Маруся, вернувшись домой из Питера, сразу по телефону связалась с Ирой.
- Я приеду сейчас к тебе. Ты не возражаешь? – спросила она.
- Нет, конечно, буду рада. Хочешь поделиться впечатлениями от Нахимовского училища и от Питера? – спросила Ирина. Но Маша вовсе не об училище хотела говорить, и не о Питере. Ей надо было рассказать о встрече с Николаем. Эта краткая неожиданная встреча показала, что чувства к нему никуда не ушли, они живы и на сердце после встречи было больно, словно от потери чего-то чрезвычайно важного. Маша не могла справиться с этой болью и ей казалось, что настанет облегчение, если она поделится с подругой. Часто так и бывает. Человеку надо выговориться, и это помогает, хотя и не снимает боль полностью.
Через пару часов Маша была уже в Новочеркасске.
- Ты знаешь, Ира, мне так повезло в жизни. Максим – замечательный муж и я никогда его не оставлю. Я должна радоваться тому, что он есть у меня. Я и радуюсь. Но… Николай… Он опять напомнил о себе, ведь я его уже редко вспоминала и стала забывать,- начала рассказывать Маша.
- Да, подруга, любовь это коварное чувство. Много ошибок делается из-за любви. И это чувство двоякое. И хорошо, когда оно есть и плохо, когда оно есть. Ну ты знаешь, мою историю. Его и на этом свете нет, а для меня он есть и всегда словно рядом. Живу, как монахиня, а ничего сделать не могу, - сказала Ира. Ей было жаль подругу, она её очень хорошо понимала.
- Но я же люблю Максима… Он мой муж, он отец моего сына, и я не хочу ему сделать больно. Но почему же тогда не забывается Николай? А Максим всё чувствует и ему тоже больно. Мы возвращались из Питера молча. Не могли говорить ни о чём. Я жалею о том, что поехала в Санкт-Петербург. А ведь я не хотела ехать туда, просила Максима поехать без меня, но он хотел только со мной. А я понимала, что лучше не ехать. Там мы были с Николаем и многие места вызовут воспоминания. А случилось ещё хуже.
Они долго ещё говорили о поездке и Ира спросила, не жалко ли отдавать сына на казарменное положение в Нахимовское училище. Ведь он ещё мал, ему нужна мама, а не казарма.
- Я тоже думаю над этим. Сын вырастит без меня и я не буду видеть, как он меняется, как взрослеет. Мы ещё не решили окончательно, но Максим считает, что это сыну не повредит, он и сам учился в Суворовском, знает, что это такое. А ещё вот что. Я не заметила большого интереса к училищу со стороны сына. Поговорю с ним и постараюсь повлиять.
- Маша, если Виктор хочет быть военным, то он сможет приобрести эту профессию, поступив в Военное училище после школы. И тогда всё будет хорошо, он станет взрослым. Подумай над этим, - посоветовала Ира.
- Мне надо говорить об этом с Максимом. Это его идея и я его должна убедить. Но немного позже, сейчас говорить с ним не могу. Знаешь, Ира, я чувствую себя словно я ему изменила. Но ведь нет же! И никогда этого не сделаю. А чувство такое, что как бы и виновата.
Маша захотела посетить Собор Новочеркасска. Не смотря на то, что её бабуся была глубоко верующим человеком, Маша, с её комсомольским воспитанием, церковь никогда не посещала, молитв не знала, и икона у неё была лишь, как память о бабушке. Тем не менее, в это трудное для неё время, ей хотелось пойти в Собор и попросить Господа Бога помочь ей справиться забыть Николая и не думать о нём.
Ира поддержала подругу, считая, что даже простое посещение церкви помогает человеку справиться со своими мыслями и со своим наваждением. Даже если этот человек атеист.
Думал и Николай о ней, помнил её. Но ему было легче. Просто не хватало времени думать о встрече. Маленькие дочки и забота о семье занимали всё его время. Во имя спокойствия семьи, вспоминать о Марусе не следует. Не надо это ни ему, ни ей. Надо держать себя в руках.
Я от жизни взамен ничего не прошу,
Не нужны нам с тобою обманы.
Только эти стихи для тебя я пишу,
Пусть плывут над Невою туманы…
А тут ещё Глеб вновь разболелся. «Вот такой моряк – с печки бряк» - усмехнулся Николай, вспомнив детскую кричалку.
.
Для укрепления здоровья младшего сына доктора рекомендовали вывозить мальчика на лето из Санкт-Петербурга так как влажный питерский климат не способствует лечению его болезни.
- Есть в Болгарии местечко недалеко от Солнечного берега, называется Святой Влас. Туда едут страдающие хроническими бронхитами и различными болезнями лёгких. Лечит там сам климат, - сказал доктор, - А если не там, то хорошо бы ему пожить всё лето в степной зоне у нас в России.
В степной зоне? Так это же в Платовку надо ехать! И Николай предлагает отвезти всю семью туда. Там можно снять дом и пожить всё лето. Как раз то, что надо! Ведь там же не только степь, но и море есть. А море то тёплое и ласковое, как раз для детей. И купаться можно с мая по сентябрь, не то, что в Финском заливе, не успел купальный сезон наступить, как уже и закончился.
Идею поддержали все. Погреться под южным солнцем пожелали и Нинины родители. Да и Нине надо помочь управиться с детьми, вот их сколько.
Дом нашли быстро, большой, в деревенском стиле, с большим двором и садом. А в саду в то время черешня зрела. Она сразу приковала внимание к себе и детей и взрослых. Такое лакомство в Питере можно лишь на рынке купить, а тут рви и ешь.
Николай сначала один, а потом все вместе сходили на могилку бабуси. Памятник, который сделали бабусе по его заказу, ему понравился. Строгий, из белого мрамора, без лишних деталей. Жаль, могилы родителей не сохранились. Но Николай в их память решил поставить на кладбище часовеньку. Пусть будет такая память о них.
Николай рассчитывал привезти семью и сразу вернуться в Питер. Его ждали дела в Америке и он должен поехать и туда. Хоть он и продал много акций своего предприятия, но контрольный пакет был у него и его присутствие периодически было необходимо. Однако, побывав на бабусином подворье, понял, что придётся задержаться. Бабусину хатку укрепить от разрушений не получится, ведь она сделана из глины и была почти землянкой. Посоветовавшись со строителями, он решил снести её и построить на подворье новый дом. Жалко, но бабусина хатка останется лишь на фотографиях и видео. Время не щадит постройки, а такие тем более.
На организацию работ по строительству ушёл месяц, и этот месяц Николай был со всеми в своей родной деревне. Нина боялась, что ребятам будет скучно в деревне, но вскоре поняла, что это не так. Они подружились со сверстниками – деревенскими ребятами, ходили с ними на море, купались и загорали, а на речке удили рыбу для котов, которые сразу неизвестно откуда появились. Николай приобрёл всем велосипеды и установил норму в километрах на каждый день. А по вечерам, как и положено деревенским ребятам, они обрывали фрукты в чужих садах. Ведь всегда так водится, что в соседском саду фрукты вкуснее, чем в своём и рвать их интересней.
Прошла лишь одна треть летних каникул, а уже было заметно, что южный воздух и деревенская жизнь хорошо влияют на ребят и заметно укрепляют их здоровье.
А своих старых знакомых попутчиков из поезда, Николай не нашёл. Их кафе сохранилось, но были там уже новые хозяева. Соседи сказали, что сейчас они живут в Подмосковье, их дети выросли и обосновались там, вот они вслед за детьми и уехали.
