Общероссийское общественное движение по созданию народной партии «За правосудие, правопорядок и свободу»
===========================================================
Наши контакты: Группа в социальной сети Facebook Движение по созданию партии "За правосудие, правопорядок и свободу".
эл. адрес oodpps2020@mail.ru
ЗАЯВЛЕНИЕ ОСОБОЙ ВАЖНОСТИ №2
о серьезной проблеме уголовного правосудия
Уполномоченный по правам человека в РФ Татьяна Москалькова, выступая на молодежном форуме "Территория смыслов" в декабре 2017 года, заявила, что судебная система в РФ стала более совершенной, чем европейская, поэтому в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) сейчас подается вчетверо меньше жалоб от россиян.
По ее словам, количество обращений от российских граждан снизилось в четыре раза, передает агентство РАПСИ, хотя она не уточнила, по сравнению с каким периодом. Между тем эту статистику Москалькова приводила еще 30 мая (2017 года) на расширенном заседании комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству.
Из сообщения агентства "Москва" следовало, что количество обращений россиян в ЕСПЧ уменьшилось почти в четыре раза с 2014 года по 2016 год.
Надо полагать, если верить тому, как судебную систему оценивает Татьяна Москалькова, то судебная система в РФ в настоящее время стала еще более совершеннее. Однако общество, практикующие юристы, люди, прошедшие через российскую судебную систему имеют иное мнение о судебной системе, чем чиновники-правоприменители.
Общеизвестно, что наше правосудие в общем накопило очень серьезные проблемы. Есть все основания утверждать, что уголовное судопроизводство в общем и уголовное правосудие как его составная часть в нашем государстве полностью уничтожены. Такое утверждение подтверждается следующими главными доводами.
Согласно статье 1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации порядок уголовного судопроизводства на территории Российской Федерации устанавливается настоящим Кодексом, основанным на Конституции Российской Федерации; порядок уголовного судопроизводства, установленный настоящим Кодексом, является обязательным для судов, органов прокуратуры, органов предварительного следствия и органов дознания, а также иных участников уголовного судопроизводства.
Правоприменителями императивные предписания этой статьи Кодекса не соблюдаются.
Необходимо отметить неразрывную связь статьи 1 Кодекса с решениями Конституционного Суда Российской Федерации, которые указанными в УПК РФ правоприменителями массово игнорируются. Кроме того, правоприменители сплошь руководствуются в уголовном судопроизводстве вовсе не предписаниями УПК РФ, а Федеральным законом "О порядке рассмотрения обращений граждан в Российской Федерации", недопустимым в уголовном судопроизводстве не только статьей 1 УПК РФ, но и частью 2 статьи 1 этого же закона.
Хотя УПК РФ – это процессуальный закон прямого действия, правоприменители, при полном одобрении своих незаконных действий судебной властью, инструкциями за подписью соответствующих высших должностных лиц властных органов вторглись в сферу процессуального регулирования порядка уголовного судопроизводства, существенно исказив содержание и смысл законных правовых норм, что привело к фактическому аннулированию процессуальных прав участников уголовного судопроизводства со стороны защиты.
Так, массовый характер приняла поддерживаемая прокуратурой и судьями судов практика категоричного отказа Следственным комитетом Российской Федерации в принятии и проверке от граждан заявлений о преступлениях оперативных сотрудников, следователей, прокуроров и судей со ссылкой на пресловутый пункт 20 Инструкции, выпущенной за подписью Бастрыкина А.И. Эта практика продолжается с момента выхода в свет указанной инструкции, эта практика фактического сокрытия преступлений должностных лиц властных органов исчисляется многими тысячами случаев. Таким образом, можно утверждать, что Следственным комитетом РФ как в центральном его аппарате, так и в структурных подразделениях на местах статьи 21 и 144 УПК РФ не действуют, они незаконно игнорируются волеизъявлением председателя следственного комитета.
Аналогичными в беззаконии инструкциями оградилась от Кодекса и процессуальных прав граждан Генеральная прокуратура России, запросто и повсеместно применяющая в уголовном судопроизводстве Инструкцию приказа № 45, основанную на вышеупомянутом федеральном законе № 59-ФЗ и недопустимую для применения в уголовном судопроизводстве в силу содержания как самого Приказа, так и содержания самой Инструкции.
Кроме того, вопиющим беззаконием является реакция центральных аппаратов Следственного комитета России, Генеральной прокуратуры России и судей на жалобы, подаваемые в порядке статей 124 и 125 УПК РФ.
Один из принципов уголовного судопроизводства – принцип законности при производстве по уголовному делу, гарантированный статьей 7 УПК РФ, – не работает вообще.
Во-первых, в уголовном судопроизводстве заведомо недопустимо применяется закон за № 59-ФЗ и таким образом, часть 1 статьи 7 УПК РФ не работает.
Во-вторых, суды в процедурах судебных заседаний (проводимых в порядке статьи 125 УПК РФ – во всяком случае) сплошь руководствуются вовсе не законоположениями Кодекса, а инструкциями и вышеупомянутым федеральным законом. Таким образом, часть 2 статьи 7 так же, как и часть первая, не действует.
В-третьих, в уголовном судопроизводстве норма абсолютной силы и прямого действия части 2 статьи 50 Конституции Российской Федерации, как и корреспондирующее к конституции законоположение статьи 76 Кодекса, если и применяется, то только в редких, можно сказать, единичных случаях. Зато есть основания утверждать, что все приговоры по уголовным делам по так называемой "народной" статье 228.1 Уголовного кодекса Российской Федерации не отвечают императиву статьи 297 Кодекса с её требованиями к приговору, то есть они – незаконны.
Часть 4 статьи 7 Кодекса, самая существенная в её игнорировании всеми перечисленными в ней субъектами уголовно-процессуальных правоотношений. Любой практикующий юрист подтвердит: что НИ ОДИН довод их заявлений и жалоб не только не получает в результирующем решении правовую оценку, но даже не упоминается. Отписки, отписки и ещё раз отписки в ответ на заявления и жалобы граждан в рамках уголовного судопроизводства – это сложившаяся Система порочных взаимоотношений граждан как авторов обращений с должностными лицами органов уголовного преследования, а также судьями. Никакого должного обоснования, никакой должной мотивации и, следовательно, никакой законности в действиях властных органов и их должностных лиц в постановлениях (решениях судей) увидеть не возможно.
Сложившаяся Система рассмотрения жалоб граждан как в рамках досудебного производства, так и в рамках производства судебного, это игнорирование правоприменителями императива статьи 7 УПК РФ. Но есть еще одна проблема прямого издевательства над конституцией, законом и процессуальными правами граждан в уголовном судопроизводстве, которая состоит в следующем.
Так, статья 33 Конституции Российской Федерации, в её системном, многократном и последовательном истолковании Конституционным Судом Российской Федерации, подразумевает право гражданина не только подать жалобу в вышестоящие органы, включая органы судебные, но и получить адекватный ответ на все доводы в этой жалобы за подписью правомочного должностного лица и в предусмотренный законом срок. При этом запрещается перенаправлять жалобу на рассмотрение и разрешение в тот же орган и тому же должностному лицу, действия, бездействие и решение которых обжалуются.
Между тем сложившаяся устойчивая практика массового беззакония такова, что подавшего в рамках досудебного производства по уголовному делу жалобу гражданина усаживают, образно говоря, на "карусель Колеса обозрения", "катая" эту жалобу на ней вверх-вниз, вверх-вниз от вышестоящих властных органов к нижестоящим и наоборот, всякий раз штампуя ответы-отписки самых разных сотрудников этих органов, за подписями, сплошь, каких-то даже не упоминаемых Кодексом инспекторов того же следственного комитета или помощников прокурора в прокуратуре.
Казалось бы, как гарантирует статья 18 Конституции, процессуальные права гражданина на должное рассмотрение его заявлений и жалоб должны обеспечиваться правосудием. Но правосудия нет. Суд в порядке статьи 125 УПК РФ давно лишился своего первоначального назначения: еще на стадии до начала основного судебного разбирательства уголовного дела проверять действия, бездействие и решения органов предварительного следствия на предмет законности, обоснованности и мотивированности с целью защитить гражданина от необоснованного обвинения и уголовного преследования. Сегодня, по сути сложившейся практики, можно человека закрыть по абсурдному обвинению в тюрьму СИЗО (с его пыточными условиями для еще не осужденного человека) и держать там, ломая психику, здоровье и, порой, лишая жизни, до момента вынесения решения судом в окончательной форме, то есть до приговора.
Конституция Российской Федерации, федеральные конституционные законы, Кодекс и даже Пленум Верховного суда Российской Федерации требуют проведения судебного заседания в порядке статьи 125 УПК РФ с соблюдением принципа состязательности сторон. И если при обжаловании действий, бездействия и решений дознавателя или следователя еще можно ожидать присутствия в судебном заседании указанных должностных лиц, то их руководители в судебное заседание не являются. Эти руководители, когда обжалуется их незаконное поведение, либо игнорируют суд вообще, либо присылают вместо себя каких-то не предусмотренных Кодексом "представителей" да еще и с доверенностью гражданско-правового характера, выданной от лица даже не конкретного руководителя – виновника нарушения конституционных прав гражданина, а от лица учреждения, где служит этот руководитель.
Приговор вынесен. Кодекс вроде бы предусматривает возможность пересмотра приговора в суде апелляционной инстанции. Но сегодня такая судебная апелляционная инстанция, которая вводилась именно для цели пересмотра дела по тем обстоятельствам, которые приводятся в апелляционной жалобе, для рассмотрения дела заново фактически отсутствует. Сегодня апелляционная инстанция – это пятнадцатиминутка с, как правило, штамповкой апелляционного постановления, определения или приговора "Всё законно, всё обосновано!". Фундаментальное для апелляционных судов законоположение части 1 статьи 389.13 УПК РФ не действует, доказательства в этой инстанции не перепроверяются.
Казалось бы, гражданина призваны защитить от произвола две кассационные инстанции. Но они – не есть тот суд, который служит цели, декларируемой статьей 2 Конституции. Огромное число осужденных фактически полностью лишены права на пересмотр приговора, вступившего в силу с допущенными судебными ошибка вышестоящим судом и все осужденные лишены права на пересмотр приговора в Верховном суде.
И причина заключается в том, что в этих судах применен абсурдный и явно противоречащий находящимся в неразрывной связи законоположениям пунктов 48, 50 и 53.1 статьи 5 УПК РФ порядок предварительного изучения кассационных жалоб, в том, что сотрудники судов, предварительно рассматривающие кассационные жалобы, не рассматриваются пунктом 54 статьи 5 Кодекса судьями. Выносимые такими псевдосудьями постановления ни в какой мере не отвечают требованию части 4 статьи 7 Кодекса, то есть принципу законности, в этих постановлениях всегда нет места правовой оценки доводов кассаторов.
Заместители председателя ВС России, а чаще всего таковым выступает глава ветки уголовного судопроизводства Давыдов В.А., стабильно игнорируют не только предписания вышеуказанной статьи 7 УПК РФ, но и императив пункта 25 статьи 5, согласно которой любые (то есть все) процессуальные решения (за исключением приговора) всех правоприменителей обязаны оформляться постановлениями. ВСЕ решения Давыдова В.А. сегодня оформляются простыми письмами, в которых нет места правовой оценки доводам кассатора.
Что касается прокуратуры, то есть основания утверждать, что прокуратура самоустранилась от обязанности защищать в уголовном судопроизводстве равным образом как интересы государства и общества, так и интересы личности.
Меры пресечения, включая заключение в тюрьмы следственных изоляторов, избираются и назначаются судьями при поддержке прокуратурой при полном игнорировании закрытого перечня предусмотренных статьей 97 Кодекса оснований.
В судебных заседаниях в порядке статьи 125 УПК РФ прокуроры, игнорируя свои предусмотренные частью 1 статьи 37 Кодекса правомочия надзора за законностью действий органов следствия и подменяя сторону в споре гражданина с государством выступают, как государственные обвинители. Стало нормой судебного производства участие в судебных заседаниях не прокуроров, а их помощников (которые, Кодексом как допустимые участники уголовного судопроизводства даже не упоминаются).
Прокуроры подписывают обвинительные заключения, судя по всему даже не читая их. Анализ доказательств на соответствие их требованиям относимости, допустимости и достоверности не производится.
В делах наркотического состава на столе председательствующего всегда отсутствует предмет преступления – наркотические средства. Судья, игнорируя предписания статьи 240 Кодекса, принимает исключительно "на веру" данные о виде и количестве наркотических средств, которые на самом деле и как правило не лицезрели ни следователь, ни прокурор, подписавший обвинительное заключение, что не мешает судьям квалифицировать деяние по требуемой от них следователями и прокурорами части вмененной статьи уголовного кодекса.
При грубом игнорировании вытекающего из пункта 2 части 2 статьи 70 Кодекса запрета, сложилась стойкая практика проведения экспертиз в уголовных делах экспертами, которые, в силу места своей службы, находятся в прямой или косвенной зависимости от общих со следователями руководителей.
Все приговоры по наркоделам незаконны. Незаконны уже потому, что в наркоделах доказательства, в силу статьи 86 Кодекса собираемые только участниками уголовного судопроизводства, подменены результатами и материалами оперативно-розыскных мероприятий, проводимыми соответствующими оперативно-розыскными органами за рамками возбужденного уголовного дела. Правоприменителями, включая судей, игнорируется указание Конституционного Суда РФ на то обстоятельство, что результаты ОРМ – это не доказательства, а сведения о местонахождении этих доказательств, об участниках преступлений и иные данные, которые становятся доказательствами только после собирания таких сведений процессуальным путем, Суды запросто принимают за доказательства заведомо недопустимые Кодексом участие и показания не предусмотренных Федеральным законом "Об оперативно-розыскной деятельности" "понятых" (аналогично – "незаинтересованных граждан", "независимых граждан" и тому подобных, включая наркозависимых лиц). В рамках проведения ОРМ сегодня запросто практикуются и производятся не допустимые указанным федеральным законом личные досмотры граждан, их автотранспорта, задержания граждан и их доставления в отделения полиции, оперативники запросто открыто вламываются в жилища подозреваемых с производством в них действий, аналогичных обыску, изымают не допустимое к изъятию в рамках проведения ОРМ. Тот факт, что методы, средства проведения, штатный состав и другие составляющие государственной тайны, как основы деятельности оперативно-розыскных органов не мешает оперативникам, с привычного согласия на произвол со стороны следователей, прокуроров и судей, привлекать к проведению к ОРМ только скрытного от глаз посторонних лиц не имеющих допуска к сведениям к тайнам государственной важности, не обученным даже навыкам конспиративной работы и защиты от вполне возможного посягательства на их здоровье и саму жизнь гражданских лиц.
И продукты такого всеобщего беззакония и произвола запросто принимаются затем прокурорами и судами за доказательства, соответствующие конституционному и требованию допустимости. Кроме того остро стоит вопрос о массовости фактов фальсификации доказательств, об игнорировании судами обязанности председательствующих лично осматривать вещественные доказательства, предписанных им как частями 1 и 3 статьи 240 УПК РФ, так и частью 4 статьи 302 УПК РФ, а также пунктом 2 статьи 307 УПК РФ.
В УПК РФ имеет место статья 401.17, предусматривающая право осужденного подать кассационную жалобу вновь, но "... если ранее эти жалоба или представление в отношении того же лица рассматривались этим судом в судебном заседании либо были оставлены без удовлетворения постановлением судьи". Следует обратить внимание на словосочетания: "рассматривались в судебном заседании" и "оставлены без удовлетворения". Между тем буквальное содержание статьи 401.17 извращено правоприменительной практикой и фактически статья утратила силу для изначально задуманной законодателем цели.
Когда нет правосудия в судебном порядке, уповать на главу 49 УПК РФ также не приходится. Эта глава гипотетически позволяет пересмотреть вступивший в силу приговор по так называемым новым или вновь открывшимся обстоятельствам.
При этом необходимо особо отметить следующее: если краткий перечень оснований для пересмотра обстоятельств открыт для внимания правоприменителей, то такое основание для пересмотра приговора как предусмотренное пунктом 3 части 4 статьи 413 основание как "иные новые обстоятельства" в полной мере раскрыто соответствующим решением Конституционного Суда РФ, которые и в этой части правоприменителями, включая судей, игнорируется. И в этом случае имеются все основания утверждать, что целая глава Кодекса, имея в виду главу 49, убита усилиями прокуратуры и судебной власти.
Так, согласно части 2 статьи 415 Кодекса для возбуждения производства достаточно повода – сообщения (заявления) граждан и основания - ссылки на наличие обстоятельств, указанных в пунктах 2.1 и 3 части четвертой статьи 413 настоящего Кодекса. Достаточно наличия лишь ссылки на обстоятельства.
Как следует из законоположений частей 1 и 3 указанной статьи Кодекса, лишь наделенный правом возбуждения производства прокурор (ч. 1) выносит постановление о возбуждении производства ввиду новых обстоятельств и направляет соответствующие материалы руководителю следственного органа для производства расследования этих обстоятельств и решения вопроса об уголовном преследовании по фактам выявленных нарушений уголовного законодательства, то есть для цели статьи 21 Кодекса.
Между тем прокуратура, лишенная законодателем функций расследования, при полной поддержке беззакония носителями судебной власти, фактически присвоила себе исключительные правомочия руководителя следственного органа, игнорирует обязанность вынести постановление о возбуждении производства, привычно для деятельности прокуратуры в целом игнорируя доводы заявителя в обращении о возбуждении такого производства, простым письмом, а не обязательным в силу ранее упомянутого пункта 25 статьи 5 постановлением и при том, что на письма не распространяются предписания принципа законности, раскрытого статьей 7 Кодекса, отказывает в возбуждении производства. Попытки гражданина обжаловать такое беззаконие прокуроров в суды всегда есть занятие бессмысленное и заканчиваются судейским отказом.
Из сказанного следует единственный вывод: в России более нет законного уголовного судопроизводства в общем как нет законного уголовного правосудия в том числе.
Принцип нашего Движения не только критиковать, но и предлагать пути решения проблемы. Наши предложения просты и не требуют вмешательства в бюджет.
5 шагов по исправлению проблемы фактического отсутствия уголовного правосудия:
1) Внести в статьи 1, 7, 17 и в часть 2 статьи 389.17 УПК РФ упоминание решений Конституционного Суда Российской Федерации как источника норм закона и норм права, подразумевая при этом, что заведомое для судьи (коллегии) неприменение (игнорирование) позиции Конституционного суда в конкретном деле влечет за собой не только отмену приговора (постановления), но и безусловное расследование данного факта поведения судьи в предусмотренном пунктом 4 статьи 448 Кодекса порядке.
2) Изменить в Кодексе законоположения, допускающие применение согласно произвольному усмотрению правоприменителя, заменив слово «может» на «должен».
3) Рекомендовать Пленуму ВС РФ выработать решение, которое бы в категоричной форме исключало толкование понятия "недопустимые доказательства" делением его на существенные нарушения и несущественные нарушения, а также дать разъяснение подлинного смысла статьи 401.17 Кодекса в свете ее действующей редакции и с позиции конституционно-государственного русского языка.
4) Рекомендовать Президенту Российской Федерации, согласно его высшей воле и месту в иерархии органов власти Российской Федерации, согласно статье 11 Конституции РФ, продумать и воплотить в жизнь конкретный действенный механизм контроля общества над деятельностью судебной власти, начав с того, что внести в Думу законопроект об исключении из Федерального закона "О статусе судей в Российской Федерации" законоположения части 1 статьи 16 в части такого толкования неприкосновенности судей, которое явно противоречит не только конституционному принципу равенства всех перед законом и судом вне зависимости от должностного положения, но и здравому смыслу. Судья должен впредь признаваться таковым не потому, что имеет на руках соответствующее удостоверение, и не тогда, когда он совершает неблаговидные поступки (и даже преступления) за стенами конкретного суда, но с момента принятия дела к производству и подписания протокола судебного заседания после оглашения результирующего (окончательного) решения.
5) Рекомендовать Президенту Российской Федерации внести в Думу законопроект, исключающий из уголовного судопроизводства институт предварительного изучения жалоб сотрудниками Верховного Суда РФ, включая заместителей Председателя ВС РФ, не рассматриваемых за рамками предусмотренной пунктом 50 статьи 5 УПК РФ процессуальной формы осуществления правосудия судьями.
Наше Движение не ставит цель допустить вмешательство кого-либо в процесс осуществления судьями правосудия или изменить порядок привлечения судьи к дисциплинарной или иной ответственности за его действия или бездействие, результатом которых явилось неправосудное решение. Мы считаем, что сложившаяся система полной бесконтрольности общества за деятельностью судей, при полной их же безответственности за творимое на потоке беззаконие и произвол с насилием Конституции и законодательства, а также с издевательством над процессуальными правами обвиняемых и их защитников, должна быть немедленно демонтирована.
ООД "За правосудие, правопорядок и свободу"
17 сентября 2021 года
#коррупция, беззаконие, суды, власть