Итак, мы рассматриваем начало 1943 года. Район – западные области Украины. Мы не рассматриваем, например, Херсонскую область (хотя на ее территории немцами была выявлена и арестована ячейка ОУН). Нас интересует вполне определенный район. В административном отношении, это Генерал-губернаторство кусочек Галиции) и часть рейхскомиссариата «Украина». Та часть комиссариата, которая зовется Волынь и Подолия. Это «гражданская» оккупационная администрация со столицей в Ровно. На ее территории действует своя особая валюта «карбованец», а, точнее "Karbowanez".
Порядок охраняет «своя» местная полиция, а для борьбы с «бандами» и партизанами создан «шуцманншафт». В полицию берут всех, но немцам проще работать с поляками, которые, часто знают немецкий язык, да и менталитет их немцам ближе. Народ попроще идет в шуцманы.
Информации по «шума» очень мало. В сети, в поисковике выпадут только 118-й батальон (в связи с Хатынью), 201-й батальон, состоящий из нахтигальцев с роландовцами, ну, чуть реже 115-й батальон.
В реальности, их только на Украине, к 1943 году было уже полсотни, и к ним можно добавить, созданные из белорусов батальоны №№ 46-49, 60, 64-67, 69. Сюда же добавились казачьи батальоны 68, 74, 126, 135, 159, 160. Откуда казаки? Так, большая часть батальонов «шума», это пленные. При этом, несмотря на приставки, «белорусский», «украинский» все они имели смешанный состав.
Фокус в том, что, не очень доверяя шуцманам, немцы частично «перемешали» батальоны, и, на этой территории оказались и литовцы, и казаки, и шуцманы с центральной Украины. Особняком в этом ряду стоят батальоны с номером, начинающимся с цифры «2», они, чаще всего, формировались по ту сторону границы, в Генерал-губернаторстве. Да, и граница тоже была: вполне реальная, охраняемая немецкими пограничниками.
В Генерал-губернаторстве все было жестко и по-немецки. Хотя… нет, наверное, все началось именно оттуда, когда польская «синяя полиция», выслуживаясь перед оккупантами, начала устраивать облавы на членов запрещенной ОУН.
В генерал-губернаторстве ставка в поддержании порядка была сделана на поляков. Но, как очень часто бывает у силовиков, ловить реальных бандитов очень сложно, поэтому, отыгрывались на «подозрительных». Сложность была и в том, что в тяжелой экономической обстановке виноватым становится сосед. Повод для вражды может оказаться любым.
Произошли убийства украинцев, совершенные польскими «ультраправыми». Ряд украинских историков считает, что убийства украинцев на Холмщине в 1942 году совершались и бойцами Армии Крайовой, но, поскольку убийства эти не расследовались, ответить на вопрос, кем они были совершены, сейчас невозможно.
Некоторые члены УПА, потом, на допросах, утверждали, что изначально во всем виноваты «бульбовцы» Так, по показаниям Михаила Полевого, изначально осенью 1942 года антипольские действия начала Полесская Сечь, в ответ на это немцы стали бросать на бульбовцев польскую полицию, что вело к поджогам украинских сёл. Якобы после одного такого случая, когда поляки сожгли в церкви 370 украинцев, ЦП ОУН(Б) издал директиву уничтожать 10 поляков за каждого украинца. В общем, виноваты все, кроме ОУН.
Может, в этой ситуации виноваты и немцы. Начальником службы безопасности (СД), СС и полицайфюрером Люблинского дистрикта Генерал-губернаторства Одило Глобочником на территории Замойского повета планировалось создание образцовой немецкой колонии «Гиммлерштадта», заселённой крестьянами из Германии (райхсдойчами), лицами немецкой национальности (фольксдойчами) и голландцами. Для защиты немцев на границах колонии должны были быть размещены украинцы. В ходе переселенческой акции, начавшейся 27 ноября 1942 года и проходившей до середины февраля 1943 года в польских сёлах, откуда поляки были предварительно выселены, были размещены украинские крестьяне.
Естественно, это не улучшило польско-украинские взаимоотношения в Генерал-губернаторстве. Украинские историки Иван Патриляк и Анатолий Боровик пишут, что в ходе карательных акций АК на Холмщине в декабре 1942 — марте 1943 года было убито 2000 гражданских украинцев. Польский историк Гжегож Мотыка пишет, что убийства украинцев на Холмщине начались только в 1943 году уже как ответ на действия украинцев, которые начали убивать поляков. В общем, «Иван кивает на Петра…»
Весной 1943 года происходит явление, которое сейчас принято называть «Волынской резней». Причина этого явления понятна. Это следствие лозунга «Украина – для украинцев!», следствие нацистской идеологии, скопированной у немцев. ОУН совершенно не понимало того, что немцы играются с ними только до той поры, пока не настанет время селиться на этой земле «высшей расе». Согласно «Директивы для ориентировки сотрудников Рейхскомиссариата Украина» от 22 июня 1942 г. гласили: «Украинцы нуждаются в руководстве... Если ими хорошо руководить и направлять их, то они являются послушной рабочей силой»[1].
Были высказывания и похуже. Документы говорят однозначно: украинцев на их земле терпели бы только до той поры, пока она не потребовалась немцам. Но, украинские националисты имели свою точку зрения, скопировав даже лозунги («Украина понад усе!», чистая калька немецкого «Deutschland uber alles!» )
К концу 1942 года национальная ситуация на Волыни потихоньку начала уходить из-под контроля немцев. Генеральный комиссар Волыни-Подолья Генрих Шёне: «Напряжённые отношения между отдельными национальными группами, в особенности белорусами и украинцами с одной стороны, и поляками — с другой, особенно обострились».
Взрыв произошел в начале весны 1943 года. Все дело в том, что уйдя в подполье, ОУН, поставила задачу своим членам активно записываться в немецкий Шуцманншафт.
17—23 февраля 1943 года в селе Тернобежье Олевского района Львовской области по инициативе Романа Шухевича состоялась III конференция ОУН, на которой было принято решение об активизации деятельности и начале вооружённого выступления. Возникает вопрос: против кого? Обратимся к фактам.
Официальная версия гласит, что, вроде бы как 4-6 тысяч членов УПА покинули немецкие части шуцманншафта, и ушли в леса для начала борьбы. Если брать батальоны «шума», расквартированные на Волыни, многие из них окажутся вообще не украинскими. Кроме того, по документам, это явление почти не прослеживается. Численность батальонов почти не меняется, национальный состав тоже. Странная ситуация. Прослеживается другое явление: в марте был начат отбор личного состава во вновь создаваемую дивизию ваффен-СС «Галиция» (или на украинский манер, Галичина). Как следствие, в мае расформирован 51-й батальон.
Википедия указывает, что «Однако очень быстро немцы набрали новую вспомогательную полицию из поляков. И именно тогда начались зверства поляков против украинцев, которые в основном выполняли связанные с немцами вооружённые группы польских полицейских». Достаточно странная точка зрения, не согласующаяся с фактическим материалом, т.к. «польские зверства» начались значительно позже.
При этом, следует обратить внимание, что польским (и то частично) был только ОДИН батальон Шума – 202-й, созданный в Генерал-губернаторстве, в марте 1943 года. Чуть позже набрали поляков в 107-й Житомирский батальон, часть личного состава которого ушло на формирование дивизии СС. 105-й батальон (Ровно) имел своем составе польский взвод.
Возникает вопрос, а не преувеличены ли масштабы этого «ухода». Польский историк Гжегож Мотыка считает, что массовый побег украинских полицейских в леса в марте-апреле 1943 стал причиной эскалации польско-украинского конфликта на Волыни. Он, опираясь на воспоминания советского партизанского командира Антона Бринского, полагает, что украинских полицейских бежать в лес к бандеровцам побудила советская провокация, организованная Бринским, когда по наущению советских агентов начались аресты и расстрелы украинских волынских полицейских немцами. Но, возможно, что попутаны причина со следствием, СД, узнав от информаторов о решениях съезда, действительно, предприняло меры.
Но не это важно, «борьба» начинается очень странно. Начинается «вытеснение» польского мирного населения. Методика действий была проста: старосте ставился ультиматум, по которому поляки должны были покинуть пределы Волыни, давалось время, если он не выполнялся, следовали садистские пытки и зверские убийства «чуждого» населения.
Сейчас принято считать, что за всем этим стоит главнокомандующий УПА Дмитрий Клячкивский (псевдоним «Клим Савур»). Польские историки считают, что решение о начале антипольской акции на Волыни было принято тремя людьми — Дмитрием Клячкивским, войсковым референтом Василием Иваховым — «Сомом» и одним из руководителей отрядов УПА Иваном Литвинчуком — «Дубовым», но, никаких документов, естественно, нет.
Украинский историк, Владимир Вятрович, исповедующий крайне националистические взгляды, считает, что антипольские акции УПА были местью за многолетнее господство поляков, а такая радикализация действий была вызвана очень тяжёлой ситуацией на Волыни, когда против УПА воевали Армия Крайова, немецкие войска и советские партизаны (все как обычно, виноваты поляки и москали). Вне зависимости от причин факты таковы:
В Костольском районе, в колонии Антоновка в ночь с 9 на 10 марта были зверски убиты около двадцати поляков.
12 марта в селе Белка было убито несколько поляков, а 18 марта совершено нападение на колонию Боровка, где погибли 29 поляков. Убийства сопровождались совершенно неадекватными, садистскими зверствами, пересказывать которые не очень хочется. Сейчас, в украинских источниках принято писать, что это был «гнев народный», поэтому рубили топорами и резали ножами. Это надуманная версия, т.к. захват деревень осуществлялся вполне современным оружием вплоть до пулеметов и легких минометов, похищенных в батальонах «шума». Причина совсем в другом, это попытка средствами террора заставить «не украинское» население покинуть места постоянного обитания.
У нас принято считать, что ОУН, сотрудничая с немцами, являлась их инструментом по уничтожению партизан, поляков и.т.д. По состоянию на март 1943 года, контакты ОУН с немцами не прослеживаются.
20-го марта произошло первое столкновение с немцами в Млыновцах, где находился немецкий гарнизон. Погибли 18 немецких солдат из состава охранного батальона и унтер-офицер (были сожжены вместе со школой). Было оно умышленным, как сейчас принято утверждать, или случайным, сказать сложно.
Для хронологической привязки, и понимания картины, отмечу, что 22 марта 1943 года 118-м батальоном «шума» была сожжена белорусская Хатынь. Это символ, но далеко не единственное сожженное шуцманами село. Литовские, украинские, белорусские шуцманы достаточно активно «работали» против местного населения в других районах. Вроде бы как повод для уничтожения села – обстрел немецкой колонны в нескольких километрах от Хатыни. А, тут, погибли 18 немцев и… ничего. Странно. На Волыни местные шуцманы как будто никого не замечают.
Далее, 26 марта в селе Липники были зверски убиты 174 поляка.
А, вот дальше, идет интересная информация. По данным Википедии «19 апреля 1943 года, польские шуцманы совместно с немцами в рамках карательной операции зверски убили 104 мирных жителя-украинца в селе Красный Сад».
По немецким данным, в этой операции участие польских шуцманов не прослеживается. Проверить несложно: польский батальон всего один. Немцы позиционируют эту операцию, как «борьбу с бандитами». И, даже дают свои потери (один человек убит, три ранены).
По данным партизанского отчета: «Украинские националисты проводят зверскую расправу над беззащитным польским населением, ставя задачу полного уничтожения поляков на Украине. В Цуманском районе Волынской области, сотне националистов было предписано до 15.04.43 уничтожить поляков и все их населённые пункты сжечь. 25.03.43 уничтожено население и сожжены населённые пункты: Заулек, Галинувка, Марьянувка, Перелисянка и другие».
И еще: «В райцентрах Степань, Деражная, Рафаловка, Сарны, Высоцк, Владимирец, Клевань и др. националисты проводят массовый террор в отношении польского населения и сёл, причём необходимо отметить, что националисты не расстреливают поляков, а режут их ножами и рубят топорами независимо от возраста и пола».
Глава Рейхскомиссариата «Украина» Эрих Кох также отмечал в своём сообщении Альфреду Розенбергу, что украинские националисты уничтожают не только польское, но и чешское население.
22-23 апреля 1943 года силами 1-й Группы УПА под командованием И. С. Литвинчука («Дубового») было совершено нападение на село Янова Долина в Костопольском районе генерального округа «Волынь-Подолье» Рейхскомиссариата Украина.
Посёлок был построен в конце 1920-х-начале 1930-х годов, в период польской колонизации земель в границах Польши, но с украинским большинством населения. Он был построен рядом с недавно созданным базальтовым карьером. Добыча базальта в карьере началась в 1929 году, когда было завершено 18–километровое железнодорожное сообщение между Яновой Долиной и Костополем (Костополь расположен на главном железнодорожном пути Вильно–Лунинец-Львов). Поскольку в карьере в конце 1930-х годов работало около 3000 рабочих (97% из них были поляками), для них и их семей были построены жилища.
В ночь с 22 на 23 апреля (Страстная пятница) подразделения УПА сосредоточились вокруг Яновой Долины. Железнодорожный путь между Яновой Долиной и Костополем завалили стволами деревьев. Атакой командовал Иван Литвинчук-«Дубовой», а участие в ней взяла, в частности, «первая сотня» УПА, которую после смерти Григория Перегиняка возглавил «Ярема» (Никон Семенюк), и сотня «Шавулы» (Адам Рудык).
В посёлке произошло убийство около 600 человек. Недалеко от поселка был расквартирован литовский шуцманншафт, но он предпочел не вмешиваться. В результате акции украинцами была захвачена горная взрывчатка и амуниция, хранившаяся на складе в поселке.
Повторный налет на поселок был совершен 15-го мая, взорваны промышленные объекты, после чего литовцев сменил польский 202-й батальон «шума».
Как указывают украинские источники: «Как уже была сказано выше: на Волыни, после того как украинская полиция массово перешла на сторону УПА, немцы стали её активно заменять поляками. В различных населенных пунктах были сформированы польские шуцманшафты для поддержки, как правило, слабых немецких гарнизонов. Атаки УПА немцы и польские полицаи отбивали тоже вместе. Из местного польского населения в различные полицейские подразделения были призваны в среднем от 1,5 до 2-х тысяч человек. Кроме того, в Украине действовали два батальона вспомогательной полиции, сформированные целиком из поляков, 107-й и 202-й, которые принимали активное участие в пацификации украинских сел. Особой жестокостью отличился в этом деле 202-й батальон. Он сжёг полностью сёла Злазне, Подлужное, Яполоть и частично Головин. Что касается 107-го батальона шуцманшафта, то он впоследствии полностью перешел в ряды Армии Крайовой, составив, по польским данным, около 10% состава позднейшей 27-й Волынской дивизии пехоты АК. Одна из самых известных на Волыни карательных операцией нацистов с участием польских полицаев — это полное уничтожение села Малин, где оккупанты и их пособники убили 624 чеха и 116 украинцев».
По факту, эта информация относится к намного более позднему периоду, и содержит ряд искажений. По стоянию на весну 1943 года большую часть акций проводили «бандеровцы»
Мельниковцы имели несколько партизанских отрядов на Волыни, но они действовали в основном, против мелких немецких частей. Они, устраивали засады на дорогах на небольшие немецкие подразделения. Сильнейшим из них была сначала сотня, а затем курень «Хрена» (Николая Недзведского).
В мае мельниковцы скоординировали свои действия с бандеровцами. После этого они участвовали в нападениях на некоторые польские поселения, например, Куты, Довжик или Заболотцы.
В ночь со 2 на 3 мая 1943 объединенные подразделения Ивана Климишина-«Крука» и мельниковца Николая Недведзского-«Хрена» атаковали Куты. К этому времени, немцы, обеспокоенные нападениями, начали создавать самооборону, направляя небольшие группы полицейских (в основном, поляков и немцев), снабжая их оружием для формирования отрядов из местного населения.
Вроде бы как в населенном пункте была уже создана польская самооборона. Немецкие документы говорят об этом как-то глухо: «местной полицией было оказано сопротивление нападавшим». Но, «полиция» это формирование, подчиненное немецкой «Орднунг-полицай», полиции правопорядка. Произошел бой.
Нападавшие ворвались в дома на окраине, убивая жителей, грабя и поджигая дома. Немцы и поляки засели в каменных домах в центре Около 3.30 утра нападавшие отступили. Погибли, по меньшей мере, пятьдесят три поляка. Сразу же после нападения немцы эвакуировали это поселение, оставив в нем только украинцев.
18 мая 1943 г. глава УПА Дмитрий Клячкивский выпустил обращение, в котором на польскую полицию возлагалась вина за сотрудничество с немцами и уничтожение украинских сёл. В случае продолжения сотрудничества поляков с немцами авторы грозили отмщением полякам: «Если польское гражданское сообщество не повлияет на тех, кто пошёл в администрацию фольксдойчами, полицейскими и другими, и не повлияет на то, чтобы они покинули эту службу, то гнев украинского народа прольётся на тех поляков, которые живут на украинских землях. Каждое спалённое село, каждое поселение, сожжённое из-за вас, отразится на вас». Сейчас многим авторам очень хочется перевалить вину на некую «польскую самооборону». Немцы пишут о столкновениях «бандитов» с местной полицией. Но, опять же, полиция, это немецкое формирование, вне зависимости от того, кто в ней служит.
В мае 1943 года было официально начато формировании дивизии ваффен-СС «Галичина», и часть украинского шуцманншафта была обращена на формирование дивизии ваффен-СС. Кроме офицеров СС и СД из полицейских частей, назначенных на большинство командных должностей в дивизии, в младший командный состав вошли кадры 201-го и 204-го батальонов охранной полиции и ряда вспомогательных полицейских подразделений, где служили галицийцы. Рамочный персонал был полностью немецким. Первые два полицейских полка — Galizisches SS Freiwilligen Regiment4 (Polizei) и Galizisches SS Freiwilligen Regiment5 (Polizei) завершили свое фомирование в июле 1943 года. 22 октября 1943 года дивизия получила наименование 14. Galizische SS-Freiwilligen-Infanterie-Division. Но, стоит обратить внимание на то, что в эту дивизию брали почти исключительно фольксдойче и галичан. Волынян, а, уж тем паче «схидняков» в ней было очень мало. Немцы делали четкое различие между двумя частями Украины.
10 июня 1943 года на встрече с Рейхсминистром Розенбергом и Рейхсляйтером Кохом Гитлер отметил «русскую Украину нельзя сравнивать с австрийской Галицией… Австрийско-галицийские русины тесно переплетены с австрийским государством. Поэтому в Галиции можно разрешить СС сформировать одну дивизию из местного населения».
Мы упомянули дивизию в связи с тем, что по мнению ряда авторов, военнослужащие этой дивизии, вместе с ОУН участвовали в карательных операциях против населения летом 1943 года. Очень сомнительно. Ее формирование велось в лагере Дебица, недалеко от Кракова.
Акции боевиков ОУН продолжались. 2 июня 1943 украинские националисты атаковали село Гурбы. Штыками и топорами, украинцы убили около 250 поляков. Из-за угрозы уничтожения, 15 июня 1943 года немцы были вынуждены эвакуировать поселок Колки. Те. Кого не удалось эвакуировать, были убиты (около 40 человек).
7 июля бандеровцы силой разоружили «мельниковский» курень «Хрена» (Николая Недзведского), а затем часть его партизан (в том числе Максима Скорупского-«Макса») включили в ряды УПА
Пик резни пришелся на лето 1943 года. 12 июля 1943 одновременному нападению подверглись около 150 населённых пунктов, в которых проживали поляки. По данным польского историка Евы Семашко в июле 1943 года на Волыни погибло более 10 тысяч поляков, но точных цифр нет. Самое интересное, что украинский и прибалтийский шуцманншафт расквартирован, несет службу, но… ничего не замечает. У немцев в документах тоже ничего нет.
18 июля 1943 г. в городе Владимир-Волынский украинскими националистами было уничтожено до 2000 поляков на улицах города. Немецкие власти расправе не мешали, а после погрома агитировали поляков вступать в полицию.
Массовая бойня 11-13 июля 1943 заставила командира Армии Крайовой на Волыни — полковника Казимира Бабинского 20 июля 1943 года издать приказ о создании отрядов самообороны на Волыни. По приказу было создано девять мобильных партизанских подразделений АК, которые насчитывали около 700 человек.
В конце июля 1943 года отряды бандеровцев штурмовали Киверцы. Атака была отражена венграми и голландскими солдатами, находившимися в то время на немецкой службе, и националисты крепко получили по зубам.
Летом 1943 г., в связи с рейдом на территорию Галиции соединения советских партизан под командованием С.А. Ковпака, а также по причине мобилизации оккупантами западноукраинской молодежи в дивизию СС «Галиция», руководство ОУН приняло решение форсировать создание своих военных формирований на территории Галиции. Здесь они получили название «Украинская народная самооборона» (с декабря 1943 г. – «УПА-Запад»)[2].
В августе 1943 националисты провели атаку на Клевань, но, вновь нарвались на мадьяр, и понесли потери. 8 августа 1943 года произошла стычка в поселке Владимирец, местные «шума» перешли на сторону нападавших, начался бой с немецкой местной полицией, где в основном, были поляки. Нападавшие были вынуждены отойти, после подхода немецких частей.
В августе 1943 года несколько атак было предпринято на Рожище, но немцы разместили в населенном пункте отряд полиции, состоящий в основном, из поляков, который отразил нападения.
19 августа 1943 на хуторе близ села Хмелевка (Костопольский район) бандеровцы напали на штаб Бульбы-Боровца, пленив часть его людей. Среди пленников была его жена, Анна Опоченская (по происхождению чешка). В ноябре, когда её уже нельзя было использовать в качестве заложника, Опоченскую убили, из-за того, что будто она — польский агент. После этого бандеровцы переняли это название, из-за чего часто возникает путаница. Остатки «бульбовцев» взяли другое имя УНРА. Ну, во всяком случае так получается из очень малочисленных сохранившихся документов.
В ночь с 19 на 20 августа 1943 отряды националистов напали на Камень-Каширский. В ночь на с 24 на 25 августа отряды бандеровцев атаковали Мизоч, но получили отпор от мадьярского гарнизона и немецкой полиции.
25 августа 1943 г. на Третьем чрезвычайном съезде ОУН(Б), Дмитрий Клячкивский был абсолютно справедливо подвергнут критике за «антипольские акции» Михаилом Степаняком и Николаем Лебедем. Они указали на то, что такие действия полностью дискредитируют освободительную идею. Но…
Эта точка зрения поддержки не получила. Клячкивского поддержал Роман Шухевич и ряд видных полевых командиров. Установки остались прежними. Большинству «борцов» было удобно жить за счет грабежа под идеологическим прикрытием.
В связи с предстоящим приходом на территорию Украины Красной армии, была поставлена задача: «Оккупацию большевиками украинских земель встречаем плановой активной борьбой во всех формах, которые ведут к развалу государственного аппарата московского империализма»[3]. Борьба ОУН «за свободную Украину», «против немцев и большевистской Москвы» теперь строилась на такой основе: «Хотя Россия выиграет войну и разобьет немцев, но мы борьбы своей не прекратим… пока не создадим великой соборной державной Украины»[4].
Подводя итоги начального периода этой «борьбы», можно отметить, что она очень не похожа на борьбу за создание независимого государства. На власть в каком либо районе боевики не покушаются, активной борьбы с оккупантами не ведут. Воюют с «чуждым» населением, грабят, убивают. При этом, «чуждое» население жило на этой земле веками, а «борцы за идею», часто были пришлыми с других территорий. Очень странная «освободительная война», а, главное, с точки зрения политики, абсолютно бессмысленная.
[1]РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 251. Л. 14.
[2] Косик В. Україна i Нiмеччина у другiй свiтовой вiйни. – Париж–Нью-Йорк–Львiв: Наукове товариство ім. Т. Шевченка, 1993. – 660 с.
[3] РГАСПИ. Ф. 625. Оп. 1. Д. 44. Л. 494, 477.
[4]ГАРФ. Ф. 8131. Оп. 37. Д. 1791. Л. 18, 71–73.