105
В этом году была ранняя, холодная осень. Солнце почти не показывалось из-за туч, деревья сбросили листву, лесной ручей звенел ледяной водой. Но мне было тепло. После возвращения Демида я чувствовала себя согретой. Даже когда каждый из нас был занят своим делом, я ощущала его рядом и большего мне было не надо.
В один их дней я решилась навестила матушку. К бабушке я часто бегала, а вот к матушке боялась идти. Чувствовала, что не будет меж нами той близости, что была раньше. Я больше не её маленькая дочка, и наш разрыв был так резок и скор, что оставил след на моём сердце.
Матушка спокойно встретила меня и пригласила за стол. Я хотела так много сказать ей, но слова замерли. Говорить об отце мне было не ловко, я знала, что для матушки мой поступок так и остался причиной его ухода в царство Мары. Поэтому и про свою мужнюю жизнь говорить не хотела, чтобы не напоминать, что её мужа нет.
Про свои способности и видения рассказывать побоялась, помня, что матушка всю жизнь сторонилась неявного. Так и не придумала я, с чего начать и как себя вести. Убегала я из дома не пуганой девицей, а вернулась мужней женой. И чувствовала себя иначе, и болтать о пустом не хотелось.
Матушка тоже не стремилась делиться своими переживаниями. Так и сидели мы молча. Невыносимо это было для меня. Хотелось прижаться к матушке, уткнуться в её гpудь, тогда и слова были бы не нужны.
Подошла я к ней, присела на пол и положила голову к матушке на колени, прислонилась макушкой к её животу и почувствовала тепло родных рук на своей голове.
Матушка не спеша перебирала мои волосы и что-то тихо-тихо напевала. И её напев лaскaл мой слух, переносил в беззаботные дни детства. Так и сидели мы, и было в этом больше, чем слова.
Перед уходом я спросила её про бабушку, общаются ли они. По ответу поняла, что мои старшие женщины пока ищут пути друг к другу. Слишком многое рознит их.
Домой к мужу я пришла задумчивая и не разговорчивая. Демид спрашивать ничего не стал, лишь обнял крепче.
Заглянув в другой день к бабушке, я заметила, насколько спокойнее мне у неё дома. Колдунья обнимала меня, поила настоями, расспрашивала о здоровье. С ней я могла поговорить о том, что волновало меня больше всего. И узнала, что время для прихода ребёнка я могу определить по Луне.
- Женское тело освящено лунным светом, - сказала бабушка, - и все, что с тобой происходит, связано с ночной красавицей. От времени женской немощи до периода принятия дитя в чрево проходит ровно половина Луны. - говорила бабушка. - В дни, когда тебе нездоровится, посмотри на небо и запомни, какой Луну видишь. Как пройдёт она половину своего пути - станет полной или, наоборот, исчезнет из вида, зная, что в твоём теле самое время для принятия дитя. Будь тогда нежной и ласковой с мужем, а до этого времени перед ним не светись, пусть сил набирается, и тогда Боги вознаградят вас.
Выйдя от бабушки, я посмотрела на тёмное небо. Посреди звёзд висел молодой месяц и казалось, качался в медленно ползущих сквозь него тучах.
Пока Луна росла, я готовилась. Лишнего не ела, держала мысли в благости, а сердце наполняла любовью. И ждала нужного времени.
Дни шли за днями и жизнь текла дальше. Дом мужа стал для меня теплее отцовского.
Демид со вниманием относился ко всем моим просьбам, Ведмурд отечески поддерживал, братья занимались своими делами.
Я мечтала озарить дом детским смехом и, когда Луна явила небесам полный лик, увлекла Демида за собой.
__________________________
Колдунья стояла рядом со своим домом. Сердце её чуяло недоброе. Вроде тих и спокоен лес, окутанный морозным воздухом. Глухо дыхание огромного чёрного волка, лежащего рядом с ней. Но не спокойно сердце, тревожится оно за внучку и будущих детишек.
- Дочь наша, - начала колдунья, поглаживая шерсть волка, - все ещё не может воспринимать магию. Плохо ей в моём присутствии, так же, как в младенчестве было. Только начну с ней говорить, как голова её закрывается туманом, мысли путаются, внутри все клокочет. И хочет она со мной общаться, но не может.
Бабушка присела рядом с волком.
- О тебе я ей ещё не говорила. - продолжала она, - не готова она воспринять это. Сердце закрыто. Но не это меня беспокоит. Чую, что земля наша приглянулась кому-то. Недобрые ждут времена. Будто месть чья-то закроет нам Солнце.
Волк пошевелил передними лапами и поднял голову. Глаза колдуньи и зверя встретились. Хищник слегка зарычал и передёрнул телом.
- Ты не сможешь победить всех. Много их будет. Но Младу защитишь. Её беречь надо, многое зависит от нашей внучки.
Зверь вновь положил голову на передние лапы и затих. Так и сидели двое - колдунья и волк, и были ближе друг другу, чем людьми при жизни.
____________________________________
В доме отца Беляны горел свет. Ужин был скромным, но и он, и жена давно привыкли к такой еде. Богато никогда не жили. Да и какое житьё, когда в семье один мужик, а остальные - жена да дочки. Все рождённые мальчики не проживали и две Луны, только девочки цеплялись за этот мир. А потом жена занемогла по-женски, так и осталось у них только три дочери. Теперь уже две.
На Беляну отец возлагал особые надежды - ладная была девица, с косой до пояса, приятна лицом и гибка станом. Хорошего мужа присматривал ей. Да так, чтобы не нуждалась девка, в достатке жила. Натерпелась за детство. Сговорился. Уже и сваты должны приехать. Да Бартан всё спутал, погубил её.
И других дочерей замуж не стали брать, думают. А у него и силы уже не те, чтобы кормить всех. И только этой весной все наладилось. Обвинения с Беляны сняли, и обе её сестры в этот свадебный месяц стали мужними жёнами. Семьи им попались хорошие, девиц не обижали.
И родители Беляны тоже пожить собрались - внуков понянчить, впроголодь больше не питаться. Да пришли дурные вести. И репа пареная казалась сладкой от таких новостей.
Когда Ведмурд с сыном исчезли из вида сразу после окончания свадебного месяца, селяне забеспокоились. Стали переговариваться о том, что недоброе затеяли чужаки, какими все ещё считали семью Демида. Где это видано, чтобы молодую жену оставляли одну в доме с отроками, а трое старших мужчин уезжали без вести.
И когда вернулись они и созвали сбор, на который жен нельзя было брать, удивились селяне, но пришли. Всем хотелось узнать, где были старейшина с сыновьями. Но услышанное им не понравилось.
До нашей местности слухи о городских событиях доходили долго и редко. И мы могли узнать о важных переменах одни из последних. Дальше нас был только лес.
Ведмурд же рассказал, что на границах их княжества не спокойно. Дружина с трудом сдерживает нападки неприятеля.
- Летят стрелы со всех сторон, - говорил отец Демида, - объединились против нашего князя соседи, хотят забрать обратно завоёванные его дедом земли. Тёмные времена приближаются, готовьтесь. Еду берегите, запасы прячьте, не известно, придётся ли нам пахать и сеять на новое Солнце.
- А как же не пахать? - удивились мужики.
- Так некому будет, иль затопчут посевы неприятельские кони, - услышали они в ответ.
Покачали головой селяне, не помнили они уже лихих времён. Деды их рассказывали о том, да никто не думал, что вернётся лихо.
Разошлись по домам в думах не радостных. И отец Беляне такой вернулся. Кинулась к нему жена, да не смогла успокоить.
Тревожно стало в селении с тех пор. Не хотели матери терять своих сыновей, не верили словам Ведмурда, глядя на мирно святящее Солнце. Но матушка Макошь ткала свою пряжу и плела судьбу каждого. А какую нить она выбрала - белую или чёрную, каждый узнавал в свой срок.