Лестница на второй этаж была узкой и темной, ступеньки вымыты и надраены. На втором этаже было тише, здесь была вроде как "вип-зона", то есть не с поминутной оплатой, а можно и на ночь остаться, и работали здесь уже самые проверенные и надежные девицы. В конце коридора была дверь, отрезавшая от него две последние комнаты, и эта дверь запиралась на ключ. И в тех двух комнатах Сули как раз и жила.
За дверью она повернула налево, в комнату, которая служила ей и гостиной, и кабинетом, а направо, в спальню, я ее вести не стал, чтобы лишних подозрений не вызвать. То, что дела у меня особого свойства сули поняла лишь тогда, когда я уложил ее животом на стол и задрал подол. Белья она никогда не носила, так что сразу оказалась в непригодном для сопротивления положении и лишь успела обругать меня по-испански.
Увесистый письменный стол местной выделки покачивался и вздрагивал, чуть брякали карандаши в бронзовом стаканчике, Сули громко дышала и уже старалась изо всех сил, потому что это дело она любила, а я скосил глаза и вдруг увидел стоящий в углу небольшой черный кейс "пеликан", прочный и герметичный, который ну никак не вписывался в интерьер. Нет здесь таких кейсов, они из другого мира, у меня в магазине такие продавались. Хотел было даже в процессе спросить что это такое, но не стал — Сули от этого бесится и может даже забрыкаться. И тогда я перевел взгляд на две смуглые ягодицы внизу, перед собой, и кейс как-то забылся по ходу дела.