Некоторое напряженное молчание, а затем он произнес: — Хорошо, я распоряжусь, чтобы с этим вопросом разобрались. Что-то еще? Ну, если уж ты спрашиваешь, ворюга, то я отвечу: — Да, у меня нет даже косметики… — И это все, что вам нужно? — насмешливый вопрос. Так значит, да? Ну и получай! — Мне ничего не нужно, кроме свободы! — патетически пропищала, и залилась слезами, громко всхлипывая. — Элизабет, простите, — мгновенно пошел на попятную адмирал. Не, ну он прикольный, мне лично очень нравится. — Я прикажу, чтобы вам как можно быстрее доставили все требуемое. Отдыхайте. Едва он ушел, я осторожно поднялась, и шмыгнула в ванную. Когда вернулась, заметила странное — мне подменили подушку. Ту, испачканную тоналкой фирмы «Шелк силикона», заменили на чистую и новую. Ужинала все недоумевая, по поводу причины воровства. Ночью у меня украли и вещи! Это было очень странно, но проснувшись, я увидела длинную сорочку на спинке стула, там, где еще вчера лежал мой серый костюм и стальная рубашка. Ворюги! Посетовав над пропажей, я завалилась спать. А потом наступил вечер. Как я это поняла?! Все гениальное просто — меня разбудили осторожным: — Элизабет, добрый вечер. Медленно, очень медленно втянула ногу, оказавшуюся не укрытой, под одеяло. Еще медленнее, осторожно прикрылась одеялом с головой, потому что с горя от пропажи одежды, я таки умылась… — Ваша косметика, — произнес архонт, и поставил на кровать перед моим лицом подарочную корзинку фирмы «Шелк силикона». Осторожно отодвинувшись, из-под одеяла, потрясенно смотрела на упаковки, и мысль билась лишь одна — они, что сняли соскоб с подушки, провели распознавание и так выяснили чем я морду намазала? Обалдеть! — И ваша одежда. После чего зашло двое солдат, внесли пакеты из магазина «Офис и стиль», в котором я и покупала эти жуткие костюмы, для имитации переводческой деятельности. — А так же, возвращаем ваш костюм. Дверь за солдатами закрылась, и архонт Дагрей положил мой сложенный костюм на спинку стула. И тут случилось странное — он вдруг широко улыбнулся, но тут же подавил усмешку, и вновь стал серьезным и сочувствующим. — Вы, вы меня путаете, — пискляво заныла я, предотвращая страшное. — Простите, Элизабет, — снова попытка сдержать улыбку, — вы крайне забавно выглядите сейчас. Простите, только давайте без слез. Громко и показательно всхлипнула. — Уже ухожу! — надо же, догадливый. — Я лишь хотел сообщить, что завтра меня не будет, но послезавтра я зайду проведать вас пораньше. Отдыхайте, Элизабет.