Ранее: Рецепт моего плова.
Расстояние от Ургенча до Ташкента где-то около тысячи километров, а время в пути занимает от шестнадцати часов и более, однажды за двадцать один час доехали. Если в девяносто пятом я только единожды съездила в Ташкент и обратно на арендованном Областным отделом культуры автобусе, а в девяносто шестом впервые довелось проехаться на государственном междугороднем и навсегда заречься пользоваться им.
Но уже в девяносто шестом мне понадобились частые поездки в Ташкент, и я стала пользоваться частными автобусами. Они были удобны тем, что водители не пытались сделать их безразмерными, пассажиров было ровно столько, сколько сидячих мест в салоне. Их стоянки время от времени менялись, но люди всегда приходили туда, куда надо.
Автобус мог стоять и несколько часов на этой стоянке и сутки, пока не набирался полным, не трогался с места. Это было большим минусом. Но мне как-то везло, я приходила обычно перед отправлением и получала самые удобные места либо за кабиной водителя, либо на первом сиденье у входа.
Иногда было, что в автобусе ни одной женщины и ни одного русского человека, а я себя спокойно чувствовала, никто не хамил, все были предельно вежливы и услужливы, даже обувь не снимали, чтобы не портить воздух в автобусе. На остановках, когда останавливались пообедать и поужинать, каждый к своему столику приглашал и обращались ко мне не иначе, как к сестре. Так и обращались» – «Сестра.», кто на русском языке, а кто по-узбекски. Такие поездки были спокойными и тихими, мужчины больше спали и по приезду усталости особенной от поездки не чувствовалось.
По-другому было тогда, когда в автобусе были местные женщины, особенно те, что уже в возрасте, громкие, бесцеремонные, требующие что-то от мужчин, иногда устраивающие свару по любому пустяку. Женщины, что помоложе, вели себя довольно спокойно, но тоже всякие были. Даже не зная местных языков, я не испытывала в дороге никаких проблем. В любом случае я всегда чувствовала себя комфортно, если вообще можно считать такие поездки комфортными.
Салоны автобусов были немного видоизменены для того, чтобы взять несколько лишних пассажиров, а для этого сиденья ставились более плотно, тогда человеку с высоким ростом было очень неудобно сидеть, некуда было деть ноги, или, если откинуть спинку кресла, она жала на ноги, сидящих сзади, пассажиров.
Если мне приходилось ездить в Ташкент по делам «Усто», то я пользовалась услугами железной дороги, мне оплачивали тогда билет и командировочные, а вот в частных поездках мне приходилось экономить, особенно сильно в девяносто седьмом году, когда уволилась их «Усто».В советское время в Ташкент в командировки летали только самолетами, а в эти годы билеты были особенно дорогими и мне были не по карману.
Вот с туалетами в дороге было по-всякому, обычно останавливались в степи и мальчики – налево, девочки – направо. Хорошо, если куст дженгиля, для этого специально возила с собой калагай – такой большой туркменский шелковый платок. Накидываешь на куст и тебя не видно.
Сначала было очень стыдно, а потом куда-то и совесть ушла. Иногда специально с водителем договаривались, чтобы именно по дороге у какого ни будь кафе остановился, где туалеты стационарные рядом стоят, но водители на это неохотно шли.
Мне один только туалет запомнился в какой-то мечети возле которой остановился наш автобус, женщины не знали, что делать, утро раннее, в туалет хочется и где искать его, никто не знает. Я пошла к охраннику мечети и все женщины за мной, он понял нас и провел в само здание, где был довольно приличный общественный туалет с проточной водой с закрывающимися кабинками.
Пока мы там были, перед каждой кабинкой появился кумган с чистой водой, который был просто невероятным даром, чтобы умыться, руки помыть и ополоснуться, все сопрели в автобусе. Когда возвращались, то женщины сказали, что сами бы не смогли попроситься в мечеть ради туалета, а вот почему, я не стала спрашивать. Шли к автобусу уже весёлые, шутили и игриво толкали другу друга.
Автобусы то без кондиционеров, пока едешь еще ничего, все окна открыты поверху, а как встал, задыхаешься сразу, а пот с тебя рекой. По приезду в Ташкент сразу отправляешься по адресам, где можно ополоснуться от пота и пыли, привести себя в порядок и только потом можно своими делами заняться.
Иногда со своими делами за два-три дня управляешься и бывает, что назад едешь тем же автобусом, что и приехал, а водитель тебя уже, как родного встречает и то же место тебе предоставляет независимо от того сидит ли там уже пассажир или нет, обязательно найдет доводы, чтобы пересадить прежнего пассажира на другое место, чтобы тебя усадить на него.
Не единожды наблюдала, как пассажиры свои деньги, с которыми ехали в Ташкент, водителю на хранение сдавали, а в Ташкенте получали обратно. Были обычные полиэтиленовые сумки с картинками, которые были наполнены до краев или до середины пачками денег, которые водитель принимал у пассажиров, записывал что-то у себя в блокнотике, никогда не пересчитывали деньги ни водитель, ни пассажиры, как принимал в пакете, так и отдавал. Было полное доверие.
Но видела, что и поборы на дороге были, особенно на выезде из нашей области, тогда на блокпосту, а такие тоже были, один из водителей выходил с пачкой денег и они исчезали за пазухой встречного человека в форме. Я тогда не могла понять какая-то это форма - военная или милицейская. Тогда и пассажиры сидели зажавшись, могли любого вывести после обхода автобуса. Так при мне трижды выводили людей.
В одну поездку двух таких выведенных из автобуса водитель отбил, как говорится, вроде за деньги. А вот в других двух случаях в автобус пассажиры, которых вывели на блокпосту, уже не вернулись. Пыталась спросить у водителя причину их задержки, но он только огорченно махнул рукой и сказал, что все-равно отпустят. Со временем как-то незаметно и блокпосты исчезли и поборы на дорогах.
Вообще тогда шли разговоры об опасности таких поездок на автобусе, рассказывали, что один автобус под Бухарой расстреляли полностью, не пожалели ни женщин, ни детей. Налетели ниоткуда и также исчезли, а автобус с мертвыми людьми подожгли. Хотелось конечно верить, что это только слухи, но всегда холодок пробегал по спине, когда внезапно среди степи кто-то автобус останавливал.
Столовались тоже в придорожных столовых, не всегда там было чисто, но еда, как правило, сытной и вкусной. Для того, чтобы поесть, пассажирам отводилось определенное время, за которое пассажиры должны пообедать, потому все быстро устремлялись к раздаточному окну, а я не торопилась.
Становилась спокойно в очередь и смотрела как там готовят, в каком виде посуда, если не нравилось, уходила в другое заведение, которое рядом было, а если и там тоже самое, то брала просто чай и лепешку, а уходя уже высказывала главному, что мне не понравилось у них. Как правило только благодарили за сделанные замечания. А однажды при мне же отправили домой двух сопливых официантов, которые сморкались прямо у раздаточного окна и теми же грязными руками разносили заказы и лепешки в том числе.
Конечно поездки в автобусе ещё то удовольствие, приезжаешь, что в Ташкент, что домой всегда разбитая и усталая, тем более, что с Ташкента везёшь тяжеленные сумки с товаром, а их еще на себе надо до автобуса донести и довести городским транспортом через весь город, а приехав домой, даже отдохнуть времени нет, надо впрягаться в работу. Замкнутый круг.
На верхнем фото я с Татьяной, замечательной женщиной, подругой раннего детства у неё дома в одну их моих поездок в Ташкент, тогда я останавливалась у неё.
Далее: А так в поездах ездилось в девяностые.
Из моих: И снова Гишткупрык. Как учили узбека сало есть. Хаким и рыжиый Бин.
К сведению: Это одно из моих воспоминаний на моем канале "Азиатка" , начиная со статьи "История знакомства моих родителей". За ними следуют продолжения о моей жизни и жизни моей семьи. Не обещаю, что понравится, но писала о том, что было на самом деле.