История одной картины
Картина американской художницы всегда удивляла знатоков. Откуда в далекой американской провинции у дочери бедного фермера появилась гжельская чашка?
Корни этой истории уходят в середину двадцатого века, а потом - еще глубже.
Как-то раз на бирже труда встретились два молодых бедных эмигранта. Хрупкая черноволосая Джул, мечтающая о месте машинистки или телефонистки, и высокий блондин Пол, готовый быть чернорабочим или уборщиком. Искра пролетела между юношей и девушкой. Они заговорили, и вот чудо - они заканчивали фразы друг за друга.
- Мои родители приехали сюда...
- В сорок пятом.
- Мы жили в...
- Европе.
- На родине они были...
- Обеспеченными людьми.
- Коллекционерами...
- Фарфора.
Они посмотрели друг на друга удивленно: два таких разных человека - а такое похожее прошлое.
- Я с утра здесь стою, очень проголодалась, - доверчиво шепнула девушка.
- Я тоже, но у меня мало денег, - вздохнул юноша.
Они выгребли все свои жалкие монетки и с трудом собрали сумму, достаточную на покупку хот-дога.
Съев его пополам, они до самого вечера шептались. Работы в тот день они так и не получили, но договорились встретиться на той же бирже на следующий день.
Утром Джул пришла первой и заняла очередь для Пола. Но снова удача не улыбнулась им.
Так прошла неделя.
Пол заметил голодный блеск в глазах Джул и понял, что все это время она не ела.
- У меня осталось последнее сокровище, привезенное родителями из дома, - вздохнула она, - видимо, пришло время продавать.
- Та же фигня, Джул, - задумчиво ответил он.
Утром они встретились на маленьком рынке возле Манхеттена. Каждый прижимал к себе небольшой сверток. Развернув свои сокровища, молодые люди ахнули: это были две абсолютно одинаковые гжелевские чашки.
- Давай ты скажешь, а я продолжу, - шепнул Пол.
- Мой дедушка владел первым заводом фарфора в Гжели. После революции моя мама работала на этом же заводе художницей. Эта чашка сделана ее руками... Что же ты не продолжаешь?
Пол посмотрел на нее полными слез глазами, бросил свою чашку на камни рыночной площади и убежал.
Джул так и не узнала, что произошло тогда. Почему Пол не рассказал ей свою историю. Она больше никогда не видела Пола. В тот день ее чашку никто не купил, зато проходивший мимо бородатый мужчина в грубом свитере сказал ей:
- На этом рынке постоянно продают странные вещи. То чашки тончайшего фарфора, то неношенные детские ботиночки... Это так трогательно. Девушка, вы не торговка, вы художница. Вот, выпейте рому - и творите.
Джул договорилась с хозяевами рынка убрать его за малую плату после закрытия. На эти деньги она купила кисти, краски и бумагу, и принялась рисовать свое детство: гжельские чашки, расписанные ее мамой, птиц, прилетавших в окно дачи, спелые вишни.
Картины внезапно стали хорошо продаваться. Она стала знаменитой художницей, весьма обеспеченной. Как-то уже к старой Джул постучался молодой человек в бедной одежде.
- Мадам, я не ел уже много дней, не будет ли у вас для меня хотя бы половинки хот-дога?
Джул вскрикнула. Это не мог быть Пол. Слишком молод... Но эти голубые глаза, эти белые непослушные кудри, эта знакомая ямочка на подбородке... В ухе юноши блеснула серьга.
Джул присмотрелась: это был оправленный в серебро осколок той самой чашки.
Джул позвала юношу в дом, накормила, отвела ему комнату для сна.
- Откуда у тебя эта серьга? - спросила она.
- Отец всегда хранил этот осколок. Его отец, Фриц фон Кельман, отобрал эту чашку у какой-то русской художницы, прежде чем отправить ее в лагерь... - тихо сказал юноша.
#О картинах #об искусстве #история одной картины