Этот горластый тип мне никогда не нравился. Его зачастую излишне скандальный характер был широко известен

В рубке царило возбужденное оживление. Еще бы: мы стали первой командой, которой удалось взять пленных из закрытой зоны. И дежурный состав нервно ерзал, сетуя на то, что не имеет возможности потешить свое любопытство. Будь их воля — вся команда в полном составе торчала бы сейчас в допросной. Стоило мне войти, и любопытные глаза начали пристально меня изучать, как будто я видеобот и сейчас начну трансляцию записи увиденного мной. И как только я заняла свое место, на меня посыпался град вопросов: — Что там? — Они какие? — Ну что, тебе удалось их увидеть? — более или менее четко сформулировано спросил Питер Брукс, нервно подпрыгивая на своем месте. Я молча кивнула, уже полностью сосредоточившись на сканировании аппаратной составляющей для проверки функциональности систем. — И это все, что ты можешь сказать? — возмутился он моей немногословности. В ответ легкое пожатия плечами, пусть вообще радуются, что я отвечаю, так как мыслями я была уже очень далеко. — Отстань от нее Брукс, — осадил его капитан. — Сам же знаешь, она не станет трепаться. — Но, капитан Хоукс, это же скандинавы! — А это Риана, и ей что ваши скандинавы, что Вторая галактическая война — уже вчерашняя новость. Оно и верно, приступ любопытства у меня уже сменился легким разочарование. Это наши вояки считают, что допрашивают их, на самом деле это именно они нас изучали. И не скажут они ничего из того, что нас интересует, все это лишь зря потраченное время. А жаль, очень жаль. Их технические возможности будоражили мое воображение. И этот прибор не просто вживлен в тело, это симбиоз наномашины и живой ткани, что просто сводило с ума. Так странно было прикасаться к живому прибору, теплому. И рука его носителя приятно грела пальцы… А вот это совсем не то, о чем стоило думать. Встряхнув головой, я погрузилась в работу, напрочь забыв о необычных гостях. Моя смена почти подошла к концу, когда в рубке появился Струдов. Его вид лично для меня говорил о двух вещах: допрос не удался и я буду сегодня крайней. Четкий просчет ситуации иногда бывает крайне неприятной привычкой, вот и сейчас я уже наперед знала, что спокойно закончить дежурство не удастся. — Это неприемлемо, капитан Хоукс, — гневно выговаривал Струдов, периодически тыча в меня пальцем. Эту перепалку я слушала уже в течение тридцати минут. Она меня особо не беспокоила, и я спокойно продолжала выполнять свои непосредственные обязанности. Следя за работой оборудования и программного обеспечения, я даже не пыталась вникать в тираду произносимую Владом. Этот горластый тип мне никогда не нравился. Его зачастую излишне скандальный характер был широко известен и за пределами нашего тесного коллектива. — Лейнгард Доз, повела себя… — продолжал тем временем капитан группы захвата. Я лишь закатила глаза. Ну, чего он добьется? Хоукс ни за что не подаст рапорт на мой перевод, Влад только зря воздух сотрясает. Хоть я и не особо самолюбива, но цену себе знаю и то, что эта цена достаточно высока, чтобы уверенно чувствовать себя в постоянном штате, не сомневаюсь. И личная антипатия этого вояки не может пошатнуть мое положение. — Капитан Струдов, я думаю, что эта тема яйца выеденного не стоит. Ничего страшного или непоправимого не произошло, и лейнгард находилась там с моего разрешения. — Вы распустили состав военного судна. Если субординация будет нарушаться и в дальнейшем, я буду вынужден доложить об этом командованию. — Это угроза? — тихо и оттого более угрожающе спросил Хоукс. — Нет, — пошел на попятную Струдов. И правильно сделал, капитан у нас мужик крутой, он много вольностей позволяет команде, но лично ему на хвост наступать очень опасно. Большие связи в главенствующей верхушке надежно прикрывают его спину. — Я, например, владею информацией, что Вы лично и Ваши подчиненные сами спровоцировали данную ситуацию. Так что именно Вам нужно навести порядок в своей группе, иначе буду вынужден сменить силовую структуру на своем корабле. Струдов со злостью сжал кулаки, но промолчал. Хорошо, хоть умеет остановиться вовремя. — Вы свободны, капитан Струд