Этот короткий рассказ вроде как о собаке, но пишу я его ради концовки, адресованной людям с открытым сердцем.
Она не любит шумов сверху. Особенно её бесят пролетающие стратегические бомбардировщики Ту-160 Белый лебедь. Шерсть на холке сразу встает дыбом, и собака с грозным рыком, с места вспахивая когтями землю, резко стартует бежать не хуже гепарда, бежать, пока не потратит выплеск адреналина.
Раньше Шуня давала бой змеям, и это в целом было понятно, ведь они представляли реальную опасность. Собака обнаруживала их перемещения своим невероятно тонким слухом, а чуткое обоняние приводило её точно к цели - горе зазевавшемуся пресмыкающемуся.
Но теперь нет, наш сторож все время сканирует своим взглядом небо, выискивая новых врагов. И, конечно, кто ищет, тот находит: новым раздражителем стали орланы- белохвосты. Казалось бы, что общего у рева реактивного самолета и жалким тонким орлиным "куль-куль-куль-куль"? Однако, Ушупля ненавидит этот звук, и, едва заслышав его, с лаем мчится, презирая колючки, по Волжскому утесу вверх к небу, где издевательски кружит огромная недостижимая птица.
Трудно сосчитать, сколько таких стартов за день предпринимает собака. Но всегда наступает момент, когда она, устроившись в складках утеса поближе к обидчику, начинает с ним беседовать. Вообще-то, это похоже на стихи, поскольку прослеживается вполне определенный ритм и размер. Впрочем, эти её выступления можно считать и рэпом, ибо они содержат ярко выраженные синкопы (Синкопа (музыка) — смещение ритмической опоры в музыке с сильной доли такта на слабую, то есть несовпадение ритмического акцента с метрическим.)
Дитя смешанного брака между ретривершей и оставшимся за кадром двор-терьером вела свой монолог, обращенный в небеса примерно так с небольшими вариациями по количеству колен: "Гав-гав-гав-гав-гав-гав-гав", - с понижением тона умиротворяюще равномерно гавкала она подряд, потом возникала пауза неопределенной длины, и, когда уже казалось, что фраза закончилась, собака ставила точку - "Гав!"
Длина этой паузы, видимо, несла какой-то особый код, так как никогда не повторялась в смысле ритма. Мы с женой часто со смехом пытались угадать это последнее Гав, но всегда получалось три: два наших нестройно, и собачье отдельно.
Эта наша игра оказалась заразительной. Утром, когда в безветренную погоду звуки по Волге разносятся на километры, к нашему берегу на рассвете пошли несколько лодок с рыбаками - они встали на леща. Как известно, лещовая рыбалка статична и скучна, если рыба не клюет. Но рыбаки стоят на месте, надеясь на прикормку, ждут и перекрикиваются между собой от скуки.
И вот еще солнце не оторвалось от горизонта, лежим мы в палатке и слушаем традиционный Шунин монолог: семь или девять Гав подряд, потом пауза... И вдруг с воды раздаются нестройные рыбачьи голоса:"Гав, гав", - потом собачье: "Гав", - и дружный смех рыбаков! Какой тут сон, мы лежим смеёмся тишком, а наш четвероногий рэпер продолжает перекличку и с орлом, и с рыбаками. Вот веселуха была!
Дома однажды я, повинуясь импульсу, от своего лица исполнил эту волжскую песню Шуни "Гав-гав-гав-гав-гав-гав-гав-...-...-...-гав!" Моя собака подбежала, внимательно глянула в мои глаза и осуждающе произнесла: "Гав!" Она не любит подшучиваний над собой.