Вкусы российского двора стремительно менялись в XVIII веке. Голландские ботфорты сменялись бюргерскими платьями, они же — украинскими шароварами.
Во времена правления Анны Ивановны даже при мифическом засилье немцев популярным был немецкий стиль, который причудливо сочетался с атмосферой кремлёвских палат. Появление при дворе Елизаветы Петровны фаворита Разумовского кардинально изменило вкусы дворян — в моду вошло всё украинское.
Елизавета Петровна была любительницей вкусно поесть, и вслед за своим фаворитом пристрастилась к хлебосольной украинской кухне с борщами с пампушками и чесноком. Во дворце звучали звуки бандуры, при дворе был великолепный хор украинских певчих — откуда возвысился и сам Разумовский.
«Я был свидетелем плясок и музыки, столько и новых для меня, причем не мог довольно надивиться легкости и силе, с которою пляшут жители Украины», — писал один из дипломатов того времени.
Эта мода не прошла бесследно для русской культуры: Разумовский был не только балагуром и повесой, но также и знаменитым меценатом. Благодаря его стараниям популярными стали итальянская музыка и в особенности опера, при дворе появился балет, а близость происхождения позволила расцвести талантам Дмитрия Бортнянского, Максима Полторацкого и других выходцев с Украины.
У земляков Разумовского возвышение бывшего пастуха принесло новые надежды. После измены гетмана Мазепы российские императоры уничтожили на Украине всякую вольницу: отец Елизаветы Пётр в 1723 году после смерти гетмана Скоропадского запретил выбирать нового, а столицу перенёс в город Глухов. Там учредили Малороссийскую коллегию, которая стала управлять всем регионом.
О возвращении гетманства не могло быть и речь. И с появлением при дворе Разумовского украинцы воспользовались шансом. В столицу потекли челобитным с просьбой принять делегацию с родины фаворита. И почти сразу после воцарения Елизаветы в Петербург отправилась целая команда во главе с сыном последнего гетмана Петром Апостолом.
Они оставили воспоминания о тёплом приёме, который устроил им Разумовский в столице империи. Каждый день делегация была у фаворита во дворце — и хозяин закатывал грандиозные пиры. Застолье иногда прерывала сама императрица, которая приезжала к своему Алёше. Гостей возили по дворцам и операм, и украинцы дивились «преиздрядному» пению кастрата Метастазия. Выпитое венгерское и песни под бандуру не прошли даром — Украине дали послабления.
Сенат издал указы о привилегиях Киева, а также запретил русским помещикам закрепощать украинских крестьян — то, чего более всего не желали сами украинцы. Дело решилось довольно просто: елизаветинские вельможи были опытными царедворцами и понимали, в какую сторону дует ветер при дворе императрицы. Однако вопрос о возвращении гетманства так и не был решён — и вскоре Елизавета поступила довольно неожиданно.