15 августа 2028 г.
Екатеринбург.
Буферная зона Б-2
- Лежать, гад! Руки по швам!
- Фомин, давай сюда второго! Чего зубьями клацаешь, падаль?! Ты смотри, тряпку свою радужную не вздумай сныкать - сам ее сожрешь! Ты понял?! Чё? Повтори, чё щас вякнул! Я к тебе обращаюсь, мразь!...
- Один, тринадцать. Да, отработали. Да, готовьте автозак. Куда? К Свердлова подгоните - и шантрапу местную отвадите, достали грабли свои тянуть. Нет, без потерь. Двое по касательной. Нет, штайновские не при делах. Местные утырки. С радугой на тряпке...Что? ЛГБТ? Это чо ваще такое?
- Крапивин, Горлов - следите за буйными. Да, не трогать одноглазого, с ним отдельный базар. Слышь ты, рожа! Да, ты! Откуда у тебя коробка? Почему без номера? Ты чо, опух, чертила?! То есть как не знаешь? Конвой! Увести!
- ...Да ну, братан. Да ты гонишь. Нет, ну цистамин я и сам в аптечке держу, но чтоб так...Три дня, кровь с желчью? Так не хрен гулять по Уралмашу без намордника. Его тебе для понтов выдали типа? Так щас объясню - пока ты маску на роже держишь, работает фильтр и все то гэ остаточное, что осело после взрыва, тебе в легкие не поступает. Жить надоело? В желтый барак охота? Видал я таких - два отделения с онкологией под Кемерово задыхаются, кровью харкают, по пять часов в день мослами своими ковыляют а никому нет дела. Так что не дури.
- Иволгин! Чего застыл? Марш в расположение! Отделение, слушай команду: руки в ноги и за мной! Боевая готовность!
Демон, не теряя природного хладнокровия, осматривал раскуроченный квартал. Ударная волна слизала крыши и верхние этажи, основательно перевернув центральную часть города, сформировав целые каскады завалов из щебня и битого кирпича. Автомобили и трамваи давным-давно раскурочили на предмет полезного хабара местные сталкеры-выживальщики, что до сих пор сидели в норах около метро. В саму подземку спускаться никто и не думал - поговаривали, что пришедшие несколько лет назад в город мерзкие гады откуда-то с востока, прочно обосновались в черных подземельях, выходя на поверхность по ночам. Пару раз дозорные, сидевшие возле станции метро "Уральская", видели стаю малолетних выродков с характерными деформациями скелета и выпученными зенками. Они охотились на крыс и бродячих собак без сопровождения взрослых - в районе центрального вокзала несмотря на старания дезинфекторов, развелось слишком много грызунов и иных паразитов, отчего засыпанные ржавой пылью ангары и склады превратились в загаженный зверинец. Некие особо упоротые зоозащитники, пытались подкармливать бродячих псин, свято веруя в то, что увеличение поголовья бродячих помойных волков снизит количество переносчиков инфекций - но и здесь вышло феерическое фиаско. Печально известная программа ОСВВ, принятая стараниями одного ушлого челябинского политика, пробившегося в высшие коридоры власти года за три до Судного дня, окончательно издохла с приходом в город диктаторатовских подразделений. Издохла в прямом смысле - санитарный отстрел лохматой живности в радиусе двух километров от стратегического железнодорожного узла, вкупе с тотальной зачисткой местности от Исети на западе, до озера Шарташ на востоке от переживших ядерную войну опекунов агрессивного синатропного зверья, выполнялись последовательно и неукоснительно. И вот теперь, в город пожаловали сторонники мультигендерного общества и прочего равноправия.
Это была сборная солянка из бывших городских сумасшедших, либертарных хипстеров, феминисток и прочего шизоидного актива, неведомым образом уцелевшего в страшные дни Черной зимы. Самое интересное, что представители ущербной паразитической идеологии под радужной тряпкой (отобрали у детей такой символ, сволочи) нынешние времена воспринимали как уникальную возможность построить справедливое и свободное общество - вот только всю малину испохабили группировки, лояльные СВБ и Штайну (устроив в городе перманентную грызню). Фанаты гомогэй-парадов и обмазывания женской менструацией, засели по норам, справедливо осознав, что при первом же писке будут зверски убиты оголтелыми молодчиками, а посему, дорога в центр Еката им была заказана. Обосновавшись в Ленинском районе возле Юго-Западного лесопарка, прогрессивная тусовка попыталась было законтачить с местными лесорубами - некий патлатый хлыщ, по имени Гриша Сметлов, фанатевший от близкого общения с малолетками (обеих полов), отрастивший густые кудрявые патлы и такую же бороденку, решил толкать через проверенную схему психоактивные вещества и хорошо знакомые заядлым нарколыгам соли, сознательно причащая простых уральских мужиков к хипстерскому движу, не забывая толкать телеги про анархокапитализм и принцип неагрессии - но вышло все как всегда через афедрон. Некий Зимин, заядлый торчок и бывший зек, отмотавший перед Концом ходку за разведение на собственном балконе кустов хорошо знакомого всем ценителям натурпродуктов растения, словив совершенно стремный приход, схватился за первый попавшийся под руку предмет - деревянный дрын длиною под два метра.
Зэк-нарколыга что-то там завыл, обозначив присутствие на морде лица частокола прореженных желтых зубьев, вмазав деревянной хреновиной по кумполу одному из помощников Гриши. Тот богатырской комплекцией и соответствующим здоровьем не блестал (но имел лохматую бороду и лысую под ноль тыкву на тоненькой шее), а посему от прямого удара по черепу скопытился. Сметлов хрипло пролаял своим вспомогалам, но и тут вышло фиаско - два трясущихся от недосыпа и голодухи кадра оперативно слиняли, прихватив из расположенной на втором этаже элитной хаты несколько коробок с бич-пакетами и бутылку гречневой крупы.
Сей акт прихватизации частной собственности шел строго вразрез с экономическим учением Ротбарда и Хаека, однако бывшим хипстерам, потерявшим половину зубов от цинги, на такие вещи было откровенно наплевать. И зря - по всем понятиям, людским и воровским, крысить у своих - западло. Это была предъява номер два.
А предъява номер раз нарисовалась ввиду стремного состояния Зимина, коему всучили какую-то совсем конченую химозу. В ходе акта агрессии, зэк нарушил все признанные-непризнанные частные юрисдикции, автоматически дав зеленый свет на применение против себя огнестрельного оружия. Такое у Сметлова имелось, и был это импортный Глок-17 ( светилу анкапской идеологии таскаться с распространенным, но тоталитарным и совковым ПМ-ом было откровенно не по статусу, оттого и жил этот черт, таская под мышкой австрийский короткоствол). Достав волыну, он всадил злому нарку девятимиллиметровый подарок в черное уркаганское сердце, фигурально обрисовав преимущества своего идейного подхода перед быдлохамской босотой.
Сметлов не знал, что его визави третьего дня просек тему с однополой любовью в среде анархокоммуны, отчего по тем же понятиям, ручкаться с поставщиками веществами было откровенным зашкваром.
Дальше началось веселье. Ровно сутки спустя после неприятного инцидента на втором этаже дома номер 48 по улице Нандива Онуфриева, консервативно-уголовная общественность объявила сходняк и конкретно предъявила патлатой-бородатой общественности за беспредел и крысятничество. Итог был печален - три десятка человек под пожелтевшей (и обгоревшей) тряпкой были вынуждены покинуть свое жилище и срочно валить на север. И слава Богу на дворе царила осень, а по пути попался отличный подвал с печкой и самодельными раскладушками. И да, к слову о тряпке - ее консервативные лесорубы таки отжали, вволю использовав по прямому назначению в качестве туалетной бумаги, ну а после, с оказией, всучили покрытый коричневыми образованиями артефакт малолетнему вестовому, сумевшему отыскать новое обиталище посрамленных либертариев за несколько часов.
Бомж Дися по кличке Ёлка, объявивший подвал своей собственностью, страждущих впустил, но как только в городе сменилась власть, решил поиметь новых квартирантов во все дыры. При гавриках все еще хранился запас наркоты, и хитрый бичара решил обогатиться по старой, всем известной схеме, толкнув порожняк патлатому вождю. Дескать вот, в районе вокзала ныне народный сход, есть возможность приобщиться и подняться. Так что вперед.
Одуревший и уверенно катящийся в шизу Сметлов, предложение Ёлки (зачетное погоняло сей субъект приобрел за характерную форму собственной фуфайки, окрашенной в темно-зеленый цвет и украшенной блестящими финтифлюшками неизвестного происхождения) воспринял на полном серьезе. Отдав на откуп где-то сорок грамм 4-метилэфидрона, Сметлов собрал свою ватагу, и хипстеры принялись рисовать плакаты. Для этого, был спешно обчищен бывший художественный магазин, где вдосталь хватало ватмана и прочей бумаги с фломастерами и мелками, по совершенно неизвестной причине не пошедшими на растопку еще семь лет назад.
Изготовил агитпродукцию, Сметлов и три десятка его последователей в латаном-перелатаном рванье (все по моду), дождались целого отдельного ПАЗ-ика, за проезд на котором отдали еще полкило веществ различного происхождения. Довольный Дися по кличке Ёлка, уподобившись выражением лица известному в узких кругах семиту с известного в интернете плаката, яростно потирал руки. Его друг, выполнявший функции извозчика, проходивший под консперативной кличкой Гога Дракон, вид имел особенный. Облаченный в чистую, простиранную с хлоркой синюю робу и кирзовые сапоги, он сидел за рулем основательно помятого, частично лишившегося стекол маршрутного автобуса, когда из-за угла показалась бодрая кавалькада авангарда отечественной либеральной мысли.
Хипстеры, трансгендеры, феминистки и сочувствующие им наркоманы без определенного пола, возраста и места жительства, тащились бодрою толпою, будучи при полном параде. Бороды и усы мужской половины были отмыты при помощи ржавой воды (оттого практически все были мечены рыжим цветом), лица и в частности - щеки феминисток, носили темно-красные отметины с характерным запахом. Наркоманы бодро пёрли по синусоиде, волоча радужные плакаты. Ну а гордые своим неопределенным статусом трансы, гордо щеголяли в драных колготках, припасенных на черный день.
- Поехали! - прокряхтел Гога Дракон, и автобус тронулся.
Августовский день традиционно не радовал солнечными лучами, однако на улицах города было относительно тихо и спокойно. С тех пор, как черно-красная волна прошлась по городским кварталам с востока на запад, сметая самых борзых и контуженных с насиженных мест, минуло несколько месяцев - и местные жители успехи вздохнуть свободно, начисто позабыв про веселые перформансы прошлых лет.
...Гриша Сметлов понятия не имел, что запланированный им самостийный кипиш по совершенно случайному стечению обстоятельств, совпал с акцией зоозащитников, на которых до поры, до времени, Комитет народной обороны не обращал ни малейшего внимания.
Вся работа бессчетных инженеров, рабочих и прочих служащих под коричневым стрельчатым треугольником КНО протекала главным образом, на территории уцелевших производств - электровозоремонтного завода, комбината "Горный" на Сортировке, завода химического машиностроения и иных объектов - включая стратегически важную железнодорожную магистраль и ее узлы.
Триста килотонн тротилового эквивалента - наземный ядерный взрыв, поразивший центр промышленной зоны Уралмаша и вызвавший каскад возгораний по всему центру Екатеринбурга, перечеркнул первоначальный замысел - столкнувшись с последствиями бомбардировки, новосибирские инженеры и технологи долго ломали голову - как быть с городом, стоит ли игра свеч? Гнать на расчистку руин спецконтингент в рваной химзе - одно дело, простраивать логистику и чинить горелые трансформаторы, восстанавливать энергосети - другое.
Так продолжалось до конца июля. И мало кто знал, что на город давным-давно наложил свою когтистую, железную лапу ЦСИ, рыская по бункерам и подземельям, выпытывая у немногочисленных пленных из числа СВБ, пропущенных через мясорубку "Железной тюрьмы" секреты и тайны. Из этих же соображений в Екатеринбурге до сих пор не проводилось традиционных чисток и акций "воздействия" - ровно до момента, когда арбитры не просекли устойчивый канал наркотрафика, плотно завязанный на тусовку Гриши Сметлова.
В деле "Окончательного решения хипстерского вопроса", добрую службу сослужил легендарный журналист Иннокентий Шеремет, вместе со своей бригадой самых жестких и самых веселых новостей Урала, более тридцати лет бодро державшего собственный бренд ТАУ Екб и принятый Диктаторатом с распростертыми объятиями. Именно его коллеги, в число которых входил спецагент по кличке "Гога Дракон", в самый ответственный момент явили себя широким слоям общественности, собрав весь конченый контингент в одном месте, получив четки и недвусмысленный сигнал - "Над Исетью солнечное небо".
- Приве-ет, это Подвальный, у меня все нормально, в одноместной каюте, в тепле и уюте!... - орали вмазанные бодрой синтетикой хипсторы, восседая в креслах автобуса, что мчал всю тусовку Сметлова в светлое будущее. Автобусник ехидно смолил папиросу и злобно щурился - любимые спортивные очки, атрибут настоящего эстета диско остались в теплом подвале, а впереди маячил монумент Уральскому танковому корпусу - героический тандем, что стал символом целой эпохи.
И перед этим самым монументом голосила пестрая толпа примерно в пять сотен рыл.
- Сникерс - Тампаксу: серый кандибобер на двенадцать. Прием.
- Тампакс - Сникерсу: приступаем к показу мод. Прием.
- Сникерс - Барабашке: Боров, заводи шарманку, клиент созрел.
Гога Дракон притормозил возле монумента. Толпа вонючих, с блевотного цвета хаерами пассажирами покинула транспортное средство. Развернув транспаранты, наркоманы бодро загромыхали подошвами, бодро топая по разровненной щебенке в сторону вокзала.
Сбоку - со стороны сквера имени Джавахарлала Неру, ныне представляющему из себя феерический сад неровных пней, двигалась вторая тусовка. Это были личности предпенсионного возраста, отдававшие последние съестные крохи (и фрагменты субпродуктов типа печени или желудка опять таки, неизвестного происхождения) братьям нашим меньшим, главным образом - формально одомашненным разновидностям хищного млекопитающего семейства псовых. Неизвестно, что заставило толпу из двадцати пяти маргинализованных активистов и не менее пяти десятков сочувствующих осуществить столь эпичный в своей бессмысленности коллективный променад, но через несколько минут интенсивного движения, обе колонны образовали неровную кляксу, что двигалась от памятника к тусующимся личностям.
- Свобода! Оружие! Вещества! - орал бородач в треснутой оправе очков. - Не ступай на меня!
- Жизни животных Важны-ы-ы-ы! - в такт воплям хипстера, блажила стареющая марамойка в драповом пальто. - Убережем от живодеров! Стоп насилие!
- Стоп насилие! Свобода! Оружие! Вещества-а-а-а!!! - орала толпа. - Люстра...ц-и-и!!! Люстра-а-а-ци-и!...
- Красный молот - Смерть и голод! - завизжал фальцетом Сметлов. - Долой красную власть! Долой красных совков!
В толпе неопределенных личностей началось движение. Одетые в что Бог послал персонажи, резко бросились врассыпную, стремясь как можно быстрее покинуть площадь перед вокзалом.
Со стороны неприметных на первый взгляд, засыпанных авто на парковке, показались странные продолговатые предметы. Тем временем в окнах домов, с двух сторон нависавших над площадью, показались черные силуэты облаченных в низкие шлемы людей с характерными намордниками. Кто-то резкий и бодрый, хрипло пролаял в матюгальник - и мир преобразился в мгновение ока.
Искусно замаскированные среди тлена и разрухи пулеметы открыли огонь по толпе. К грохоту старых добрых ПКМ-ов добавился ритмичный треск калашей и хлесткое уханье СВД - сборище наркоманов-дегенератов попалу под конкретную раздачу, под жесткий перекрестный огонь с верхних этажей. Издевательская, циничная акция была проста как две копейки - провокатор в синей робе сделал свое дело, подобно оппозиционному кумиру патлатого хипстера, водя за собой толпы особо отмороженных даунов всех мастей, методично кладя коллег под ментовские дубинки и шокеры.
Вот только сейчас все было гораздо серьезней - зоошизики и сочувствующие, трансгендеры и наркоманы, хипсторы и гомогэйи чисто технически не могли выбраться с проклятого пятачка. Свинцовый шквал рвал их тушки на части, пронзал навылет и отрывал тшедушные конечности.
Истошный вой, ор, предсмертные хрипы и громкий плач. Таков был итог. Как показала жизнь - идеи свободы и частных юрисдикций в современных реалиях не работали от слова "совсем".
Около сотни человек, жестко изрешеченных пулями, так и остались лежать на площади - лишь немногие, выжив неиначе как чудом, попали в цепкие лапы эмиссаров "Железной тюрьмы", среди которых в этот прекрасный августовский день, незаметно затесался сам полковник Иванов, известный среди когорты номеров под кличкой "Демон", преследуя конкретную и простую цель.
Схватив за окровавленные патлы чудом уцелевшего в побоище Светлова (ну подумаешь, два ранения по касательной и куча осколков стекла в руках и лице), Демон поволок едва живого хипстора в сторону своего броневика.
За этой сценой, ухмыляясь наблюдали Гога Дракон и Дися Ёлка. Расчёт хитрого и жадного бомжа полностью оправдался. Однако, как показали дальнейшие события, прибытку обладатель козырного подвала радовался недолго...