Материал для статьи взят из книги К. Типпельскирха «История Второй мировой войны. Блицкриг»
"Я поднял немецкий народ на большую высоту, хотя нас сейчас во всем мире ненавидят. Это достижение я ставлю на карту. Я должен выбирать между победой и уничтожением. Я выбираю победу. Мое решение неизменно. Я предприму наступление на Францию и Англию в самом скором времени и в наиболее благоприятный момент". Слова Гитлера перед наступлением на Францию.
Триумфальная победа в Польше убедила Гитлера в уязвимости западных стран. Англия и Франция, долго размышляя над тем, какую помощь стоит оказать Польше, быстро поняли, что лучше подготовиться к войне с Германией на Западе.
Теперь у фюрера было основание обвинить Англию и Францию в развязывании войны, так в «директиве № 1» четко указывалось, что Германии объявили войну и она вынуждена защищаться.
После падения Польши почти вся немецкая армия была переброшена на западную границу. К этому времени Французами была возведена линия Мажино - система фортификационных укреплений, с множеством дотов, подготовленных артиллерийских позиций, бункеров и казарм длиной в 400 км. Вся немецко-французская граница казалась неприступной.
Германия ответила строительством линии Зигфрида, которая ещё была далека от завершения. К тому же до переброски войск из Польши, границу с Францией прикрывали всего 8 дивизий и ещё потенциально 25 могли быть мобилизованы в течении непродолжительного времени. Здесь немецкие войска были крайне уязвимы – не имели танков, полностью проигрывали противнику в численности и оснащении. Командовал группой армий "Запад" генерал-полковник Риттер фон Лееб.
Границу с нейтральными странами Голландией и Бельгией прикрывала и вовсе одна оперативная группа «А» генерал-полковника Гаммерштейна. Нейтральные страны не спешили занимать чью-либо позицию в этой войне, поэтому ни одна из сторон не спешила вводить в них свои войска.
Черчилль так описывает сложившуюся ситуацию:
«Несмотря на огромный рост мощи Германии после Мюнхенского соглашения, германское верховное командование, пока Польша не была побеждена, было очень озабочено положением на Западе. Только деспотическая власть Гитлера, его сила воли и престиж, которым он был обязан своей уверенности в правильности принятого политического решения, побудили или заставили генералов пойти на риск, представлявшийся им неоправданным»
Германии очень повезло, пока основная её армия захватывала Польшу, французы с сентября вели «Drôle de guerre» - «странную войну». Она заключалась в том, что французы провели всего пару ограниченных операций и лишь немного углубились на немецкую территорию, чему немцы почти не сопротивлялись. Были заняты участок «Варндт» и выступ границы между Саарбрюккеном и Пфальцским лесом.
В крупномасштабную войну не верил ни французский, ни немецкий генералитет, поэтому никто не спешил втягиваться в затяжные бои. Все дальнейшие события стали ничем иным как роковым решением Гитлера.
Французам было необходимо минимум три недели на проведение мобилизации своей армии, а помощь англичан в виде 2 дивизий сможет прибыть только в начале октября. Все это оттягивало решительное наступление французов, которые помимо нежелания в одиночку воевать на суше, очень опасались превосходящего немецкого воздушного флота.
Упустив момент, когда западная граница Германия была фактически беззащитна, французская армия отошла на исходные позиции, а в некоторых местах и углубившись на свою территорию. Именно здесь следовавшие за ними немцы обнаружили первые технические недостатки французских инженерных укреплений. За целый месяц начала Второй Мировой войны Германия потеряла на этом участке 196 убитыми, 356 ранеными и 144 пропавших без вести. Потери же французами только в пленных составили 689 человек.
Крайне ограниченно действовала авиация обеих сторон: немцы были заняты войной с Польшей, французы были обеспокоены возможными налетами на свои промышленные регионы и потому настаивали на прекращении бомбежек Германии британцами.
Видя колебания французского генералитета, Гитлер ещё больше поверил в собственные силы. Он срочно стал разрабатывать план наступления на западном направлении, что категорически не поддержал его генштаб. Предстоящая затея была куда опаснее и непредсказуемее, командующий сухопутными войсками генерал-полковник фон Браухич выступил главным оппонентом Гитлера. Он указывал на следующие моменты:
- с западными станами ещё можно было договориться о мире и не втягиваться в войну на несколько фронтов
- придется нарушить договор о нейтралитете с Голландией и Бельгией
- боязнь немецкого народа новой Мировой войны
- неготовность немецких частей и оборонных заводов к затяжной войне
- легкие дивизии без преобразования в тяжелые неспособны эффективно противостоять французам
- перевооружение армии ещё не было закончено
Все это Браухич высказал Гитлеру напрямую в присутствии других высших офицеров. Фюрер воспринял эти слова как личное оскорбление и с тех пор неприязнь между ним и Браухичем только усилилась. Гитлер не мог помыслить сомнения в немецкой военной машине и национал-социалистической идее. Большинство других генералов разделяло сомнения Браухича в возможность победы.
Но Гитлер был неумолим и в директиве от 9 октября 1939 года дал понять о неизбежности войны:
«1. Если в ближайшее время станет известно, что Англия и Франция не хотят прекратить войну, то я приму решение вскоре начать активные и наступательные действия.
2. Длительное выжидание приводит не к устранению нейтралитета Бельгии и, может быть, Голландии, а все больше усиливает военную мощь наших врагов, подрывает веру нейтральных стран в конечную победу Германии и не способствует тому, чтобы привлечь на нашу сторону Италию в качестве военного союзника.
3. Поэтому для дальнейшего ведения военных действий приказываю:
а) на северном фланге Западного фронта подготовить наступление через территорию Люксембурга, Бельгии и Голландии. Наступление должно быть предпринято как можно большими силами и как можно скорее;
б) цель этой операции – уничтожить по возможности более крупные соединения французской армии и союзников, стоящих на ее стороне, и одновременно захватить как можно больше территории Голландии, Бельгии и Северной Франции, чтобы создать плацдарм для успешного ведения воздушной и морской войны против Англии и расширить предполье жизненно важной Рурской области.
Несмотря на полное недопонимание, Браухич выполнил приказ и разработал первоначальный план "директиву Гельб о стратегическом развертывании".
Она предполагала атаку французов по обе стороны от Льежа. Хотя все подготовительные действия проводились, нежелание немецкого генералитета вступать в эту войну было очевидно даже Гитлеру.
Точно неизвестно по этой причине, или по причине плохой погоды наступление несколько раз откладывалось. С первоначальной осени 1939 года, оно перенеслось на весну 1940 года. Это не очень хорошо сказывалось на войсках, все были в напряжении перед приказом наступать, который все не приходил. Из-за этого все учебные мероприятия проводились крайне ограничено, войска должны были оставаться в местах базирования и быть готовы к войне. Правда, французская армия и вовсе не занималась подготовкой солдат.
Гитлер попытался убедить генералов, выступив с речью 23 октября 1939 года. В ней он указывал, что немецкие генералы прекрасные профессионалы и им по силам одолеть столь грозного противника, а война за жизненное пространство Германии единственно верная цель. Он призвал использовать момент, пока французы нерешительны, Советский Союз соблюдает пакт о ненападении, а нейтральные страны не перешли на сторону противника.
Не мог не упомянуть он и о своей персоне:
«Как последний фактор я должен, при всей моей скромности, назвать свою собственную незаменимую персону. Я убежден в силе своего ума и в своей решимости. Войны всегда оканчиваются только уничтожением противника. Думать иначе непростительно»
Всем было понятно - война неизбежна и теперь либо победа, либо полное поражение. В отличие от простого народа, у которого вера в фюрера к тому времени была запредельной, генералы этого оптимизма не разделяли. Возможно, именно тогда среди некоторых офицеров начал созревать план покушения на Гитлера.
Из-за переноса и изменения оперативной обстановки план наступления было решено поменять. Этому способствовало и изменение положения на фронте и трагическая случайность. Один из офицеров, перелетая на самолете из Мюнстера в Кельн случайно заплутал и приземлился в Бельгии вместе с документами о предстоящем наступлении.
План был в кратчайшие сроки переделан и замысел был очень рискованным. Тремя танковыми клиньями через Арденны шириной всего в 60 км выйти к реке Маас и форсировать её, оказавшись у противника в тылу. Одновременно часть сил будет атаковать линию Мажино. Начальник штаба Верховного командования Вермахта так высказался о предстоящей операции:
«Внезапный удар на Седан – это такая операция, в которой можно самому потерпеть поражение»
Бельгия была единственным шансом. На этом направлении продолжении линии Мажино ещё не было закончено, а болотистая и лесистая местность затрудняла строительство фортификаций. Часть сил атаковала Голландию, в том числе с высадкой воздушного десанта.
К моменту начала операции во Францию прибыли 10 английских дивизий, тянуть было нельзя. Французы же и вовсе не спешили, планируя провести решительное наступление только в 1941 году.
Что в Голландии, что в Бельгии очень отличились немецкие парашютисты, захватывая мосты, важные объекты и сковывая силы противника. Танковые клинья Германии вновь доказали свою высочайшую эффективность. Говорить, что немцы обошли линию Мажино не совсем корректно, они просто атаковали её в самом уязвимом месте.
Очень быстро обнаружили, что даже основные укрепления линии Мажино сделаны плохо и уничтожаются немецкой артиллерией и авиацией. В нескольких местах её даже удалось прорвать, используя, в том числе дымовые завесы. Укрепления были рассчитаны только на отражение удара с запада, тогда как с других направлений не имели бойниц. Противник был застигнут врасплох и окружен за считанные дни, а на французско-бельгийской границе стояли резервные части без противотанкового оружия.
Падение Франции было закономерным, ведь она сама никак не использовала время для перевооружения и подготовки войск, чем подписала себе смертный приговор. Именно с линии Мажино в военной науке приходят к пониманию уязвимости длинных военных укреплений и несоразмерности затрат результату. Стоит отдать должное защитникам линии Мажино, они капитулировали одними из последних после полного окружения.
Уважаемые читатели, оставляйте свои комментарии по теме, а также поправляйте, если увидели неточности. Другие мои статьи:
Что писали немцы в своих воспоминаниях о начале войны с СССР?
Пистолеты Вермахта: от «Вальтера» до «Штейра» (Часть I)
На какую хитрость шли войска ВДВ во время десантирования для снижения потерь?
