На прошлой неделе несколько подписчиков обратились к нам, чтобы рассказать о том, что нынешний скачок цен на природный газ может быть предвестником нефтяного рынка. На самом деле, они не ошибаются, предполагая это. Для тех, кто не в курсе, во время нефтяного бычьего рынка 2003-2008 годов цены на природный газ начали расти в 2000 году.
С фундаментальной точки зрения, аргументы для рынка природного газа и нефти одни и те же: спрос и предложение. Но есть ключевые различия в факторах спроса и предложения природного газа и нефти.
Различия
Природный газ - товар, не имеющий выхода к морю. Его можно транспортировать только через СПГ или по трубопроводам, что делает его очень восприимчивым к колебаниям цен.
Нефть, напротив, можно хранить и транспортировать с помощью грузовиков, трубопроводов и танкеров. Кроме того, страны, как правило, хранят запасы нефти в резерве на случай чрезвычайных ситуаций на срок более 30 дней.
Спрос на природный газ сильно зависит от погоды. В летние месяцы более жаркие, чем обычно, температуры увеличивают спрос на охлаждение, что, в свою очередь, увеличивает спрос на сжигание электроэнергии. Но особенно это касается зимних месяцев, когда потребители и предприятия используют природный газ для отопления, что делает его очень чувствительным к изменениям спроса на отопление.
Нефть, с другой стороны, в большей степени связана с глобальным экономическим ростом. Хотя погода влияет на некоторые аспекты нефтяного рынка, такие как мазут, общее предположение заключается в том, что более высокий рост ВВП приводит к более высокому росту спроса на нефть.
Последним важным отличием является то, что природный газ не имеет картеля, контролирующего маржинальное предложение. Катар является крупнейшим экспортером СПГ, но даже в этом случае природный газ является товаром, не имеющим выхода к морю, что делает его подверженным бумам и спадам.
Это делает природный газ идеальным товаром, поскольку он зависит исключительно от спроса и предложения. Что касается нефти, то каждый месяц ОПЕК+ проводит интервенции, чтобы обеспечить достаточный спрос для покрытия предложения. Это вмешательство препятствует идеальной динамике спроса и предложения.
При всех различиях, в конце концов, и то, и другое является сырьем, а сырьевые товары имеют тенденцию проходить через циклы бумов и спадов.
Для природного газа медвежий рынок сохраняется гораздо дольше, чем для нефти, по одной очень важной причине: революция сланцевого газа в США началась в 2003 году. Что касается нефтяных рынков, то сланцевая нефть в США началась только в 2010 году, и даже тогда Permian стал основным месторождением только в 2016 году.
Поскольку у сланцевого газа было больше времени на подготовку, это привело к тому, что к 2008 году на рынке образовался значительный переизбыток предложения. Кроме того, Аппалачи (Марселлус/Утика) стали крупнейшим регионом США по добыче сланцевого газа после кризиса 2008-2009 годов, что еще больше усугубило медвежий цикл.
Еще хуже для американского сланцевого газа стало то, что сланцевая революция в США привела к росту добычи попутного газа (побочный продукт добычи сланцевой нефти), что подтолкнуло рынок к еще большему профициту. Конечным результатом стала массовая консолидация среди американских производителей сланцевого газа и начало подхода к капитальным затратам, который мы наблюдаем сейчас.
И несмотря на цены Henry Hub, приближающиеся к $5/MMBtu, количество газовых установок в США не растет, потому что производители прошли через слишком много лет медвежьих рынков, чтобы теперь думать о "производстве любой ценой".
Помимо того, что поставки теперь ограничены, годы низких цен на природный газ привели к массовому расширению экспорта природного газа из США через СПГ и трубопроводы в Мексику. К 2025 году экспорт СПГ из США составит в среднем ~15 млрд. куб. футов в день, а экспорт газа в Мексику - ~9 млрд. куб. футов в день.
Чтобы представить этот показатель спроса в перспективе, общий спрос на газ в этом году составил в среднем ~97,4 млрд. куб. футов в день. Мы будем экспортировать ~25% от этого спроса. Этот спрос также будет структурным по своей природе, что означает, что он не будет подвержен волатильности, вызванной погодными условиями.
Таким образом, рынок природного газа в США является идеальным товаром, поскольку на нем нет картеля, который мог бы контролировать предложение, и он полностью зависит от рынка. После нескольких лет низких цен производители консолидировались и сейчас ограничивают производство как раз в тот момент, когда на подходе огромный всплеск спроса (экспорт).
Почему это предвестник нефтяного рынка?
На рынке нефти происходит аналогичное развитие событий. На самом деле, мы писали об этом так много раз в прошлом, что нам пришлось откопать эту старую статью.
Еще 5 июня 2017 года мы написали статью под названием "Понимание истории: Почему Саудовская Аравия не сократила добычу нефти в 2014 году?". И если вы найдете время прочитать статью, то заметите, что решение саудовцев вступить в полномасштабную ценовую войну в 2014 году было принято не только из-за роста добычи в странах, не входящих в ОПЕК, но и из-за роста добычи внутри ОПЕК. Опасаясь потерять долю рынка внутри ОПЕК, саудовцы больше не могли играть роль "качающегося производителя" и решили дать старт медвежьему рынку нефти.
А сразу после саудовской ценовой войны глобальные капвложения в добычу и переработку были сокращены, что привело к отмене будущих нефтяных проектов. Те проекты, которые были утверждены в период расцвета нефти по 100 долларов (2010-2014 гг.), все же были запущены в 2015-2019 гг. Но их число сократилось, как показано Goldman ниже:
В то время как долгосрочные прогнозы предложения нефти сокращаются, спрос продолжает расти вместе с мировой экономикой. Ожидается, что во второй половине 2021 года спрос на нефть в Китае будет на ~13% выше, чем в 2019 году. В перспективе это примерно ~1,9 млн баррелей в день роста спроса или чуть менее ~2% мирового спроса на нефть.
Такой рост спроса практически сводит на нет почти 3 года реализации проектов вне ОПЕК (за исключением США). При этом также не учитывается естественное предложение, теряемое каждый год из-за истощения нефтяных месторождений.
Но проблема нефтяного рынка сегодня заключается в том, что COVID все еще ограничивает полный потенциал мирового спроса на нефть, и в результате у ОПЕК+ все еще есть свободные мощности. И в отличие от рынка природного газа, где нет картеля, ограничивающего поставки, участники нефтяного рынка рассматривают свободные мощности как фактор, ограничивающий любые скачки цен.
Однако если перенестись на 2022 год, аргумент о наличии свободных мощностей ослабнет, поскольку ОПЕК+ увеличит добычу нефти. В настоящее время ОПЕК+ ожидает, что мировой спрос на нефть превысит допандемические максимумы, но мы считаем, что они слишком консервативны. Большой дельтой в оценках спроса сегодня является ОЭСР.
И как мы уже обсуждали в этой статье, мы считаем, что спрос со стороны ОЭСР преподнесет сюрприз, что, в свою очередь, должно повысить оценку спроса на нефть на 2022 год и, следовательно, увеличить дефицит.
Если мы возьмем за пример 2003-2008 годы, то сначала (2000-2001) в дефицит ушел рынок природного газа, а затем, начиная с 2003 года, в устойчивый дефицит ушел рынок нефти (благодаря росту Китая).
На этот раз ограничение добычи сланцевого газа в США в сочетании со скачком экспорта начнет многолетний "бычий" цикл на рынке природного газа, в то время как развитие рынка нефти будет зависеть от предложения (недостаточный объем добычи).
Природный газ - это предвестник того, что произойдет в нефти, когда закончатся свободные мощности ОПЕК+. И пока спрос на нефть продолжает расти, недостаток производства ударит по всему миру точно так же, как скачок цен на природный газ ударил по европейцам.
Для инвесторов в энергетику медвежий рынок 2014-2020 годов был невероятно жестоким. Но, как гласит старая пословица, "низкие цены на сырьевые товары лечат низкие цены на сырьевые товары". Наше глубокое понимание сланцевой нефти США и других фундаментальных показателей нефтяного рынка приводит нас к мысли, что мы наконец-то вступаем в многолетний бычий рынок.
Инвесторам следует воспользоваться наступающим трендом и разместиться в реальных активах, таких как драгоценные металлы и акции энергетических компаний.
