Здраствуйте все, я инвалид 1 группы. Сегодня я заканчиваю публиковать повесть деда Петрова Андрея Дмитриевича с разрешения Петрова Михаила Андреевича.
22.
План поездки на учительскую конференцию, намеченный нашим "главнокомандующим" Василием Дмитриевичем Хирсановым во всех, даже самых малых деталях, оказался выполненым полностью. Из Пашково весь учительский состав, который должен был принять участие в работе конференции, на газике (полуторке) был подвезен на станцию Облучье, а уж отсюда до Биры доехали на поезде. Третьего января вечером, часов в 17, мы прибыли в Биру. На станции нас встречали работники РОНО и отвели в одну из местных школ, где была подготовленна классная комната для ночлега. После утомительной дороги Виктор Алексеевич с удовольствием завалился на железную койку, покрытую мягким ватным матрасом, с пуховой подушкой и толстым суконным одеялом. Спал словно убитый.
На следующий день после завтрака в Железнодорожной столовой, в одном из классов той же школы, в которой ночевали, открылась и учительская конференция. Это первая конференция в жизни Виктора Алексеевича поэтому он внимательно следил за всем происходящим. Может быть поэтому, а может быть и по другим причинам, а именно: Виктор Алексеевич оказался в числе лучших учителей района, что было отмечено в докладе заведующего РОНО, того самого дяди, который и направил его в отдаленное пограничное село на работу. Кроме того Виктору Алексеевичу была объявлена благодарность и премия в 200 рублей. А такое, конечно же, не забываеться. На первом же году своей работы Виктор Алексеевич получил величайшее воодушевление, которое его согревало в дальнейшей работе.
А еще запомнилась обратная дорога от Облучья до Пашково. 5 января во второй половине дня: уж ближе к вечеру они прибыли на станцию. У вокзала их поджидал "Газик" тот самый (других автомашин в МТС в то время еще не было) и они все и учителя амурского района, нас собралось 16 человек, уселись в кузов и машина тронулась. Недоезжая до Чертова Поворота совсем на ровной дороге, шофер каким-то образом залетел задним колесом в неглубокий, но сильно запорошенный снегом кювет. Не притормозив скорость он старался выправить машину, вывести ее на дорогу, машина развернулась и опракинулась на бок. Все 16 человек оказались в снегу. Счастье всех, что машина не перевернулась вверх колесами. Иначе могла бы многих из них покалечить, а может быть, комуто из них пришлось бы и концы отдать.Виктор Алексеевич видел эту кучу, сваленную из копошащихся живых тел. Помогал поднятся женщинам. Хрисанов выбрался из снега одним из первых. Он больше всех беспокоился о здоровье учителей.
-Но как? Никто не ушибся?!- то и дело спрашивал он.
Всех больше досталось Эмилии, супруге Зельсбуха. Она оказалась на дне свалки. Вся голова ее какое-то время находилась под снегом. Когда ее подняли, из глаз ее текли слезы, а по щекам разливалась вода от тающего на лице снега. Вода стекала вниз и тут же превращалась в льдинки. Мороз под минус 40.
-Я замерзаю!-взвыла Эмилия-Спасите меня!
Сначала, хотя мужчины и слышали ее ужасающую просьбу о спасении, заниматься ее спасением оказалось недосуг. Все мужчины занялись автомашиной. После нескольких попыток, им всетаки удалось поставить ее на колеса и вывести на дорогу. Только после этого появилась возможность занятся Эмилией.
К чужой жене в присутствии ее мужа ухаживать любому из мужчин, если он имеет совесть, неудобно. Виктор Алексеевич и молодые парни стояли и смотрели как Зельсбух будет спасать свою любимую женушку. Но он и сам застывал в своей коротенькой дошке. А как отогреть и не дать обморозиться Эмилии он совершенно не знал. Он готов был разревется так же, как и его Эммочка. Спасенья ждать не откуда. От Облучья отъехали километров на 9. До Пашково еще нужно проехать километров 27-28, так что зайти погреться не было возможности из-за отсутствия жилья. Правда, на половине стоит барак, но в нем никто не живет. Да и до него еще не менее 12-15 километров. В такой обстановке наше положение оказалось критическим. Пока шофер наладит машину, можно отморозить щеки, ноги, руки, да и если не предпринимать никаких мер, то и полностью застыть. А какие меры можно принять в данной обстановке?
Мы с Раддевской школы не боялись мороза, так как хорошо были одеты. Мы могли даже ночевать здесь, на этой безжизненой дороге. Но Пашковские учителя для такого мороза очень уж легко были одеты. На Эмилии было пальто не то теплое, не то демисезонное и лисий отстегивающийся воротник из рыжей лисицы. Такая одежда больше подходила для осенней погоды, чем для январских морозов. Другие трое из учительниц так же не имели сверху козьих дох или бараньев тулупов как имели их мы. Вадим Абдурахман был в суконном демисизонном польтишке. И другие их учителя тоже не имели тулупов.
Женщины окончательно застывали. Многие из них уже прощались с жизнью. Спасенье могло прийти только тогда, когда шофер заведет машину. Но этого пока не придвиделось. Он упорно возился в моторе. Евгений Сергеевич и Хрисанов помогали ему. Все остальные пашковские ждали смерти. Вот тут -то и пригодилось Виктору Алексеевичу знание или опыт, доставшийся ему от пешего перехода. Только он мог спасти всех замерзающих. Видя всякую безнадежность на спасение, Виктор Алексеевич объявил, что всех может спасти, если будут слушать его команду и полностью подчиняться ему.
-Спасай, спасай нас!!!
-Ну-ка, все женщины и мужчины, кто легко одет вперед и бегом, и бегом. Вадим подхватывай Эмилию слева, а я подхвачу справа и бегом!- свою доху Виктор Алексеевич отдал Зельсбуху, чтобы не замерз.
Виктор Алексеевич обтер ладонями лицо Эмилии, пошлепал по щекам и поволокли ее вперед и только бегом. Сначала она сопротивлялась, потому что не верила больше ни во что, не верила, что таким образом можно отогрется и спастись от обмораживания. Но через километр от нее пошел парок. Это первый признак в таких случаях отогретости.
-Ой, устала, давайте шагом,-попросила Эмилия.
-Ни в коем случае! Только бегом! Уж очень вы скоро устаете,-выговаривал Виктор Алексеевич.-Представте, вы на танцах. А разве на танцах вы жалуетесь на усталость? Бегом, бегом!
Впереди бежали и другие учительницы. Если они замедляли бег и Виктор Алексеевич их нагоняли, то им он кричал:
-Вперед! Бегом! Не сбавлять скорость!
-Но сколько можно бежать?!- запротестовала Надежда Ивановна-учительница начальных классов Пашковской школы.-Я уже разогрелась. Уж скоро пот появиться....
-Бежать и бежать! Если придется, то до самого Пашково будем бежать...
-Но это же невозможно!!!
-Возможно,- уверил Виктор Алексеевич, вспомнив как они бежали более шестидесяти километров во время пешего перехода.
Конечно, он понимал, что тогда, в походе, людской материал был совсем другой-все были закаленными ходьбой. Но в данном случае расстояние до Пашково они могли преодолеть пеши, потому что все молоды и здоровы. И Виктор Алексеевич отлично понимал, что для этого необходимо пробежать километра два-три, чтобы хорошо разогреться.
-Вы, Виктор Алексеевич, безсердечны. Гоните нас так, что мы скоро завалимся от усталости.- говорила Надежда Ивановна не то осуждая, не то поощьряя.
-Вы же добровольно согласились на то, чтобы я спас вас. Вот теперь и терпите. Я точно знаю, что у вас уж появилась надежда на то, что все выживем и не обморозимся. Вот и Эмилия уже хорошо себя чувствует. И она отогрелась.
Подала свой голос и Эмилия:
-Да,да, я тоже отогрелась! Мне уж становится совсем тепло. Я ожила, ожила!
Как-то само-сабой, без всякой команды, все перешли с бега труссой на быстрый. От всех подымался парок-признак того, что все разогрелись. А спины и воротники покрылись слоем иния, от выдыхаемых паров.
Машина догнола их, когда они поднялись на Чертов Поворот. Поравнявшись с ними, шофер остановил машину, и все забрались в кузов. Минут через тридцать все уже были в Пашково.
У конторы МТС Прокопий ждал нас, и мы продолжили путь дальше, теперь уж в санях на паре лошадей, невзирая на то, что наступила ночь. Мороз ночью всегда усиливаеться и заходит за минус 40°. Однако он нам был не страшен, так как мы были хорошо одеты. Застоявшиеся за эти дни лошадки весело бежали. Они чуяли, что возвращаються домой. Только на подъемах лошадки шли шагом, а учителя сходили с повозки и шли пеши, облегчая возок для лошадей. Только Машаров полеживал в санях. Ему, конечно с одной-то ногой так было сподручней... Часу в третьем ночи мы уже были дома. Так закончилось путешествие на учительскую конференцию.
В заключение хочется сказать, что мои первочки выучились и стали хорошими людми. Всю жизнь я был учителем. Я рад, что выбрал эту профессию.
Спасибо за прочтение, если понравилось ставте лайки и подписывайтесь на мой канал. Фотография взята из личного архива.
