Земля в других местах была слегка холмистой, так что Река Большой
Дороги спокойно несла свои воды к Сапфирному Озеру. Лодка оставила
позади пустынные берега и теперь проплывала мимо населенной части
Дже- сердала. Поля волновались темно-желтой массой по обе стороны
дороги; хлеба созрели, были убраны, вновь посеяны и созрели опять — с
той поспешностью, которую предполагает короткий Илианский год: уже
несколько раз с тех пор, как отбыла экспедиция. В северном направлении
была видна деревушка с круглыми, как осиные гнезда, домишками. Редко
встречавшиеся местные жители, работавшие у ручья, приветствовали
Салли и ее спутника. Их было немного: впрочем, ей и не доводилось
слышать, чтобы на этой планете люди любили собираться большими
группами. Строевого леса было достаточно — высокие стволы, темнокрасная листва… Над покрытой ржавчиной поверхностью, где пузырились
горячие источники и где однажды Салли видела вырвавшийся вверх столб
воды, стелился пар.
На блестящих крылышках порхали инсектоиды. Вверху парил
Всадник ветра. Река и ветерок шептались друг с другом. Воздух к середине
дня потеплел и наполнился острыми запахами. Пел невидимый кроликот.
Мирное спокойствие было далеко от Салли и казалось нереальным.
Внезапно оно было нарушено. Салли подсоединила свой передатчик к
энергосистеме лодочного мотора, вставила пленку для прямого считывания
данных и продолжительной, повторяющейся передачи: «Привет,
Университетская Станция. Привет всем и везде. Это — партия Дженнисон
возвращается после того, как мы перестали вас слышать. Я несколько раз
вызывала вас, но не получила никакого ответа».
Из устройства раздался незнакомый мужской голос, хриплый от
напряжения, говоривший по-английски с сильным американским акцентом:
«Что такое? Кто вы? Где?»
Салли открыла рот от изумления, но быстро взяла себя в руки. Годы на
чужбине и пережитые опасности научили ее спокойно встречать повороты
судьбы. Глубоко внутри она почувствовала волну облегчения — она
оказалась не единственным человеком, оставшимся в живых на Илиа! — но
эта волна принесла с собой и ледяной поток беспокойства. Что стало с ее
друзьями, с каждым из сотни исследователей и вспомогательного
персонала, которые работали на базе и были разбросаны по всей планете?
Она смочила губы, чтобы ответить: «Салли Дженнисон. Последние
двадцать дней я выполняла в полях на Дальней Стороне ксенологические
исследования». — Человек, вероятно, не привык к медленному вращению
Илиа и не понял, что означало здесь «двадцать дней». — «О, это примерно
шесть месяцев в земном исчислении! Но когда связь прервалась — да,
конечно, я могла из того далека отправлять и получать сообщения, у нас
есть на орбите комсаты
— я заволновалась и отправилась назад».
«Где вы? Кто с вами?» — вопрошал голос.
«Я — на Реке Большой Дороги, проплываю мимо Города Тацоров. Он
находится примерно в ста пятидесяти кликах к западу от станции. Со мной
остался только один спутник из местных, он живет рядом с нами.
Остальные члены экспедиции, тоже местные, уже высадились по пути
следования и разошлись по домам…»
Внезапно Салли разозлилась: «Вот что, хватит! Господи Иисусе!
Может, теперь вы мне скажете, кто вы и что вообще происходит?»
«Нет времени», — ответил голос. — «Ваши люди в безопасности. Мы
пошлем кого-нибудь на воздушном автомобиле подобрать вас как можно
быстрее. Передачу прекратите. Немедленно!»
«Что? Послушайте…»
«Доктор Дженнисон, на подходе берсеркеры. Они могут прибыть с
минуты на минуту. Они не должны засечь никакой электроники, никаких
следов человека. В соответствии с военном положением объявляю
радиомолчание. Отключите вашу аппаратуру!»
Голос оборвался. Окоченевшими пальцами Салли отсоединила
передатчик. Она тяжело опустилась на скамью, огляделась, с испугом
заметив, что она все еще была у руля.