Сержанту Фэю, который заступил на смену в четыре часа пополудни, к полуночи уже совершенно не сиделось на месте. Из участка уже все давно убрались, разъехались по домам, остались только он, начальник смены капитан Брайтсколл (спал), капрал Веллтис (сидел на контрольно-пропускном пункте) и лейтенант Джейкинс (пила кофе в подсобном помещении). Ещё тут должен был быть сержант Темплстон, но он уехал в обход где-то в половине шестого или ровно в шесть и так до сих пор и не вернулся — и этот факт как раз таки делал его настолько неусидчивым, что он, вместо того чтобы тихо себе дремать на посту, или читать книгу, или просто ковыряться в носу и слушать радио, ходил по маленькой своей маленькой комнатке, из угла в угол меряя её своими шагами.
На восточной стене комнатки висела карта местности с участком дороги, который им было поручено патрулировать, у западной находился неприбранный стол со старым, видавшим виды офисным компьютером на одном его углу и большим жидкокристаллическим монитором, на который транслировались изображения с камер, установленных в ключевых точках участка их патрулирования — на въездах в Кранслоу и Гринлейк, а так же в Биллейсвилл и на юго-западном и северо-восточном поворотах шоссе, ну, и ещё на въезде на их участок. Он, путешествуя из одного угла кабинета в другой, иногда присаживался за стол и наблюдал за тем, что происходило там, на большом, поделенном на восемь (один был пустой и чёрный) прямоугольников экране, но не видел ничего похожего на сержанта Темплстона, хотя всякий раз усаживался так надолго — минут на двадцать или пятнадцать.
У них был тихий участок — никаких невероятных, как в боевиках в духе «полицейские и воры», погонь с перестрелками, ни перевернувшихся фур с химикатами, ни крупных аварий с участием более пяти машин, даже с погодой тут было всегда всё более или менее нормально, лишь иногда зимой с моря из-за Старых Холмов дул сильный ветер со снегом, но Холмы, опять же, чаще всего преграждали ему дорогу и, если проблемы с непогодой и были, то только на северо-восточном участке их куска шоссе. Один раз им пришлось преследовать маньяка, который, похитив и изнасиловав какую-то юную, заблудшую не в своих родных краях выпускницу колледжа, засунул её, полуживую, в багажник своего автомобиля, и повёз её куда-то к берегу моря, чтобы потом, как в последствии выяснилось, якобы принести её в жертву какому-то древнему океанскому богу, созданному его воспалённым воображением — но псих он на то и псих, чтобы не воспринимать реальность адекватно, а этот и тем более не тянул на Андрея Чекатило, и его тогда легко удалось повязать, а девушку - освободить и привести в чувство после пережитого ей шока. Один раз подвыпивший водитель напал на дежурившего тогда лейтенанта Шоу, который остановил его рядом с поворотом на Кранслоу, чтобы узнать, отчего машина первого вихляет по дорожному покрытию, словно пытается прочертить на ней идеальную синусоиду; напал — и проткнул ему плечо туристическим многофункциональным ножом, но Шоу - здоровый как бык детина - кажется, даже и не принял сей факт во внимание, и быстро привёл подвыпившего буяна в нормальное состояние, даже не потрудившись вынуть лезвие из своего тела. Бывало, самому Фэю или его сослуживцам доводилось несколько раз быть свидетелем аварий, в которых гибли маленькие дети, или останавливать машины, водители которых настолько были накачаны наркотиками, что вели машину, направляясь скорее не в какой-либо конкретный населённый пункт, находящийся на территории Великой Страны, а, скорее, к КПП на государственной границе загробного мира — но ни разу за свою пятилетнюю службу сержант ещё не сталкивался с чем-то таким, о чём так любят рассказывать репортёры из новостных блоков о чрезвычайных происшествиях. И уж точно у них никогда ещё не пропадали сотрудники. По крайней мере, не на рабочей смене.