оглавление канала
Дома меня ждала Айра, которая, чуть не сшибла меня с ног, когда я открыла входные двери.
- Что ты, милая? Ты так скучала? Или хочешь побегать?
Молодая волчица смотрела на дверь. Я распахнула ее, и она стрелой метнулась к лесу. Матильда заржала, испугано шарахнувшись в сторону.
- Тихо, тихо … Это же наша Айра. – стала я успокаивать лошадь.
Войдя в дом, я начала готовиться к экспедиции в подземелье. Достала веревку, налила в бутылку воды, положила в карман коробок спичек и всунула за голенище коротких сапог засапожник, достаточно большой и остро наточенный, нож. Я уже была на полпути к погребу, когда услышала выстрел. Деревья отразили эхо, и оно принялось гулять по поляне. Я насторожилась. По короткому и резкому звуку, похожему на щелканья бича, определила, что стреляли из карабина. В заказнике стрелять не полагалось. Да, и наличием карабинов похвастать могли не многие. И, самое главное, в лес только что убежала Айра.
Я рванула к дому. Кинула веревку у крыльца, и заскочила внутрь. Схватила карабин, проверила на ходу, заряжен ли. Проверяла больше по привычке. Руки сами все исполняли, никак не согласовывая действий с головой. А в голове металась только одна мысль: «Айра!!». Вскочив на Матильду, я повернула коня в сторону, где по моим предположениям стреляли. Хотя направление точно выбрать очень мешало эхо. Но, тут выяснилось еще одно незаменимое качество лошади. Она четко знала направление, куда требовалось ехать. Когда на очередной поляне, мне показалось, что надо повернуть налево, Матильда заупрямилась, и никак не хотела подчиняться поводьям. Я сначала даже разозлилась на кобылу.
- Матильда, мне сейчас не до твоих выкрутасов. Айра может быть в беде!
Лошадь возмущенно заржала, и даже попыталась встать на дыбы. И тут, повинуясь инстинкту, я просто отпустила поводья. Матильда мгновенно успокоилась и продолжила ехать прямо. Мы почти достигли самой реки, когда, выскочив на поляну, я увидела то, чего опасалась так сильно.
Большая серая лайка, свирепо кидалась на Айру, зажатую в угол между двумя поваленными деревьями. Из раны на боку у нее сочилась кровь. Она ощерила все свои клыки, совсем еще не страшные по сравнению с собачьими, шерсть на загривке стояла дыбом. Волчица не собиралась дешево отдать свою жизнь. А на другом краю поляны стояли два давешних парня из хозмага, и один из них, кажется, Василий, вскинул карабин, целясь в волчицу. И только благодаря тому, что перед самой мордой Айры металась лайка, он еще не выстрелил, боясь зацепить собаку. Я вскинула карабин и сделала выстрел в воздух. Для двух придурков, он прозвучал, в прямом смысле этого слова, как гром с ясного неба.
- Отзови собаку!!! – Я была в ярости, и даже не пыталась этого скрыть.
Василий опустил карабин, но приказа собаке отдавать не спешил. Погано улыбаясь, он протянул:
- А-а-а … Наша недотрога пожаловала. Что соскучилась и решила воспользоваться моим предложением насчет сеновала?
Он старался меня разозлить. Но, он плохо знал меня. Когда я была в ярости, голова всегда оставалась холодной. И повлиять на это дурацкими замечаниями было непросто. Едва расцепив челюсть, я повторила вновь:
- Убери собаку, я сказала. Даю пять секунд и стреляю.
Вид я имела при этом очень решительный, не думаю, что у них возникли сомнения по поводу моих намерений. Первым засуетился Петро.
- Вьюн, ко мне! – Хриплым голосом скомандовал он. Пес закрутился на месте повизгивая, с недоумением глядя на хозяина.
«Как же так», - читалось в его взгляде, - «добыча, вот она. Я возьму ее, хозяин!» Но, видя, как я опускаю карабин, прилаживая его к плечу и направляю на лайку, Петр опять крикнул:
- Ко мне, Вьюн, ко мне!!! Кому сказал, так твою раз так!!
Хорошую охотничью собаку воспитать совсем не просто. И он не планировал потерять ее вот так, по собственной глупости. Лайка нехотя повернула и поплелась в сторону хозяина, беспрестанно оглядываясь на добычу, которая почти была уже в зубах. Василий, который все это время со злым прищуром смотрел на меня, стал поднимать карабин.
- Не вздумай. – Ледяным голосом произнесла я. – Тогда пристрелю тебя. И, поверь, мне за это премию выдадут. Спешу напомнить, вы находитесь в заказнике, где охота запрещена.
И они и я, прекрасно понимали, что определить им штраф или отобрать у них карабин я сейчас не могла. Но, они так же видели мою решимость не отступать от своего. И карабин в моих руках был не просто игрушкой. Им хватило ума это понять.
Я встала так, чтобы лошадью загородить Айру. Василий опустил карабин и криво усмехнулся. Петро держал лайку за ошейник, и они стали задом пятиться в лес. На прощание Василий зло бросил:
- Мы с тобой еще поговорим … позже.
Я усмехнулась.
- Ага, поговорим. Смотри, как бы я тебе твою говорилку не отстрелила.
По треску сучьев и по отборному мату, было понятно, что они удаляются. Но, я для верности выждала еще немного. Не хотелось бы подставлять им спину.