По идее свой блог я затеяла, чтобы рассказывать об интересных местах, людях и событиях из культуры, спорта и истории:))) Первую мою публикацию можно прочитать здесь :)))... Но с другой стороны, почему бы домохозяйке не писать на досуге романы?:)
Представляю вашему вниманию свой первый роман. Первую главу можно прочитать здесь. :)
17
Сторожевой отряд возглавлял Неврюй, по степи гуляла мелкая крупка, но закаленные в нескончаемых походах войны не замечали ехидного пронизывающего до костей ветра. Отряд двигался двумя группами, первые –следопыты шли далеко впереди от основного отряда. Через несколько часов следопыты вернулись, рассказов, что недалеко в их сторону движется небольшой отряд Урусов. Неврюй дал знак, и дикая толпа с визгом помчалась на встречу урусам. Скоро показался маленький отряд, но к удивлению монгол, урусы не думали сопротивляться, или бежать. Обескураженные их поведением монголы стали медленно сбавлять ход своих коней.
Русечи кольцом окружили пару саней, настороженно озираясь на грубую, пахнущую дымом, потом и бараниной толпу. Вперед выехал Неврюй и со скрытым интересом спросил, грозно сдвинув мохнатые брови:
- Кто вы? Куда держите путь?
Русечи непонимающе переглянулись. Неврюй в замешательстве оглянулся.
- Эти, собаки, не знают языка избранных, - усмехнулся он. – Кто из вас знает
булгарский? Может, хоть язык бывших соседей они понимают.
Вперед выехал молодой воин с хитрым, задорным блеском в глазах.
- Я немного понимаю их лай, - с поклоном ответил он.
- Ты храбрый Ногай? Но откуда? – удивился Неврюй.
- У меня есть молодая наложница из булгарок. Дочь купца, который теперь за
толмача при уруском князе, - с красивой наглостью улыбнулся Ногай.
- Лишь его дочь? А его золото! – захохотал Неврюй. – Ты смотри, что бы
этот пес не налаял на тебя перед джихангиром, урус у него в милости.
Воины дружно загоготали, ударяя кривыми саблями по круглым, оббитым кожей щитам. Ногай покраснев, тоже улыбнулся, проклиная остроумие Неврюй-бека.
Русечи угрюмо наблюдали за весельем поганых. Коротко переговариваясь, они плотней, сжали свой круг. Но, растолкав сопротивляющихся собратьев, на пол корпуса выехал молодой статный воин в богато-украшенных доспехах. Взглянув на воина, Неврюй машинально отметил, что лицо его смутно знакомо ему. Повернув голову к Ногаю, Неврюй коротко бросил, продолжая пристально разглядывать уруса.
- Спроси, кто они и зачем они здесь.
Ногай перевел. Выехавший вперед воин ответил на правильном булгарском:
- Я князь рязанский Федор Юрьевич. А в вашей земле мы потому, что едем с
посольством к вашему славному хану Батыю.
Неврюй удивленно изогнул брови, такого поворота дел в Орде никто не ожидал. Все были готовы к новому походу и желание Урусов делать мир могло не понравиться очень многим. По возгласам позади себя, Неврюй онял, что его предположение было правильным, но, сдержав довольную ухмылку, он с холодной невозмутимостью спросил:
- Что у вас в санях?
- Это дары в знак нашей дружбы, вашему хану Батыю, - спокойно ответил
Федор Юрьевич.
Неврюй коротко кивнул:
- Хорошо, следуйте за мной, я провожу вас к джихангиру Бату, - повернув
коня на восток, Неврюй приказал своим воинам. – Мантай остаешься за меня,
а ты Ногай поедешь со мной, я хочу поговорить с уруским князем
… Русечи медленно прошли по коридору, обступленному с обеих сторон монголами. Пристально и угрюмо они разглядывали друг друга. Дикие, звериные манеры поганых внушали суеверный страх и русечи мысленно крестились.
Неврюй с интересом наблюдал за уруским князем, теперь он знал, что это брат князя Василия, милостиво принятого Бату-ханом. Вот почему его лицо показалось ему знакомым и если бы не густая рыжая борода уруса, то он бы сразу об этом догадался. Неврюю было интересно знать, почему урусы искали мира? Ведь судя по всему, что он о них слышал, это очень сильный и свободолюбивый народ. Интересно, что решит Бату-хан? Хитрость и изворотливость чингисида была известна всем…. Ну, подарки Бату примет, кто их не любит…. А вот выпустит ли он Урусов живыми?
«Да-а, все-таки эти урусы храбрые богатуры», - с уважением подумал Неврюй о русечах. Сосредоточенные лица, твердые решительные взгляды, устремленные в ветреную снежную даль. Ни один из них не оглянулся назад и не замедлил шаг своего коня.
- Скажи, князь, не боишься к нам ехать? – в упор спросил Неврюй, глядя в
глаза князю Федору.
Федор Юрьевич понял, на что намекает этот грязный пахнущий лошадиным потом, могучего сложения воин. Предательский холодок пробежал по спине, но, не отводя глаз, князь усмехнулся:
- У нас говорят, волка бояться – в лес не ходить.
- Правду говорят, - хмыкнул Неврюй.
«Странные эти урусы!» - подумал Неврюй. «Знают, что могут умереть, но все равно идут».
* * *
Бату удивился, хотя и не подал виду, урусов с миром он не ждал. Остановив нервный переполох, он велел созвать всех чингисидов и знатных сановников, а так же Василия. О том, что посольство возглавляет брат отвергнутого князя, хан уже знал и решил в случае чего стравить урусов… Мир был ему не нужен, уж слишком сильные соседи были эти урусы. В его планы входило укрепиться здесь и создать царство, лишь бы отойти от ненасытного Каракорума. Бату даже придумал название для своего ханства –Золотая Орда.
Когда все собрались, Бату махнул рукой. В кибитку ввели уруского князя, впереди цепочкой шли рабы и, низко кланяясь, ложили перед ханом богатые подарки. Бату прикрыл тяжелые веки, исподволь разглядывая уруса. Сходство братьев было явным. «Их даже можно спутать», - весело подумал хан.
Заметив брата, Василий стушевался и постарался затеряться в пышной толпе придворных. Придворные тоже заметили сходство братьев и тихо зашушукались.
Сделав еще пару шагов, Федор Юрьевич остановился и, прижав руку к сердцу, с достоинством поклонился.
- Я счастлив встречи с тобой, славный воин хан Батый, - ровным голосом
сказал Федор Юрьевич. – И прошу тебя в знак нашего глубокого уважения к
тебе принять эти скромные дары.
Хитрая улыбка заиграла в уголках губ Бату и, в наступившей тишине подозрительно лилейно, прозвучал его голос:
- Я тоже рад тебя увидеть и принимаю ваши богатые подарки.
Федор Юрьевич с достоинством поклонился. Немного помолчав, Бату спросил:
- Расскажи нам, зачем ты пожаловал к нашей кибитке?
- Ты очень мудр, хан, - приветливо улыбнулся Федор Юрьевич. – А пришел я
к тебе, потому что мы соседи, а соседи должны жить дружно и в согласии
между собой.
- О, князь, ты тоже мудр, - зацокал Бату. – Хорошо, ты будешь с нами жить
дружно и в согласии, ну а другие ваши князья? Ведь ваша земля большая, -
ласково проворковал хан.
Федор Юрьевич насторожился, почувствовав скрытый подвох в ласковых словах хана. Но, спокойно взглянув в узкие кошачьи глаза, он четко ответил:
- Я уверен, что, и другие руськие князья захотят жить с тобой в мире. Война
никому не нужна.
«Ну, это ты так думаешь», - хмыкнул про себя Бату.
- Да-а, князь, хороши твои речи, но я хочу послушать другого уруского князя,
- пустил свой козырь хан. – Князь Василий, скажи, что ты думаешь о словах
своего брата?
Федор напрягся, сжав кулаки, он замер, сдерживая свою ярость. Хитрость хана стала ему ясна, но он был готов теперь ко всему. Исподлобья Федор стал наблюдать за Василием, который подобострастно склонился перед Батыем.
Василий мелко дрожал, близость брата доводила его до истерики. Он видел холодную ярость, вспыхнувшую в его глазах, и мурашки ужаса пробежали по позвоночнику, но спокойный голос Бату вывел его из оцепенения.
- Скажи же нам славный Василий – богатур, правду ли говорит князь Федор?
- с заботой спросил хан.
«Иуда, родину на богатура променял!» - с презрением подумал о брате Федор.
Василий словно подкошенный упал на колени перед ханом и в безумстве завопил:
- Не верь ему, о великий! Не верь ни единому слову!
- Ты, что мелешь, скотина! – изумился Федор, возмущенно подскочив к
брату.
Но стражники схватили князя и, заломив ему руки за спину, с трудом опустили на колени перед ханом. Поняв, что он может навредить себе, Федор постарался успокоиться. И лишь нервно ходящие желваки, выдавали его ярость. Василий бился в истеричной дрожи, все стояли пораженные явной клеветой. И лишь один Бату был доволен, все вышло на много лучше, чем он мог бы придумать. Ликуя в душе, он повернул обиженное лицо к Федору:
- Зачем ты обманул меня?
- Я никогда и никого не обманывал, хан, - тяжело дыша, ответил Федор.
- Кхе-хе-хе, - прокашлялся Бату. – Тогда врет твой брат? – ехидно спросил
он. – Скажи, Василий – богатур, ты обманул меня?
- Нет, о великий! – бледнея, пробормотал Василий.
Федор Юрьевич напрягся, поняв, что сейчас решается не только его учесть, но и судьба всей Руси. Увидя, как словно каменное изваяние застыло лицо уруского князя, Бату довольно прикрыл глаза.
- Я верю тебе, Василий – богатур. Ты стал одним из нас и даже больше, ты
стал сыном и другом…. А друзьям я верю, - с мудрым видом важно заключил
Бату. – Ну, а ты, князь, хочешь доказать, что он лжет, - Бату посмотрел на
Федора.
- А, как ты хочешь, чтобы я доказал свою правду, хан? – в тон ему спросил
Федор Юрьевич. – Устрой между нами поединок и пусть божий суд покарает
лжеца.
Василий съежился, гул одобрения прокатился по кибитке. Храбрость уруса покорила воинствующих монгол, но Бату хитро прикрыл глаза и медленно покачал головой:
- Я не хочу проливать кровь, князь. Ведь ты же ищешь мира.
- Да, хан, мы хотим мира.
- Вот и хорошо, - одобрительно улыбнулся Бату. – Если хочешь мира и
хочешь стать нашим другом, то поступи как твой мудрый брат – стань
монголом. А в доказательство своей дружбы подари мне свою жену, а я тебе
подарю в жены самую богатую девушку Орды.
Словно пораженный громом застыл Федор Юрьевич, от наглости поганого. Он понял, что это конец.
- Чего молчишь, князь? – с наигранной наивностью спросил Бату.
- Твое предложение стать монголом очень доброе, хан, а по сему позволь
поведать о нем моим дружинникам, пущай тож поступят, как и их князь, -
спокойно глядя Батыю в глаза, ответил Федор Юрьевич.
«Хитер», - подумал Бату, но, прикрыв глаза, он согласно кивнул:
- Хорошо, пусть говорит со своими воинами, но недолго.
Дружинники встретили его с нескрываемой тревогой. Сбившись в кучку, они не выпускали из рук узд, грязный снег под ногами коней превратился в
густую навозную жижу. Подойдя к ним, Федор Юрьевич почувствовал, как горький комок сдавил горло, в глазах защипали соленые слезы.
- Плохи дела, робята, хан миру не хочет. Вам нужно уходить…. Заклинаю вас
Господом Богом нашем, будьте верны Руси – матушке и сыну моему
княжичу Иоанну Федоровичу. Кто спасется пущай всю правду поведает
князю Юрию Ингваревичу и пусть передаст мой поклон ему и жене моей
княгине Евпраксии Иоанновне. Пущай простят мя, раба господнего. А вас
прошу о мести ворогам. Ну, а ежели станут вас пытать, кто погибель мою
приблизил, отвечайте што Иуда князь Василий, брат мой единокровный.
Молча, понурив головы, слушали воины своего князя. А тот внимательно
вглядывался в знакомые лица:
- Ну, што ж, други, давайте прощаться. Простите, ежели провинился, в чем
1 перед вами, - стараясь скрыть дрожь в голосе, проговорил Федор Юрьевич.
- Ты наш князь и мы положим животы свои за тя, - упрямо покачав головой,
ответил за всех дружинников, еще совсем юный, почти мальчик, безусый
Алеша.
- За Русь – матушку с честью животы сложите, за меня не надобно. Ибо и я за
землю родную готовлюсь принять смерть лютую.
Дружинники молчали, опустив головы и закусив до боли губы. Федор Юрьевич грустно улыбнулся, сердце сжималось от острой боли.
- Простите меня ежели, што не так.
- Бог простит, - тихим гулом отозвались тридцать голосов.
- Простили раз, простите другой раз, - склонив голову, прошептал Федор
Юрьевич.
- Бог простит.
- Простили дважды, простите третий раз.
- Бог простит, - отозвалось эхо.
- Спаси бог вас, братия, тепереча душа моя в покое прибывает. А вы содейте
все, как я велел. Хотя нет, не велю, а молю. И пущай Георгий Победоносец в
обереге вам станет, - обнимаясь по очереди с каждым, наказывал Федор
Юрьевич.
С горькой болью смотрели дружинники, как грязные, кривоногие стражники уводили их князя. Но лишь опустился за ними полог ханской кибитки, помня наказ Федора Юрьевича, воины вскочили в седла. Завязалась короткая, но яростная сечь. И устилая дорогу из лагеря трупами, двадцать пять дали спастись пятерым.
* * *
- Ну, что ты решил со своими воинами? – коротко спросил Бату, наблюдая за
спокойным и внутренне собранным князем.
- Решили, хан, решили. И мниться, што ответ наш те по нутру придется, -
неожиданно улыбнулся Федор Юрьевич.
- Судя по твоей радости, то да… И-итак, вы переходите в нашу веру? - озадаченно спросил Бату.
Этот уруский князь, не мог вот так сдаться. Но как тогда понимать его спокойствие и приветливость. Бату окончательно запутался с этим урусом. Заметив недоумение, написанное на хитром лице хана, Федор Юрьевич рассмеялся:
- Што поганый поймал? Ну, ежели так, то вонт наш ответ нехристям, - и, не
переставая весело смеяться, Федор Юрьевич свернул огромный задорный
кукиш, ткнув его хану прямо в нос.
Ничего не понимая Бату, посмотрел на толмача, но тот испуганно опустил глаза, став моментально пунцовым. И в этот момент в кибитку вбежал взволнованный воин. С криком о пощаде, он упал лицом вниз и провопил:
- Прости и помилуй, о светлейший! Урусы бежали!
Пораженные придворные застыли, тупо уставившись на уруса безумца.
- Ах ты, подлая собака! – в ярости воскликнул Бату, наотмашь ударив Федора
Юрьевича по лицу.
Князь усмехнулся, потрогав разбитую губу.
- Ловко бьешь. А тепереча испробуй мово кулака, - спокойно пробормотал
он.
И в следующую долю секунды, он повалил Батыя на циновку, сжимая холодными пальцами короткую жирную шею. В леденящей нервы тишине, остро резанул по перепонкам пронзительный визг Василия. С резвостью он бросился на спину брата. На помощь ему подоспели стражники и некоторые из придворных. С трудом, оттащив князя от хана, они стали жестоко избивать Федора Юрьевича.
Сартак помог отцу подняться и сесть на подушки. Бату растирал шею, с ненавистью глядя вокруг.
- Хватит! – прохрипел он, жадно ловя воздух.
Сартак громко повторил приказ отца. Толпа избивающих раздалась в стороны, на грязном полу скрутившись калачиком, лежал князь Федор, ободранный и кровавый.
- Он еще жив? – грубо спросил Бату.
Один из воинов склонился над кровавым клубком и, приложив ухо к груди, прислушался.
- Да, о великий, - с поклоном ответил он.
- Приведите его в чувство.
Вылив на князя бурдюк воды, его подтащили к хану.
- Ты умрешь, как мерзкий, подлый шакал! – медленно прохрипел Бату, со
злостью глядя в полные ненависти кроваво-голубые глаза уруского князя.
Усмехнувшись, князь стал перекатывать что-то во рту и вдруг в лицо Батыя брызнула алая с зубной крошкой слюна. Все ахнули, думая, что такого оскорбления Бату-хан не снесет, убьет уруса на месте. Но, оскалившись, хан прохрипел, вытирая с лицо липкий сгусток.
- Ты будешь умирать очень долго.
Бату кивнул стражникам, и те поволокли Федора Юрьевича на улицу в серый степной снег.
Вдохнув свежего воздуха, он попытался встать на ноги, но его грубо толкнули лицом в снег. Тогда лежа, он повернул голову в ту сторону, где всего полчаса назад стояла его маленькая дружина. В снежной грязи валялись несколько мертвых татар. Федор Юрьевич спокойно вздохнул. Он закрыл глаза из тайника мысли возникла его Евпраксия. Подойдя к нему, она заботливо стала промывать его раны, напевая что-то убаюкивающее, на своем родном языке.
Федор Юрьевич не чувствовал, как его волокли к лобному месту, как его привязали к грубой колоде. И лишь когда острая боль пронзила пальцы рук и ног, он тихо, как в бреду прошептал: «Прощай, моя Евпраксия –Прекрасная».
Боль нарастала, давила камнем и душила ледяной удавкой, заслоняя от Федора жизнь. Князь открыл глаза, он не хотел встретить смерть как трус, зажмурив в ужасе кровавые веки. Безумный от боли взгляд уперся в тяжелое серое небо. Начиналась мелкая крупка. Судорога свела изуродованное тело…. Через мгновение все было кончено, храброе сердце рязанского князя остановилось. Но еще долго палач кромсал бездыханные останки.
Продолжение вы можете прочитать здесь. :)
Дорогие мои! Если вам понравилось - не забывайте ставить палец вверх, оставлять свое мнение в комментариях и подписываться на канал.:)
#фентези #перун #историческоефентези #роман #мистика #историяолюбви #русь #домохозяйкаофизкультуре