Гном снова лежал на спине с закрытыми глазами. Он чувствовал себя так, словно даже и не открывал глаза и не видел большой мир. И даже хуже. Как заключенный, который на секунду поверил, что вот-вот освободится, но снова оказался заперт в своей безысходности. С ещё большей силой заболело тело. Раньше гному казалось, что тело хоть и болеет, но более с душой за одно, что им плохо, но плохо все же вместе. Теперь же тело не просто болело оно плохо слушалось его, голова свернулась в сторону и не желает поворачиваться обратно, казалось и ноги сейчас откажут. Судорога время от времени проходила по телу несчастного гнома. Похоже тело тоже потеряло всякую надежду и уважение к гному и всерьез желало вырваться из его власти. Оно словно говорило: "Не слышишь меня, не понимаешь меня! Ты плохой хозяин и больше нам с тобой не по пути!». А может и не так. Может тело, как и прежде, этим новым недугом пыталось гному что-то сказать. Донести какую-то мысль, указать ему, где он не прав. Как горб на его спине явно говорил: "О, гном, ты ведь смотришь уже долгие годы только на грязь и червей по ногами. Зря ты так!". Гном уже окончательно запутался и ничего не понимал, ни про мир вокруг, ни про себя.
А ведь он так много знал. За годы жизни стал таким эрудированным по части того, как правильно жить. Прочитал и запомнил сотни книг про то как быть здоровым, успешным и счастливым. Гном мог бы лекции читать про осознанность, позитивный настрой, про радость мгновения и счастье внутри. И, к слову, в этом он был не уникален. Практически любой гном мог компетентно поддержать беседу на эту тему и сыпать совершенно правильными советами. А лица-то по-прежнему у всех злые или несчастные, обескураженные, как и у него самого. Удивительно, хотя возможно вполне закономерно, что поговорить на тему «Я точно знаю, что и как нужно делать», рьяно рвутся как раз те, кто судя по виду как раз совсем не в курсе, как это самое знание воплощается в жизнь. А вот по-настоящему счастливых особо не разговоришь, они все больше живут, а не говорят, да и не особо понимают в чем собственно вопрос. Наш гном тоже был из тех, первых, знатоков. Но, как и у большинства, загвоздка была в превращении этих знаний собственно в здоровье, счастье и успех. Гном, конечно, пытался следовать всем этим знаниям, но это или не срабатывало совсем, или, что особенно было удивительно, при первых проблесках позитивных изменений, гном все бросал. Начнет делать утром зарядку как совсем прижмёт и как немного полегче сразу бросает. Начнет соседям улыбаться даже если они скалятся, да через пару дней снова в ответ огрызается. Напишет пару страниц в дневнике, становится вроде бы легче и понятнее, а завтра уже и лень. Три дня подряд изо всех сил старается радоваться мелочам, а на четвертый еще сильнее хочется от этого в голос прям завыть. И так во всем. И кажется такая же мощная мотивация должна бы быть у гнома, выйти из постоянной тоски и бедности, жить начать! А ничего не выходит. Что-то не работает во всем этом изобилии знаний, их невозможно воплотить в жизнь. Есть видимо какой-то секретный ингредиент. Вот счастливые его наверняка знают и молчат, а молчат, потому как сами не понимают, чем они отличаются от остальных, чужая душа потемки.
Ох, как же сильно мешает думать больное тело. Мысли все время толкутся вокруг болезней тела, все внимание на его боли, дискомфорте, ограничениях и постоянно заползает в душу страх, что станет ещё хуже, ведь вот это же все уже случилось, значит почему бы и не стать еще хуже. И чем сильнее болеет тело, тем меньше получается думать о том, как вытащить душу из бездны и тем сильнее болеет тело, потому как все от больной души.
Гном подумал, что нужно что-то сделать с этим постоянным притяжением не самых приятных мыслей к его телесному состоянию. Конечно, трудно игнорировать боль и судороги, что сейчас преследовали его. Ему стало хуже, это факт и это очень отвлекает от того, о чем действительно стоит подумать, чтобы не стало ещё хуже, от того как ему попасть наконец в его страну счастья.
«Пока можешь хоть как-то идти, хоть боком, хоть на одной ноге, но нужно идти, ты должен идти, скорее вставай, делай же наконец что-нибудь!»
Гном застонал. Ну вот опять, опять этот голос внутри заставлял его ощутить эту гонку. Эта давящая мысль, что он опять должен срочно что-то предпринять, сделать что-то. Сделать то, чего гном по сути не понимал и даже если отчасти и понимал, все-таки он был умным гномом не мог сделать, не было никаких сил. Стандартная схема его внутреннего цикла:
Он лишь осознал проблему, а голос уже был тут как тут и уже истерично требовал ее решить сию же секунду, и сам же тут же констатировал несостоятельность гнома в ее решении, сходу вплетал в тугой узел ещё десяток проблем, которые нужно было решать и тоже непонятно как, подытоживая никчемность гнома и безысходность как финал. Обычно на этом моменте у гнома опускались руки. И он даже не пытался пробовать решить хоть один вопрос, ведь даже если ему это удастся (во что он не особо-то и верил), то весь оставшийся клубок проблем его несчастной неустроенной жизни сделает бессмысленным его старания. Как капля в океане, который все равно похоже невозможно переплыть.
Но сейчас гном почувствовал себя не совсем необычно. Он понял, что отделил себя от этого голоса, отступил в сторону. Все эти мысли и чувство безысходности по-прежнему были неотъемлемой частью его, но в то же время гном слышал их как бы со стороны. Словно он был не только их источником, но и свидетелем. Пожалуй, что впервые он не на все 100 процентов отождествил себя с этими мнениями и чувствами, впервые они не захватили его целиком, как истина, с которой не поспоришь. Какая-то его часть осталась грустно смотреть на все это со стороны, а значит у нее, этой незадействованной части появилась возможность отреагировать и действовать как-то по-другому. Лишь возможность. Гном, конечно, и раньше читал про «Быть свидетелем своего внутреннего мира», но сейчас он понял, как это может работать. Но, как мы все, гномы, прекрасно знаем, между возможностью сделать что-то и самим действием целая пропасть. То, что гном понимал, что эти голоса внутри токсичны, не делало его способным их игнорировать и почувствовать себя по-другому, не в соответствии с этими мыслями. Он начал понимать, что внутри происходит что-то неправильное, но это лишь нулевая отметка в том, чтобы суметь с этим что-то сделать. Это даже не первый шаг. Первый шаг вообще не понятно, куда и как делать. В голове по-прежнему лишь хаос в голове. И свидетель, который дал ему теперь определение - хаос.