя комиссии ей звонить и показывать его "решение президиума" нет. И как же прекрасен этот взгляд маленького человека, на короткий срок наделённого чувством власти, который думает, что вот он только что воспользовался своим правом, победил и ничто ему за это не будет.
Через десять-двадцать минут на участок пребывает депутат от партии Гаджимурад Омаров в сопровождении делегации, за ними идёт мужик с профессиональной камерой. Здороваемся с делегацией, обмениваемся информацией, получаю указания на момент приезда полиции. Депутат сразу же подходит к правоохранителям и просит их вызвать сотрудников оперативно-следственных органов.
Дальше проходим в зал, на камеру фиксируем факт незапломбированной урны. Председатель избирательной комиссии преданно отчеканивает заученную строчку про неимение прав и что-то ещё на путинском. Пытаемся всей группой достучаться до неё, говорим о том, что, если дело дойдёт до уголовной статьи, знать о ней забудут все моментально же, ещё и отчитаются на федеральном телевидении, говорим про поколения, которые они воспитывают... Бесполезно. Ну а как ещё? Ей законодатели телефонного права запретили сотрудничать со всеми подряд, "можно понять".
Когда делегация покидает стены ставшей мне уже почти родной школы (я в ней когда-то ЕГЭ сдавал, тьфу), остаюсь в компании двух прекрасных женщин из охраны участка и хихикая слушаю через открытую дверь, как нелепо задвигалась председатель комиссии и старательно принялась собирать со всех членов комиссии и наблюдателей какие-то подписи и объяснения. Учуяла запах жареного.
Вдруг откуда ни возьмись, появляется добрый на вид мужичок в маске и в кепке-лаваше. Как я легко догадываюсь сразу, это оказывается сотрудник администрации района, который примчался, как только заслышал о визите самого аж депутата. Надо сказать, что играл он великолепно. Вызвал к себе председателя избирательной комиссии, опросил её основываясь на мои слова и удручённо покивал на мои заявления о том, что это – произвол и беззаконие. "Ну а что я один мог сделать" вспомнилось мне. "Ну а как она вам предоставит эти данные? Мы же тут люди подневольные все". Это точно.
Пересказывать весь получасовой монолог о разложившейся молодёжи и крепнувшем величии великого государства нет никакого желания, когда-то в мемуарах напишу про этот интересный разговор. Высказавшись наконец-то за всю свою жизнь, он вскоре покинул мою компанию и дальше продолжил ждать, в компании двух весёлых охранниц.
Вскоре в коридоре появилась новая делегация, на этот раз в полицейской форме. Спокойно опросили, показали, как заполнить бумаги, осмотрели и зафиксировали сорванные с центральной урны пломбы и пожелали всего хорошего. Когда выходили, краем уха услышал, что представители "другой партии таких же" сегодня получает по ушам ещё сильнее и крепче. Что ж, удачи этой "другой партии". А то тут как раз активизировались всякие борцы с red ugroza.
Сказать вам где настоящие "коммуняги"? Думаете, такие как Бондаренко подписывает расстрельные списки? Думаете, даже тот же картатай Зюганов способен призывать к классовым чисткам в современной России, сразу после молебна? Нет, друзья. "Коммуняги" сидят в кабинете каждого такого УИКа, и фанатично прикрывают друг друга, одурманенные мыслью, что они уже совершили какое-то непоправимое преступление и если они не пойдут до конца, то им конец. Но это ложь и чушь, это оправдание трусости отдельных "активистов коллективного Пу".
Нет никакого желания рассуждать о том, кто виноват в моём не допуске в качестве наблюдателя, любое поражение – это оплошность командующего. Безликий многослойный режим оперативно и умело воспользовался образовавшейся брешью и немного расширил её, но нас буквально на днях предупреждали, что "власть просто так не даётся".
В итоге полиция приняла заявление и покинула помещение. Предпринимать какие-либо действия кроме фотофиксации сотрудники не стали, потому что "новый вызов, опять ваши". Да уж, теперь все, кто на передовой – наши. И нет на время тишины никаких партий, флагов и цветов. Все те немногие, кто ещё может и готов бороться за всех остальных – наши.
Завтра, если так никуда не допустят, пойду на свой участок и наконец-то проголосую. На этом пока что всё. Доброй ночи.