Кристина почти не вставала с кровати и совсем не разговаривала с Егором уже три недели. Съедая в день не больше пары ложек пюре или каши, она так сильно похудела, что ему казалось в кровати лежит не его жена, а иссушенный скелет. Если бы она рассказала правду заранее, Егор убедил бы ее решиться и избавиться от ребенка. Но она скрыла… Не понимая ради чего, он ночами мучился бессонницей, ворочаясь на диване в детской комнате. Кроватку и все остальные принадлежности, он разобрал и увез в гараж, чтобы ничего в доме не напоминало о ребенке. Теперь в их квартире не было жизни. Совсем. Только чернота и пустота, которую изредка сам он заполнял работой.
Вы читаете повесть "Выкройка"
Все эти три недели он не звонил Ане и не заходил к ней на работе. Лишь отвечал на ее нечастые сообщения. Она писала о проблемах с Максом, об успехах Вадима в математике и о том, что его хотят отправить на олимпиаду среди младших классов. Делилась тем, что должен знать отец. И он радовался… И огорчался… Испытывал эмоции, но настолько приглушенно, будто они были где-то далеко-далеко. Как фейерверк, который запускают в соседнем районе и из окна его совсем не видно. Слышишь, понимаешь, что где-то у кого-то праздник и им хорошо, и тебе хорошо за них, но ведь совсем не так, как было бы, будь ты с ними рядом.
Утром он открывал глаза на два часа раньше будильника, да и закрывал он их незадолго до пробуждения. Вглядываясь в темные круги под глазами, он вспоминал то время, когда они с Кристиной были счастливы. Вспоминал какая энергичная и жизнелюбивая она была и не знал, что делать. К кому бежать за помощью.
Ее мама, врач-психиатр, кандидат медицинских наук, была женщиной разумной и холодной. Какие-то ее черты в Кристине тоже были заметны, но она была куда более теплой и нежной, потому с матерью тесный контакт не поддерживала. Та даже не знала о беременности дочери. Совершенно внезапно, Егору пришла в голову мысль о том, что сейчас только тёща и сможет поставить на ноги его жену. Как бы странно это не было, но именно та, которая жизнь считает чем-то заурядным и недостойным особого внимания, сможет объяснить, что ребенок, ушедший из нее в первые же минуты, не может забрать с собой и жизнь матери, которая решилась на его рождение.
Егор взял в руки телефон, нашел в контактах Аллу Дмитриевну и, набравшись смелости, позвонил ей с просьбой приехать в ближайшее время. Даже если Кристина после этого устроит скандал – это уже хорошо. Лучше, чем это безжизненное нечто, проникшее в тело его жены и захватившее власть в их доме.
***
Иногда Аня задумывалась над тем, почему Егор так внезапно пропал с радаров. О том, что случилось в его нынешней семье она не знала. Но все-таки была немного рада его отступлению. Не хотелось смотреть, как любовь всей твоей жизни, мужчина, которого ты считала мужчиной в полном смысле, несмотря на предательство, вдруг превращается в нюню. Ей было неприятно смотреть на его по-детски глупые попытки подбить к ней клинья. Хотя, самой себе она иногда признавалась, что одна единственная ночь с ним могла бы стать отличным отмщением Кристине. Разлучнице и воровке её семейного счастья. Но, принципы и уважение к нынешнему положению разлучницы, не позволяли ей пасть так низко.
Сегодня она уже чувствовала себя на рабочем месте не растерянным новичком, а вполне освоившимся на вверенной территории специалистом. Иосиф кажется тоже привык, и даже ошарашил ее заявлением, прямо перед уходом:
- Аня! У меня через две недели юбилей. Организацией занимается Марина, моя супруга. Гостей будет много, и вас я тоже приглашаю. – он тепло, по-отечески улыбнулся ей, и потер усы.
- Меня? – удивленно спросила она.
- Вас! Я бы даже хотел, чтобы вы с Мариной заранее созвонились. Ей может ваша помочь понадобиться. Все-таки вы молодая, смышленая. Сможете подсказать что-то.
- Может быть нанять профессиональных организаторов? Я как-то не специалист, если честно. – она засмущалась.
- Профессиональный организатор, как раз Марина. У нее свое агентство в Москве. А вы будете представителем от нашего трудового коллектива, участвовать. Вот визитка. Позвоните ей, хорошо?
- Хорошо!
Эдуард Иммануилович покинул приемную, отправившись, вероятно домой к совей Марине. Аня закончила свои дела, и, глядя на визитку, направилась к себе домой. За ней следом шли люди, и услышав в их разговоре знакомую фамилию, она притормозила и прислушалась. Говорили что-то о Суворове и его внешнем виде. Предполагалась болезнь у него или проблемы с ребенком. Никто не знал, родился он или нет. Тайна, покрытая мраком, но Егор своим внешним видом только доказывал, что проблемы есть и они огромны. Аня остановилась, чтобы пропустить всех вперед и сунув визитку в карман пальто, двинулась по коридору в сторону кабинета Егора.
Ей повезло. Суворов был еще на месте, как и его секретарь. Быстро сообразив, что ее появление в кабинете может вызвать лишние вопросы, она улыбнулась и обратилась к секретарю, посмотрев на ее бейдж:
- Ксюш, мне срочно нужно к нему попасть. У Эдуарда Иммануиловича юбилей скоро, я помогаю его жене с организацией и нужно кое-что узнать для этого у Суворова.
- А ты… А-а-а! Ты новенькая секретарша. Слушай, не знаю. Он вообще просил не беспокоить.
- Пять секунд!
- Если он мне потом кровь свернет, я сверну ее тебе. Имей ввиду! Сейчас наберу его.
- Не надо! Я просто загляну и все. – Аня положила руку на ладонь Ксении и подмигнув, быстро скрылась за дверью кабинета Егора.
Он сидел в кресле и смотрел в дальнюю точку до тех пор, пока не услышал стук каблуков.
- Аня! Привет! – он встал из-за стола.
- Привет! Что с тобой случилось? – приглушенным голосом спросила она. Вдруг Ксения из тех, которые любят подслушивать.
Егор молчал.
- Что-то с дочкой или с Кристиной?
- Нет дочки. И Кристины почти нет…
- Что? – уже более громким голосом сказала она.
Он сел обратно в кресло и закрыв глаза правой ладонью расплакался. Аня подошла ближе и хотела положить руку ему на плечо, но Егор схватил ее за талию обеими руками и уткнувшись лицом ей в живот по-настоящему зарыдал. Заревел. Аня гладила бывшего мужа по голове и боялась даже пошевелиться. Никогда она не видела его в таком состоянии. Даже когда умерли его родители. Но, там все было ясно. С ними он никогда не был близок, и, по сути, не считал их даже родственниками. А если Егор Суворов в таком состоянии сейчас, значит случилось действительно страшное.
Через две минуты он успокоился и отпустив Аню, спросил:
- Ксюша на месте?
Она кивнула головой. Егор нажал на кнопку вызова секретаря и заявил:
- Ксения, идите домой! Я задержусь надолго.
Аня продолжила стоять неподвижно и с ужасом смотреть на бывшего мужа. Сколько бы боли он не причинил ей, видеть, как тяжело и больно ему, она не могла. Бесчеловечно наблюдать за страданиями другого человека с упоением, и не менее бесчеловечно – с равнодушием. А она человек. Чуткий, добрый и отзывчивый. И если может помочь хоть в чем-то - поможет.
- Ты скажешь хоть что-то? - спросила она.
Он встал с кресла и подойдя к окну, поделился правдой:
- Дочка наша умерла спустя пару минут после рождения. Она и не могла жить. Патология развития, что-то с почками, легкие не развивались совсем. Кристина знала. Молчала… Зачем? Столько мучений, времени в заточении. Чего она хотела добиться, родив ее? Она как-то говорила, что боится, мол что-то не так с дочкой. Может тогда рассказать хотела, я не знаю. И я сам, как идиот, даже с врачами не говорил, только с ней. Все хорошо говорит, просто возраст, поэтому существуют разные вероятности… Я то почему не вникал? А? Я то, чем думал? – он разозлился и закричал.
Аня замерла. Егор начал ходить по кабинету и рвать волосы на голове.
- Она дома сейчас? – хриплым голосом спросила Аня.
Егор кивнул.
- И как она?
- Ужасно. Мы не разговариваем вообще. Она почти не встает с кровати, не ест ничего. В одну точку смотрит.
- Ей врач нужен. Ты искал кого-нибудь? Вызывал?
- Вызвал… Ее маму. Она психиатр.
- А когда ты на работе, она совсем одна?
- Нет, я нанял сиделку. Боюсь, что одна она может что-нибудь сделать с собой.
- Это правильно! Правильно! А сам почему ничего не ешь? Тоже весь высох. Хочешь с ней вместе слечь? Ты должен сейчас быть сильным и не раскисать. – Аня говорила строго, но с заботой.
Егор подошел к ней и снова крепко обнял, а затем посмотрел прямо в глаза, и с недоумением спросил:
- Почему ты так добра ко мне и к ней?
- Потому что вы два человека, которые переживают страшные вещи. Какой я должна быть по-твоему?
- Из-за нас страшные вещи пережила ты, и все равно не держишь зла?
- А я не хочу жить с вечным злом, поэтому давно его отпустила. Мне приятнее жить с легкостью внутри.
Он смотрел в её глаза и не мог оторваться. Сейчас они были еще красивее, чем в самые счастливые моменты их совместной жизни. Такие большие, наполненные искренней любовью ко всему в этом мире. Сложно было поверить, что когда-то он их потерял. Теперь уже навсегда… Но сейчас так хотелось смотреть в них каждый день, каждую секунду до тех пор, пока его собственные глаза не закроются навечно. Егор провел ладонями по ее щекам, затем запустил руки в длинные темные волосы Ани, и притянув ее к себе, нежно поцеловал сначала в губы, потом в шею. Когда его руки потянулись к поясу ее пальто, Аня отстранилась. Борясь с искушением, она провела пальцами по своим губам, чтобы запомнить это ощущение и, направилась к выходу, но внезапно остановилась, обернулась и подойдя к Егору снова, поцеловала еще крепче.
- Это последний наш поцелуй! Давай поставим им точку. – сказала она и покинула кабинет.
Егор повернул голову в сторону окна и подошел к нему ближе. На улице пошел снег. Апрельский, весенний, неожиданный снег...
