Веденеев с планшетом в руках расположился за журнальным столиком в гостиничном номере. За окнами уже воцарилась ночь, раскидав по небу веснушки звезд, но возбуждение, вызванное информацией о значимости принадлежащего ему артефакта и открывающихся перспективах, не проходило. Даже алкоголь, который обычно оказывал на Виктора успокаивающее влияние и приближал наступление сна, сейчас, казалось, наоборот стал, своего рода, катализатором подъема жизненной энергии.
Виктор блуждал по просторам интернета в поисках дополнительной информации: так или иначе связанной с восковыми табличками; временем, к которому принадлежал артефакт; местности, на которой он был обнаружен и так далее. Он начал с посещения соответствующих страниц электронной энциклопедии, а потом, по обнаруженным ссылкам, перемещался на страницы специальной научной литературы. Занятие это он находил довольно увлекательным. В номере, среди прочих информационно-справочных материалов типа тарифов на содержимое мини бара и телефонных номеров экстренных служб, в специальной папке с логотипом отеля Виктор обнаружил чистый лист бумаги с аналогичным вензелем в шапке и, вооружившись своим любимым простым карандашом, делал на нем кое-какие заметки. В основном это были короткие справочно-информационные записи, названия сайтов и их электронные адреса.
Часть текстов, раскрывающих перед ним последовательность исторических событий, были очень занимательным чтением. Многие факты не очень вписывалась в заложенный советской школой шаблон, а некоторые так и вовсе противоречили ему. Довольно любопытно было узнать о том, что по одной, достаточно аргументированной, версии «шапка Мономаха» была переделкой из монгольского женского головного убора, что принадлежал той самой Кончаке, о которой вскользь упоминала Тамара во время своего рассказа. Будущий прототип короны Российской империи прибыл на Русь на голове сестры хана Узбека, когда та вышла замуж за московского князя Юрия.
Оказалось, что у большой группы историков существуют сомнения в том, что Сергий Радонежский благословлял московского князя Дмитрия Ивановича, впоследствии «Донского», на «Куликовскую битву», так как князь, на тот момент, был отлучен от церкви митрополитом Киприаном и предан им анафеме.
Забавной показалась Веденееву история обретения своего названия Николаевским Клобуковым монастырем, находящимся в городе Кашин теперешней Тверской области. Клобуком в древней Руси называли головной убор священнослужителя, хотя, бог его знает, может, и сейчас так называют. Этот Кашинский монастырь окрестили Клобуковым потому, что, по преданию, Новгородский архиепископ Иоанн, потерял свой иноческий клобук, пролетая над ним на бесе по пути в Иерусалим.
Из электронной версии «Сказания о путешествии Иоанна Новгородского на бесе в Иерусалим», на которую Виктор перешел по соответствующей ссылке, он узнал подробности этого сказочного путешествия.
Однажды святой архиепископ Иоанн творил ночную молитву в своей кельи. К нему в умывальницу забрался бес. Святой перекрестил этот сосуд с водой и бес не смог выбраться. Тогда нечистый стал умолять Иоанна выпустить его. Святой согласился, но с условием, что бес отвезет его той же ночью в Иерусалим и привезет обратно. Тот пообещал выполнить волю Иоанна. Бес обратился в оседланного коня и свозил за одну ночь Иоанна туда и обратно.
На эту небылицу Веденеев отвлекся в процессе поисков информации о Троицком Макарьевом монастыре, который Тамара называла в числе возможных мест нахождения искомых артефактов. Оказалось, что его будущий основатель Служилый человек Матвей Кожин принял в Кашинском Клобуковом монастыре постриг под именем Макария.
Историю образования Троицкого Макарьева монастыря Виктор обнаружил в совместной работе трех авторов Антона Козловского, Игоря Шаповала и Евгения Лебедева. В ней также говорилось, Макарий основал собственный монастырь очень недалеко от Клобукова монастыря на левом берегу Волги на землях, пожертвованных для этих целей боярином Иваном Колягой. Авторы в своем труде задавались вопросом, зачем понадобилось образовывать новый монастырь в непосредственной близости к уже существующей обители. Они пришли к выводу, что это произошло в связи с непримиримыми расхождениями настоятеля Клобукова монастыря и Макария в трактовке основ христианства.
Историкам удалось достоверно установить, что дворяне Кожины происходили от выходца из Священной Римской Империи, который был поначалу Римским послом, но потом оказался на русской службе. В православном крещении получил имя Ананий. Он был дедом Макария. А отец его, Василий Ананьевич получил прозвище Кожа, по семейному приданию за победу над Дмитрием Шемякой. Он, якобы, нагнал Шемяку и убил под ним коня, из которого и вырезал в память о том кусок кожи. За этот подвиг ему было жаловано достоинство дворянина. Его внук Матвей Васильевич, ставший впоследствии Макарием Калязинским, постригся в монахи, потрясенный внезапной и загадочной смертью родителей и собственной жены. Об этом монастыре еще было известно, что его посещал Афанасий Никитин. Но наибольший интерес у Виктора вызвала информация о том, что в монастыре имелась ризница, в которой хранились шесть рукописных книг предположительно XV века. Авторы работы утверждали, что это были списки с неизвестных на Руси описаний жизни Иисуса Христа. Историки выдвинули версию, что и внезапная смерть родителей и жены Макария были связаны с этими книгами. Исследуя местный фольклор и некоторые другие источники информации, они пришли к такому заключению. Дед будущего основателя монастыря был приверженцем катар, или «добрых людей», как те сами себя называли, и вывез из Римской империи несколько текстов гностического содержания. Именно вера послужила препятствием к его возвращению на Родину, где в это время набирала обороты борьба ортодоксальной церкви с ересью катар, а обладание этими текстами стало причиной внезапных смертей членов семьи Макария. Историки нашли косвенные свидетельства, которые, к сожалению, в работе указаны не были, что родственников будущего монаха жестоко пытали в стремлении узнать местонахождения этих рукописей.
В богатой событиями истории Макарьева монастыря имел место факт захвата монастырских земель в 1504 году крестьянами. О нем в уездных архивах сохранилось специально заведенное дело. Историки предположили, что и это было закамуфлированной под крестьянский бунт попыткой завладеть древними христианскими текстами.
Макарий был не единственным ребенком в семье Василия Ананьевича Кожина. Его младший брат Григорий тоже принял пострижение с именем Геннадий и стал, сначала, архимандритом Тверского Отроч монастыря, а после был посвящен в Тверского епископа. Источник утверждал о том, что Тверским епископом он стал, сменив на этом посту Моисея, который был заподозрен в симпатии к Исидору – не признаваемому Московским князем митрополиту Киевскому и всея Руси. Но Моисей был наставником Геннадия в Отроч монастыре, и Геннадий полностью разделял его взгляды. Именно поэтому Геннадия, при поставлении его на должность епископа, принудили дать «присяжную грамоту», то есть письменное клятвенное обещание, что он будет Московского митрополита Иону «иметь отцем и пастырем во всем». Формально Геннадий сдержал данное им обещание, но, как утверждает Википедия, «некоих ради нужд» уклонялся от контактов с Москвой и «сердце его не лежало к Москве». Об Исидоре известно, что он был греком по происхождению и усердно изучал античных философов и историков, интересовался различными сторонами гуманитарного и естественного знания, астрономией, медициной, прикладной химией; иными словами тяготел к познанию. Такая тяга рисует его как приверженца гностической версии христианства, чьей характерной чертой она была. Недаром, в обнаруженной в Египте гностической библиотеке кроме библейских апокрифов были и научные труды античных авторов.
Была у Макария и сестра Ксения, чей сын, то есть племянник Макария, будущий православный святой Паисий Угличский, принял постриг в Троицкой Калязинской обители. О нем известно, что во время пребывания под попечением Макария, его послушанием было переписывание священных книг. Известно также, что плоды его труда хранились в ризнице Троицкого Макарьева монастыря.
Информация была, что называется «в масть». Сожаление вызывало лишь то, что электронная версия работы была опубликована, видимо, со значительными сокращениями. Как Виктор ни старался, ни полной версии работы, ни какой бы то ни было еще информации в сети обнаружить так и не удалось. Его возбуждение потихоньку угасло, уступив место удовлетворению от проделанной работы и ее конечного результата. Расслабившись, он посмотрел в окно гостиничного номера, за которым небо стало терять свою ночную контрастность, предупреждая о близком рассвете. Виктор подошел к окну, плотно сдвинул тяжелые шторы и направился к кровати.
…
Интерьер ресторана, в котором на следующий день, Тамара встретилась с мужчинами, не поражал великолепием. Полы были кафельные, частью похожие на шахматную доску, частью просто слегка кремового цвета. Такого же, слегка кремового, цвета были и стены ресторана и квадратные колонны вдоль внешней, полностью стеклянной, овальной стены, выполнявшей роль большого обзорного окна. Стены и колонны украшали черно белые фотографии. Изображения на них не были объединены каким-либо общим смыслом. Это были всего лишь картинки, подобранные таким образом, чтобы не смазать общего монотонно бесцветного впечатления от интерьера заведения. Барная стойка и другая мебель были выполнены в более темном оттенке того же кремового цвета. С белого потолка свисала хрустальная люстра. Ресторан был выполнен с явной претензией на европейскость, что, в понимании Виктора, несколько диссонировало с представлением о Новгороде, как о древнем Русском городе, и открывающимся сквозь огромное панорамное окно видом на стены древнего кремля.
- Где присядем? – спросила Тамара, на правах хозяйки, предоставляя мужчинам возможность выбрать стол.
Веденеев промолчал и посмотрел на Валеру, взглядом переуступая ему это право.
Рябоконь пожал плечами, принимая на себя ответственность, и указал рукой на один из незанятых в веренице расположенных вдоль обзорного окна столов.
- И светло, и глаз есть куда кинуть – прокомментировал он свой выбор, кивнув головой в сторону стен Новгородского Детинца.
Как только новые посетители заняли места за столом, официантка принесла меню и сервировала стол, положив перед гостями картонные листки, служившие прокладкой между столом и столовыми предметами, и разложив на них вилки, ножи и ложки. По центру прямоугольного картонного листа большим круглым пятном горизонтальными строчками был нанесен какой-то текст, вернее сказать, его основная часть. Таким необычным образом неизвестный разработчик дизайна подложки обозначил место для тарелки. Части текста размером поменьше были напечатаны вертикально, изгибающимися линиями. Слева они образовывали контур вилки, справа – ножа.
Веденеев начал изучать содержание меню. Оно было исполнено в двух цветах.
После ознакомления с несколькими первыми сточками стало понятно, что черным цветом напечатаны цитаты из рассказа Антона Павловича Чехова «Сирена», а красным – названия блюд, их краткое описание и цена. Слова писателя служили чем-то вроде рекламы предлагаемых рестораном блюд.
Текст цитат показался Виктору настолько забавным, что он принялся зачитывать его вслух - «…надо стараться, чтобы голова думала только о графинчике и закусочке, …а когда сядете, сейчас салфетку за галстук и не спеша тянетесь к графинчику с водочкой. Да ее, мамочку, наливаете не в рюмку, а в какой-нибудь допотопный дедовский стаканчик из серебра или в этакий пузатенький с надписью «его же и монаси приемлют», и выпиваете не сразу, а сначала вздохните, руки потрите, равнодушно на потолок поглядите, потом этак не спеша, поднесите ее, водочку-то, к губам и – тотчас же у вас из желудка по всему телу искры…».
На высокопарный слог зачитанного отрывка и театральные интонации, с которыми Виктор воспроизводил этот фрагмент Чеховского рассказа, слушатели откликнулись улыбками.
Сразу под цитатой красным цветом было написано: «Водка «Beluga» (Белуга) 0,5 литра – 950 руб.; Водка «Golden Fish» (Золотая рыбка) 0,5 литра – 850 руб.; Водка «Bear Force» (Медвежья сила) 0,5 литра – 1350 руб. Подается в бутылке или в графине (по согласованию) в комплекте с набором серебряных стопок.
Это Виктор вслух читать не стал, а перешел к следующему фрагменту текста.
- «Ну-с, а закусить душа моя…, тоже нужно умеючи. Надо знать, чем закусывать. Самая лучшая закуска, ежели желаете знать, селедка. Съели вы ее кусочек с лучком и с горчичным соусом, сейчас же, благодетель мой, пока еще чувствуете в животе искры, кушайте икру саму по себе или, ежели желаете, с лимончиком, потом простой редьки с солью, потом опять селедки, но всего лучше, благодетель, рыжики соленые, ежели их изрезать мелко, как икру, и, понимаете ли, с луком, с прованским маслом… объедение! Но налимья печенка - это трагедия!»
Закуска «Ассорти по-Чеховски» (селедка, икра красная, редька, рыбная печень, лимон, мелко порубленные соленые рыжики с оливковым маслом, горчичный соус) – 900 руб.
Дальше тоже красиво – выдал Виктор короткий комментарий и продолжил читать вслух - «Для закуски хороши также, того… душоные белые грибы…. Да, да, да… с луком, знаете ли, с лавровым листом и всякими специями. Откроешь кастрюлю, а из нее пар, грибной дух… даже слеза прошибает иной раз!»
Душоные грибы в хлебе (белые грибы, картофель, овощи, сметана; подается внутри цельной буханки хлеба).
Веденеев, под молчаливое одобрение сотрапезников продолжал читать меню, где при помощи тех же изысканных Чеховских выражений ресторан рекламировал щи, борщ, блюда из мяса, рыбы и дичи. Заканчивалось это, безусловно, креативное меню одой кулебяке: «Кулебяка должна быть аппетитная, бесстыдная, во всей своей наготе, чтоб соблазн был. Подмигнешь на нее глазом, отрежешь этакий кусище и пальцами над ней пошевелишь вот эдак, от избытка чувств. Станешь ее есть, а с нее масло, как слезы, начинка жирная, сочная, с яйцами, с потрохами, с луком. Ну-с, как только из кухни приволокли кулебяку, сейчас же, немедля, нужно вторую выпить».
Ресторан предлагал своим посетителям кулебяку из ильменского судака.
Такой креативный подход не оставил равнодушными ни Веденеева, ни Рябоконя, которые заказали и «мамочку водку», и «Ассорти по - Чеховски», а еще «Душоные грибы» и кулебяку. Стойкость проявила только Тамара. Она ограничилась менее калорийными блюдами: тыквенным супчиком и жаренным на гриле судаком.
В процессе чтения меню, ощущение неуместности ресторанного интерьера только выросло. Теперь этот чересчур современный интерьер диссонировал не только с внешним окружением, но и со смысловым окрасом предлагаемой рестораном кухни. Виктор счел уместным поделиться своими соображениями с сотрапезниками.
- Какой-то ты, Витя стал занудой. Заграница на тебя так подействовала, похоже. Избаловала она тебя. Интерьер его, видишь ли, не устраивает. Не соответствует его внутреннему пониманию абсолютной гармонии. Что-то я не помню, чтобы ты в училище такую хрень нес. Там тебя вполне устраивала гармония между интерьером: обшарпанными стенами столовки с, нанесенными на них дебильными совковыми лозунгами, и перловкой с селедкой или, помнишь, вареной сухой картошкой с большими кусками плохо проваренного свиного сала. – На этих словах лицо Валеры исказилось такой гримасой, которая не оставляла места для сомнений в том, как мерзко это выглядело и как погано было на вкус.- И я даже знаю почему. Просто жрать очень хотелось. Столовка она и есть столовка, назови ее хоть кафе, хоть рестораном. И предназначена она для того, чтобы в ней ели… и пили. А, чтобы картинки поглядеть? Так для этого другие заведения есть. Музеи, картинные галереи. Третьяковка, например. Никогда не слышал?
Валеру действительно покоробил проявленный бывшим однокашником снобизм. Виктора же слегка потряс этот всплеск эмоций, и он оказался в замешательстве, не зная как ему реагировать.
Тамара, конечно, тоже уловила проскочившую между мужчинами искру и предприняла попытку, как говориться, заиграть (заговорить) этот эпизод.
- А Вы знаете, мужчины, в Новгороде некоторое время назад был ресторан, который, как я понимаю, пришелся бы Вам, Виктор, по вкусу. Здесь поблизости. Он располагался в Покровской башне кремля и был чем-то вроде визитной карточки города.
- И что же с ним стало? – Бесцветным голосом спросил Виктор, но не потому, что это сообщение вызвало у него любопытство. Скорее чтобы дать понять товарищу, что он не прочь оставить этот эпизод в прошлом.
- Его закрыли. Со скандальчиком. Дело в том, что основанием для закрытия послужило мнение Патриарха Кирилла, что, дескать, негоже, когда в одном из центров Православия, каким является Новгород, в церкви находится ресторан. Справедливости ради, надо сказать, что основные помещения ресторана: залы и бар были оборудованы, как я уже сказала, в здании самой Покровской башни, но часть служебных помещений и гардеробная действительно располагались в примыкающей к башне, Покровской церкви.
Но не это мнение Патриарха стало причиной общественного негодования, а реализация его властями, в духе рейдерского захвата. Внезапно обнаружилось, что ресторан, существующий на этом месте с шестидесятых годов прошлого столетия, то есть более полувека, не соответствует нормам пожарной безопасности. По этой причине состоялось судебное решение о его закрытии, которое было незамедлительно реализовано силами судебных приставов.
Тут к столу подошла официантка и принялась выставлять на него водку, «Ассорти по-Чеховски» и прочие заказанные блюда.
Душоные грибы в хлебе выглядели довольно изыскано. По центру большой абсолютно белой, без каких-либо изображений, тарелки располагалась буханка хлеба, насыщенного коричневого цвета. Навершие буханки было срезано и сдвинуто в сторону, а внутри она была заполнена густым ароматным месивом. Присыпанные мелко порубленной зеленью куски грибов, картошки и прочих овощей небольшими островками возвышались над гладкой поверхностью бульона. Расположенная на тарелке рядом с буханкой небольшая розеточка со сметаной дополняла придуманный кем-то образ подачи блюда.
Тыквенный суп по сравнению с душеными грибами выглядел простенько. Желто-оранжевая жижа с зеленоватыми и белыми разводами, обозначавшими наличие в супе сметаны и каких-то приправ.
Как только официантка развернулась, выполнив свою работу, инициативу на себя взял Валерий, решивший внести свой посильный вклад в миротворческую процедуру. Он наполнил серебряные стопки водкой, а бокал Тамары - белым вином и сказал – Давайте последуем совету великого русского писателя и примем ее «мамочку».
- Давайте, – согласился Виктор – только, чтобы соблюсти процедуру, давайте-ка я ее снова зачитаю. – И Веденеев повторил вслух фрагмент текста, начиная со слов: «и выпиваете не сразу, а сначала вздохните, руки потрите, равнодушно на потолок поглядите, потом этак не спеша, поднесите ее, водочку-то, к губам…».
И мужчины, соблюдая изложенную в Чеховском рассказе последовательность действий, выпили. Тамара прыснула от смеха, наблюдая за этой сценой. Значительная часть посетителей ресторана тоже смотрели в сторону их стола в недоумении, кое-кто, даже разинув от удивления рты.
Виктор и Валерий успели трижды приложиться к графинчику с «мамочкой» и утолить чувство голода, приговорив «Ассорти по-Чеховски» и «Душоные грибы», когда пустая болтовня сотрапезников приблизилась к теме, ради обсуждения которой и была организована их встреча.
…
- Я порылась в исторических документах – положила Тамара начало обсуждению – и дорылась вот до чего.
Наверное, самое логичное, предположить, что послание было направлено в ту обитель, к которой, выражаясь современным армейским языком, был приписан монах Акиндин, то есть в Богородичный монастырь. Но, к сожалению, сейчас на территории Тверской области такого монастыря нет. Его сейчас вообще нигде нет. Как я не старалась, мне не удалось найти о нем ни одного упоминания нигде, ни в интернете, ни в специальной литературе. Хотя, видит Бог, я приложила уйму усилий. Вынуждена констатировать. Установить доподлинно, где располагался этот монастырь, не представляется возможным.
Единственным, созвучным с названием монастыря, культовым строением является Церковь Рождества Богородицы в Городне на Волге. Это, пожалуй, самая старая церковь Тверской области. Теперешнее село Городня располагается на месте, где изначально стоял, относящийся к Тверскому княжеству, город Вертязин. Это был большой, по тем меркам, и значимый город. Его высокую значимость определяло то, что он находился на границе непримиримых противников - Тверского и Московского княжеств. Это, по всей видимости, предопределило и его дальнейшую трагическую судьбу. Подтверждением высокой значимости города может служить тот факт, что именно здесь Тверской князь Михаил Ярославич подписал мирный договор с побежденными новгородцами.
Опустошительный пожар 1412 года стер Вертязин с лица земли. Но, практически сразу, внук Михаила Александровича, Александр Иванович Тверской вновь отстроил его, изменив, по какой-то причине, название на Городень. В исторических документах сохранилась запись об этом событии: «паки заложи Городен и пристави людей множество Тверичь и Кашинцев, и срублен бысть вборзе». – Как и в предыдущий раз, Тамара излагала собранную ею информацию по памяти, и обращалась к помощи своего планшета только чтобы дословно и безошибочно воспроизвести некоторые цифры и цитаты.
- И, конечно, в столь большом и значимом городе не могло не быть монастыря. И он был. Да, не один, а целых два. Но назывались они Петровский и Афанасьевский. Это известно из исторических источников XVI века. Данный факт не исключает того, что в более ранний период здесь находился Богородичный монастырь.
Но в 1569 году, в самый разгар опричнины, Иван Грозный разрушил Городню, заподозрив его жителей в измене.
Интересно, что идеологической основой возникновения опричнины была борьба с семенами опаснейшей ереси, которые попали на Русскую землю с запада и подрывали основы православной веры, Апостольской Церкви.
Надо сказать, что к суду над еретиками более полувека назад призывал еще Новгородский владыка Геннадий. Его воодушевлял пример испанской инквизиции, о котором он знал из общения с посланником германского императора и от своего сотрудника - монаха-доминиканца. «Смотри, франки по своей вере какую крепость держат! Сказывал мне при проезде через Новгород посол Цесарский про шпанского короля, как он свою землю очистил, я с тех речей и список тебе послал»- пытался он подтолкнуть Московского митрополита к решительным действиям.
От слов архиепископ перешел к делу, и подошел к нему творчески. Некоторые осужденные еретики были посланы митрополитом к Архиепископу Геннадию. «Он же за четыредесять поприщь повелеваше всажати на коня в седла ючныя, и одежда их повеле обращати передомь назадь и хрептом повеле обращати их к главам коньским, яко да зрят на запад в уготованный им огонь».
Поприще – древнерусская мера длины. В XV веке поприще составляло 750 саженей, который был равен 2 метрам 16 сантиметрам. То есть «за четыредесять поприщь» означает примерно за 65 километров - прокомментировала Тамара особо непонятное слово из древнерусского текста. – То есть за 65 километров до Новгорода Архиепископ распорядился надеть на осужденных еретиков одежду задом на перед, и также, задом на перед, посадить их на коней. – Перевела женщина старинный текст на современный язык.
- А на главы их повеле възложити шлемы берестены остры, яко бесовьскыа, а еловци (навершие шлема) – Тамара продолжила изредка вставлять короткие коментарии - мочалны, а венцы (нижний край тульи шлема) соломены, с сеном смешаны, а мишени писаны на шлемах чернилом: «Се есть сатанино воинство!». И повеле ходити по граду, и сретающим (встречающим) их повеле плевати на них, и глаголити: «Се врази Божии и христианьстии хулници!». Потом же повеле пожещи шлемы, иже на главах их. Сия сътвори добрый он пастырь, хотя устрашити нечестивыа и безбожныа еретикы, и не токмо сим, но и прочим ужаса и страха исполнен позор, поне на сих зряще, уцеломудрятся».
Нет сомнений, что идеи Архиепископа Геннадия были реализованы Иваном Грозным в опричнине. В Европе искоренение ереси было поручено специально учрежденному ордену монахов-доминиканцев, который подчинялся непосредственно Папе. Опричнина тоже была учреждена царем по образцу монашеского ордена, который подчинялся непосредственно ему самому. Идеологическим смыслом опричнины стало «просеивание русской жизни» для отделения «добрых семян православной соборности» от «плевел еретических мудрствований, чужебесия в нравах».
Из сказанного можно сделать совершенно логичное заключение о том, что в стертой с лица земли Городне «еретические мудрствования и чужебесие в нравах» имело место быть. А это, в свою очередь, могло быть следствием присутствия здесь искомых нами гностических апокрифов.
Но мне кажется маловероятным, чтобы письменные источники ереси сохранились здесь после тотального разгрома поселения, особенно принимая во внимание, жесточайшие пытки, используемые в ходе, так называемых, дознаний. Раскаленные сковороды, печи, клещи, тонкие веревки, перетирающие тело – далеко не весь применяемый опричниками пыточный арсенал.
Обнадеживает лишь то, что сохранилась легенда (хочется верить, основанная на реальных событиях), что нескольким монахам удалось на плоту ускользнуть от расправы, направившись вниз по течению Волги. О катарах, учение которых по своему содержанию близко к Русской ереси, известно, что страдание и гибель за свою веру они почитали божьей благодатью. Если наше предположение не ошибочно, то монахи могли отказаться от божьей благодати пострадать и погибнуть за их веру только в том случае, если им это было поручено наставником, вполне вероятно, ради спасения письменных источников их веры. Поэтому, их надо искать ниже по течению Волги.
- - Ну, ты глянь. Все в цвет. – Тихим голосом, неожиданно для окружающих проговорил Виктор.
И Тамара и Валерий посмотрели на него с удивлением. В ответ, Веденеев объяснил им причину такой реакции, рассказав о результатах своих ночных изысканий.
- Ну что ж. Тогда, возможно, было бы правильно начать наши поиски с посещения Макарьева Троицкого монастыря. – Предложила Тамара и, не услышав возражений, продолжила - Понадобится топографическая карта местности, план застройки монастыря… - она запнулась, задумавшись над тем, что еще может потребоваться для эффективных поисков. Однако перечень необходимых средств поиска неожиданным образом продолжил Валерий.
- Ласты, маска, акваланг – сказал он, чем вверг и Тамару и Виктора в полнейшее недоумение.
- Поясни. – Произнес Виктор, жестом и выражением лица, демонстрируя свое полнейшее непонимание смысла неожиданной реплики.
- Троицкий Макарьев монастырь, а вместе с ним значительная часть самого Калязина, а кроме них еще около ста деревень и сел, в сороковых годах прошлого столетия были затоплены при строительстве плотины Угличской ГЭС. – Начал давать пояснения Валерий. – И теперь на этом месте – Угличское водохранилище….
Рябоконь рассказывал находящимся в прострации слушателям все, что запомнил из, услышанного во время одной из своих поездок на рыбалку, рассказа очевидца событий. А помнил он довольно много, потому что подробности произошедшего, наполненные драматизмом рассказов об исковерканных судьбах некоторых переселенцев, надолго и прочно врезались в его память.
По мере того, как Валерий рассказывал о затоплении, сознание Виктора начало медленно, но неуклонно выкарабкиваться из пучины отчаянья, в которую обрушилось в самом начале истории.
За окном и сейчас было уже почти лето. А через месяц оно будет в полном разгаре. И Виктор убедил себя, что возможность понырять с аквалангом в комфортных условиях является скорее не непреодолимым препятствием, а дополнительным бонусом. Конечно, это значительно усложняло технологию поиска, выдвигало новые требования к техническому оснащению работ, неминуемо вело к удорожанию проекта. Веденеев принял это как данность.
Своими оптимистическими мыслями он поделился с «командой», именно так с какого-то момента он стал воспринимать находящихся за столом людей. Тамара восприняла его слова с явным облегчением, Валерий – без видимых эмоций.
После этого за столом возникла вполне логичная и предсказуемая пауза. Каждому из присутствующих требовалось время, чтобы «переварить» полученную информацию, свыкнуться с ней. Компания возвратилась к уже подостывшей еде.
За выпивкой и закуской Валерий принялся рассказывать о рыбалке на Угличском водохранилище.
- Ну, что вы, в середине лета это увлекательнейшее занятие. Огромные массы малька «белой» рыбы, слегка подросшими, выходят с отмелей на глубоководье водохранилища. Они представляют собой корм для хищников, которые в огромном количестве сопровождают стаи мальков и жрут…, жрут…, жрут…, нападая из глубины.
Малек вынужден подниматься на поверхность, где становится легкой добычей для чаек.
Птицы большими стаями зависают над косяками рыбы и, время от времени камнем бросаются к воде в попытке добыть себе пищу. От этих бесконечных птичьих выпадов создается впечатление, что вода закипает. Стаи чаек служат рыбакам ориентиром. Те, маневрируют на моторках по водоему и, вооружившись оптикой, высматривают птиц. А обнаружив стаю, направляются прямо в это место. И начинается ловля. Почти каждый заброс спиннинга бывает успешен. Как правило, рыбаки на такую рыбалку оснащают спиннинг несколькими блеснами. Нередко случается, что за один заброс удачливый рыбак вытаскивает из воды два, а то и три окуня. Но такая рыбалка требует проворства. Потому, что обычно через пять, от силы, десять минут сумасшедшего клева все замирает, как и не было, и, чтобы продолжить рыбалку, нужно снова выискивать на горизонте чаек.
Виктор и Тамара слушали «Коня», чьи глаза горели восторгом от воспоминаний о рыбалке, скорее, чтобы проявить уважение к рассказчику, чем из интереса. Но, как только, Валерий досказал свою историю до конца, разговор вернулся в прежнее русло исторических фактов и событий.
- Только подумать. Целый город взяли и уничтожили. В уме не укладывается. – Сказал Виктор.
- А чему Вы удивляетесь? – отреагировала Тамара на эту реплику Веденеева. - За период существования опричнины, с момента ее образования в 1565 году до ее упразднения в 1572, жертвами непосредственно репрессий стало, по меньшей мере, четыре с половиной тысячи человек. В одном только походе на Новгород Иван Грозный казнил более двух тысяч человек. Опричники уничтожили съестные припасы города, следствием чего стали голод и эпидемия чумы, которые унесли жизни половины тридцати тысячного населения города.
Более сотни людей казнены в Пскове. По возвращению Ивана Грозного в Москву, придали смерти с десяток знатных горожан, некоторых – особо изуверским способом. Одного дядьку попеременно обливали кипятком и холодной водой, его жену, раздев, посадили на натянутую веревку и протащили по ней несколько раз. С другого приговоренного живьем срезали мясо. В реке Серой утопили порядка 60 женщин и детей из числа домочадцев казненной знати. В 1570 году там же в Москве, применяя все те же изуверские методы, казнили еще 200 человек. Царь лично присутствовал на казнях и сам изобретал способы пыток и казней.
- Поразительная, ужасающая, сатанинская жестокость. – Вновь высказался Виктор.
- Не все и не всегда так думали.
- Да, ладно. – Усомнился Веденеев.
- Вообще, интересно наблюдать, как менялась оценка и опричнины и всего периода правления Ивана Грозного и его самого, как исторической личности. В дореволюционной России она предсказуемо была резко отрицательной.
После октябрьской революции она претерпела серьезные изменения. Установочную точку зрения выразил сам Сталин на встрече с кинематографистами по поводу 2-й, запрещенной к показу, серии фильма Эйзенштейна «Иван Грозный»:
«Эйзенштейн – сказал усатый вождь – изобразил опричников как последних паршивцев, дегенератов, что-то вроде американского ку-клус-клана… Войска опричнины были прогрессивными войсками, на которые опирался Иван Грозный, чтобы собрать Россию в одно централизованное государство против феодальных князей, которые хотели раздробить и ослабить его. У него старое отношение к опричнине. Отношение старых историков к опричнине было грубо отрицательным, потому что репрессии Грозного они расценивали как репрессии Николая II и совершенно отвлекались от исторической обстановки, в которой это происходило. В наше время другой взгляд на это».
Излишне даже говорить, что после этих слов вождя историки взахлеб, «перебивая» и «перекрикивая» друг друга, ярко и красочно обосновывали их абсолютную правоту. – Закончив фразу, Тамара потянулась к бокалу и сделала глоток вина.
- Факт, действительно, любопытный. – Сказал Виктор, сам опровергая свой высказанный ранее скепсис. – Но не удивительный. Ну, правда, какой еще оценки можно ожидать от человека, на фоне репрессий которого блекнут даже ужасы опричнины. Но, вот о чем я подумал. Мнение правящей верхушки об опричнине – своего рода «сигнальный флажок» для общества. Как начнут высказываться о ней положительно, жди ее возрождения в том, или ином виде.
- Уже. – Продолжая жевать, вдруг произнес одно единственное слово Валерий, до этого вообще не принимавший участия в разговоре.
Виктор и Тамара замерли одновременно, один со стаканом виски, другая, не донеся до рта вилку с нанизанным на нее куском рыбы, и, с удивлением посмотрели на него.
- Что, уже? – Задал уточняющий вопрос Виктор.
Валера сделал глоток, отправив в желудок содержимое своего рта, но так ничего и не сказал (очевидно, передумав), а лишь протянул руку в сторону лежащего на столе планшета Виктора. Веденеев слегка подтолкнул гаджет в направлении товарища, тем самым давая разрешение им воспользоваться. «Конь» включил планшет и активировал «поисковик», в запросном поле которого набрал: «Памятник Ивану Грозному в Орле». Запустив поиск, он вернул планшет Виктору.
На экране электронного устройства отразился перечень ресурсов, содержащих искомые слова. Виктор активировал первый сайт из этого перечня.
«В Орле при большом скоплении горожан, представителей различных патриотических и религиозных организаций, с участием писателя Александра Проханова, политика Сергея Кургиняна и байкера Хирурга открыли памятник царю Ивану Грозному» - прочитал он первое предложение информационного сообщения.
Затем Веденеев решил, что в данной обстановке правильнее было бы читать вслух, и начал заново, теперь, воспроизводя напечатанный текст в голос:
«В Орле при большом скоплении горожан, представителей различных патриотических и религиозных организаций, с участием писателя Александра Проханова, политика Сергея Кургиняна и байкера Хирурга открыли памятник царю Ивану Грозному. Министров культуры и образования, которых ждала пресса, на церемонии не было. Но на церемонии зачитали обращение главы Минкульта Владимира Мединского».
«Иван IV Грозный – одна из наиболее противоречивых и вместе с тем выдающихся фигур отечественной истории. За годы своего правления он сумел предпринять ряд смелых и решительных шагов, направленных на укрепление единства Русского государства….»
Виктор дочитал текст послания главы Минкульта и перешел к изложению рассказа о церемонии открытия памятника.
«Сергей Кургинян обратил внимание на то, что на протяжении многих лет русский народ учили стыдиться всего, что было в истории его страны, а «величие исторической личности Ивана Грозного пытались замаскировать». «Народ говорит: нет очернению того великого, что мы делали», заявил он собравшимся.
Сам губернатор Орловской области Вадим Потомский, выступая на церемонии открытия, отметил заслуги первого русского царя и сравнил с ним нынешнего президента РФ Владимира Путина. «Это человек, который сохранил для нас с вами православную веру, и не позволил никому посягать на нашу территорию - говорил Вадим Потомский – Мы великий русский народ. У нас великий и самый мощный президент, который заставил весь мир уважать Россию и с нами считаться, как это в свое время сделал Иван Грозный»».
Еще в процессе чтения, внимание Виктора привлекла рекламная ссылка: «Патриарх Кирилл благословил установку памятника…». Найдя ее любопытной, Веденеев перешел по этой ссылке на другой ресурс.
«Патриарх Кирилл: Иван Грозный – мощный государственник и заслуживает, чтобы ему был поставлен хотя бы один памятник в России. – Продолжил он читать вслух. - Об этом заявил губернатор региона Вадим Потомский. Губернатор спросил об этом Патриарха в ходе недавнего визита Предстоятеля Русской Православной Церкви в Орел. Патриарх отметил, что Ивана Грозного, конечно, никогда не канонизируют; к его методам управления есть вопросы. Однако он останется в истории России как мощный государственник. По его словам, Орел заслуживает, чтобы тут был поставлен первый в России памятник Ивану Грозному».
- По-моему, комментарии излишни. – Подвел Виктор итог воспроизведенному информационному сообщению, закрывая планшет.
- Позиция Кирилла, конечно, удивляет. – Высказал свое мнение «Конь». – Общеизвестно, что по его приказу Малюта убил его предшественника на посту главы Русского православия – Филиппа. Помнишь, Янковский его играл? – Спросил Валера, посмотрев на Виктора.
- Да, Филипп в Успенском соборе отказался благословить царя и потребовал отменить опричнину. – Как историк, посчитала Тамара необходимым, дать справку. – В ответ опричники насмерть забили железными палками слуг митрополита. Филипп был извергнут из сана и сослан в Тверской Отроч монастырь. Но и из застенков этой мрачной обители Филипп продолжал писать царю письма, не оставляя надежды остановить этим волну насилия, за что его позже и задушил Малюта Скуратов.
Эти послания послужили отправной точкой для возникновения на Руси, распространенного и по сей день, выражения «Филькина грамота».
- Признаюсь, я этого не знал. – Сказал Виктор, не мало пораженный услышанным. - Не вызывает сомнений, что оно было запущено в обиход ближайшим окружением Ивана Грозного. – Добавил он, пребывая в задумчивости. - Это говорит о том, что человека, чей поступок, с расстояния прошедших с того времени лет, представляется как подвиг, яркий и не часто встречающийся в истории пример того, как мораль побеждает страх перед смертью, современники из числа правящей верхушки пренебрежительно называли Филька. В этом «Филька» сквозь века слышится и зависть людей не способных на подобный высоконравственный поступок, осознающих свою моральную ничтожность, их ненависть к тому, на фоне подвига которого их ничтожность становится очевидной, бросается в глаза, кричит о себе во весь голос.
- Это самое известное, но не единственное преступление Грозного против церковной верхушки. – Снова взяла слово Тамара. - Во время похода на Новгород царь, по одной версии, надругался над Новгородским Архиепископом Пименом, лишил его сана и сослал в монастырь; по другой – утопил в реке. Своих голов также лишились архимандриты двух придворных монастырей в Москве: Чудова – Ефимий, и Симонова – Иосиф. Был казнен и новгородский архиепископ Леонид. Его обвинили в чародействе, в связи с чем, в Новгороде было сожжено 15 женщин, которые ворожили, якобы, по заданию архиепископа. По свидетельству Псковского летописца - Леонида, обшитого медвежьей кожей, затравили псами. В Москве подверглись репрессиям митрополит Антоний и игумен Крутицкого монастыря Тарасий.
- В этом высказывании Кирилла поражает вот что. – Подключился к обсуждению Виктор. – Раз Патриарх на полном серьезе заговорил о том, что он против канонизации Ивана Грозного, значит, кто-то из церковных иерархов когда-то с таким предложением выступил. Или он сказал это только, чтобы как-то сгладить проступающее наружу лицемерие этого, попирающего богоугодные принципы, поступка? – Продолжал рассуждать Веденеев. – Так или иначе, это еще раз дает основание подумать, что через такую церковь лежит дорога не к богу, а в каком-то другом направлении, хорошо, если не в прямо противоположном.
- Кровь на руках и прежде не являлась для церкви основанием отказать в канонизации. – Вновь вступила в разговор Тамара. – Месть княгини Ольги Древлянам за смерть ее мужа – князя Игоря общеизвестна. Двадцать древлянских послов она закопала во внутреннем дворе своего терема вместе с ладьей, на которой те приплыли. Следующее древлянское посольство она хитростью заманила в баню, где и сожгла. В след за этим княгиня опоила древлян во время тризны по мужу своему, а потом велела всех порубить. Летопись сообщает о пяти тысячах перебитых древлян. Позже она сожгла главный город древлян с помощью птиц, к ногам которых велела привязать зажженную паклю с серой. Это, однако, не помешало Русской Православной церкви канонизировать ее в ранге святой равноапостольной. То обстоятельство, что она приняла христианство, и произошло это еще до крещения Руси, для церкви оказалось важнее, чем тысячи невинно убиенных язычников.
Ну, или князь Владимир, который, захватив в ходе борьбы за власть Полоцк и перебив семью правителя города, попутно изнасиловал невесту своего брата на глазах ее родителей, а затем убил ее отца и двух братьев. Чуть позже он убил и самого брата, предварительно хитростью заманив его на переговоры. Кстати, варягов, к помощи которых он прибег в борьбе за княжеский престол, он тупо кинул.
Одни из первых христианских мучеников Федор и Иоанн тоже погибли во время постпобедных зачисток Киева. И, как утверждает повесть временных лет: был он ненасытен в блуде, приводя к себе замужних женщин и растляя девиц». Одних наложниц у него было более восьмисот. Тем не менее, за заслуги перед церковью в деле) крещения Руси, был канонизирован и является в настоящее время святым равноапостольным.
Тысячу лет эта и подобные истории назидают православным, что отмолить можно любое зверство.
Но, не кажется ли вам, господа, что мы слишком далеко отвлеклись от первоначальной темы? – Тамара окинула взглядом мужчин.
- Кажется, кажется. – С поспешностью отреагировал на это замечание Валера, которому ход беседы все более и более не нравился, и даже начал пугать.
Уже перед самым выходом из ресторана Валерий, до этого разглядывавший надписи на картонных подложках, прочитал одну из них вслух - «…никогда не нужно думать об умном; умное да ученое всегда аппетит отшибает. Сами изволите знать, философы и ученые насчет еды самые последние люди и хуже их, извините, не едят даже свиньи». – И, улыбнувшись, добавил. – Это, да. Чехов. Гений.
На столе, и правда, осталось много не съеденного, преимущественно со стороны Виктора и Тамары.
- Слушай, Вить. Я завтра участвую в джип-кроссе. Хочешь составить компанию? – Спросил приятеля Рябоконь, когда мужчины простились с историком.
- Завтра? – Переспросил Веденеев. – Ну, собственно говоря, а почему бы и нет. – Согласился на предложение однокашника Виктор.