Действительно, средние глу- бины Баренцева моря в этом районе составляет 110 метров. Если услов- но поставить «Курск» в месте ката- строфы на попа, винтами на дно, его нос будет возвышаться над водой ме- тров на 40. Очевидно, что для лодки подобных габаритов выбранный ко- мандованием район боевых действий мелковат. Инструкция по управлению атомной подводной лодкой гласит, что минимальная глубина под килем субмарины должна составлять 40 ме- тров, а при скорости свыше 12 узлов – 100 метров и больше. В целом для нормального маневрирования глубина не должна быть меньше 220 метров.
Впрочем, реальные боевые дей- ствия могут развернуться и на неболь- ших глубинах. Например, в Чукот- ском море, где средняя глубина – 88 метров. А если необходимо пройти подо льдом? Разве не нужно обучать моряков плавать на небольших глуби- нах, характеризующихся эффектом
Борис Кузнецов. «Она утонула...» Правда о «Курске», которую скрывают Путин и Устинов
Глава 6. Чем учения лучше сбор-похода?
снижения шумности подводных лодок? И как оценивать действия легендарно- го Александра Маринеско, который во время войны с Германией, вопре- ки всем действующим инструкциям и нормативам, атаковал вражеские ко- рабли со стороны берега на малых глубинах и добивался выдающихся ре- зультатов?20
Как бы то ни было, но глубоко- водный район существенно затруднил бы поисково-спасательную операцию. А так шанс был, но его бездарно упу- стили. Нет, я не призываю нарушать руководящие документы. Претензия по выбору полигона вполне справедлива. Но, может быть, стоит вернуться к су- воровскому принципу и обучать личный состав действовать в условиях, макси- мально приближенных к боевым?
В этом отношении любопытно мнение генпрокурора, которое он из- ложил в своей книге: «Полигоны, на которых было запланировано прове- дение учений, являлись штатными и отвечали мерам безопасности. Под- водные лодки проекта 949А ранее не- однократно принимали участие в уче- ниях на этих полигонах, в том числе и в районе боевых действий No 1 (рай- он учений), где в последующем погиб АПРК «Курск». Выбор района дей- ствия для АПРК «Курск» осуществлял- ся в строгом соответствии с базовыми документами. Каких-либо нарушений при выборе района действий АПРК «Курск» допущено не было».
А вот что написал следователь Егиев в постановлении о прекраще- нии уголовного дела (с. 17): «Район действия АПРК «Курск» РБД-1, по за- мыслу учения, включал часть полиго-
нов боевой подготовки СФ, не предна- значенных для совместной отработки задач боевой подготовки атомными подводными лодками и противолодоч- ными надводными кораблями» .
Вы кому верите – генпрокурору Устинову или следователю Егиеву? Я – Егиеву.
Следователь по особо важным делам ГВП Артур Егиев.
Хотя выбор полигона в причин- ной связи с гибелью корабля и экипажа не находится, но он позволяет понять, что «боевая учеба» – это лишь фик- ция, желание создать видимость бое- способности флота. Вообще-то «Кур- ску» было запрещено погружаться на глубину более 290 метров при рабо- чей глубине 400 метров, а максималь- ной – 600 метров. Это ограничение, наложенное специалистами отдела безопасности мореплавания, водолаз- ных и глубоководных работ Северного флота, связано с тем, что корабль не выполнял погружений на рабочую глу- бину в течение четырех лет.
О глубине моря в районе по- лигона можно было бы поговорить
51
52
подробнее, и это имело бы правовое значение, если бы корпус «Курска» коснулся дна, что и стало причиной ги- бели. Но причина аварии – в другом. Поэтому оставим различные точки зрения по этому вопросу на усмотре- ние специалистов.
С 1998 года «Курск» не про- водил обязательных ежегодных тор- педных стрельб. Почему подводный крейсер первой линии21 не занимался этим? Как можно вообще выполнять что-либо – прыгать в высоту, лететь в космос, участвовать в соревнова- ниях по стрельбе из пневматической винтовки – без тренировки? Мне, на- верное, не дано это понять. В учениях участвовали также подлодки «К-119» и «К-410». Однако эти субмарины в море не выходили, а «громили» услов- ного противника у пирса.
Позже Попов пояснил, что их участие было чисто теоретическим. Как бы виртуальным. Дескать, на базе «К-119» и «К-410» производили учеб- ные пуски ракет, торпедные атаки, отслеживали движение «вражеских» авианосцев. Что это было? Очко- втирательство? Или из-за недостатка средств командование приняло реше- ние хоть как-то обучать экипажи? Не знаю. Но все эти учения представляют- ся мне большим блефом.
А где был Главный штаб ВМФ, который не мог не знать, что руково- дители Северного флота произвольно изменили годовой план боевой подго- товки? Очевидно, очковтирательство началось у нас с потемкинских дере- вень, а может, и раньше. В советское время создание видимости деятель- ности было весьма распространено.
Было это и на флоте. Было, есть, и, к сожалению, видимо, будет.
Я вспоминаю одно уголовное дело по факту разглашения одним из морских офицеров тактико-техниче- ских характеристик мини-подлодки «Пиранья» (проект 865), предназна- ченной для диверсионных и разведыва- тельных целей.