Поздним вечером перед отлётом в Москву, девочка проснулась от шума. Она слышала, как бабушка на кухне громко плакала и говорила: «Я же ее с самого рождения растила…Как я теперь без неё буду? Как?».
Дед в ответ на это говорил: «Галя, успокойся, все живы, здоровы! Никто же не умер», а мама тихо бормотала: «Ну, мы только попробуем. Вдруг Кате не понравится в саду, и тогда я привезу ее назад».
Девочка думала: «Даже, если мне не понравится в саду, об этом никто не узнает. Я хочу жить с мамой».
Вскоре девочка пошла в сад. Ей на тот момент было почти 6 лет. Воспитательница в саду была очень строгая женщина. Ребята её боялись. По утрам в раздевалке дети плакали, цеплялись маленькими ручками в своих родителей, не хотели отпускать их. И только Катя не плакала, хотя ей очень хотелось. Девочка знала, что надо терпеть, чтоб жить с мамой.
Каждый вечер мама звонила бабушке и давала трубку дочери, чтобы Катя с ней поговорила. Но вместо разговоров, девочка слышала в трубу, как бабушка рыдает. В этот момент девчонка смотрела на маму в поисках поддержки, но мама только качала головой, и девочка понимала, что её считают виновницей бабушкиных слёз. Вместо сказок на ночь были нравоучения о том, что надо ценить и любить своих близких. Наверно мама намекала на то, что Катя не этого ценит. Жизнь с мамой была не такой, как Катя ее себе представляла.
В саду девочке было тяжело. С детьми играть она не умела, но зато хорошо занималась на занятиях и знала очень много, чего не знали другие дети. Девчонка была очень умная и смышленая. Но этим всё равно вызывала негодование у воспитательницы.
На обед давали ненавистный суп, в котором плавал жареный лук. Бабушка дома готовила очень вкусно, учитывая предпочтения внучки, а здесь было всем плевать, что ты любишь, а что нет. Дали - значит ешь. Девочка выбирала с супа картошку, бульон, а лук оставляла в тарелке.
Однажды, к девочке подошла воспитатель и набрала в ложку остатки супа.
Девочка умоляюще посмотрела на нее
-Пожалуйста, не надо. Я наелась.
-Открывай рот, - сказала воспитатель
Засунула ложку в рот, девочка, подавляя рвотный рефлекс, проглотила. После этого её рвало в группе.
Воспитатель шла звонить маме. Катя умоляла: «Пожалуйста, не звоните маме, не надо дёргать её с работы».
-Надо, надо, - отвечала воспитатель.
Вскоре пришла мама, и забрала Катю домой.
-Катя, ты совсем не выглядишь больной.
Девочке очень хотелось рассказать обо всём, про злую воспитательницу, про ненавистный суп, хотелось рассказать о чувствах досады, обиды, которые она испытывала. Но она не могла всё это выразить словами и только плакала. А мама зло говорила: «Прекрати уже реветь».
Девочке было обидно и горько.
Каждый день Катя брала с собой в сад свою любимую игрушку, маленького коричневого плюшевого медведя. В группу игрушки запрещалось заносить, поэтому девочка оставляла медведя в шкафчике. Однажды, когда дети шли на прогулку, Катя решила взять медвежонка с собой.
Воспитатель, увидев игрушку, строго сказала:
-Нельзя на улицу игрушку брать.
-Я думала, что нельзя только в группу, - сказала девочка и хотела поставить мишку в карман своей курточки, но медведь у неё выпал из рук прямо в лужу.
Катя подняла его и под пристальным взглядом воспитательницы снова судорожно попыталась поставить медведя в карман. И снова мишка выпал. Она подняла его, однако в этот момент воспитатель выдернула медведя у девочки и кинула в лужу снова. Девочка подняла, воспитатель опять кинула. Катя стояла в недоумении, не зная, что делать поднимать или нет, ведь ее любимый мишка снова может оказаться в луже.
«Руки-крюки» - сказала воспитатель, поднимая с лужи медведя, - вечером отдам его твоей маме и расскажу о твоём поведении.
-Не надо ничего говорить маме. Я не знала, что нельзя игрушки на улицу. Я больше так не буду, – говорила девочка, сдерживая слезы.
Рядом стояли ребята и наблюдали за всем. Мальчик-задира Вовка смеялся с Кати, а тихий мальчик – Костик стоял и плакал.
Вечером Катю ругала мама и говорила о том, что надо слушать, что говорит воспитатель.
-Кать, неужели это так тяжело, мне постоянно жалуются на тебя. Я часто ухожу раньше с работы, меня скоро уволят, и будем с тобой сидеть голодными.
Кате хотелось обо всём рассказать маме, но эмоции преодолевали вверх, к горлу подступал комок, и она не могла ничего сказать, а лишь плакала и бормотала «прости, я больше так не буду».
Жизнь с мамой совсем не была похожа на добрую сказку, в которой хотела жить девочка….