"Быть кем-то - это хорошо для умных вечеринок, где каждый рассказывает свою историю, это хорошо для кабинетов психологов. Но разве быть кем-то - это не социальное обязательство, которое влечет за собой - поскольку нужно быть верным автопортрету - глупую и обременительную фикцию?". - Фредерик Грос
Путь от Имлиля (1740 м) до приюта Тубкаль (3207 м) занимает около четырех-пяти часов. Первые три часа были довольно приятными. Сначала маршрут представлял собой грунтовую дорогу, петляющую между фермами, которые тянулись по сухой, бесплодной равнине у подножия предгорий. Затем, примерно через час, равнина остановилась перед скалистым предгорьем, и настала наша очередь карабкаться по камням, все еще следуя по тропе, хотя она была менее отчетливой.
Прошло совсем немного времени, прежде чем сила марокканского солнца начала тормозить мои чувства. Жар лизал наши лица, которые уже начали обгорать, и обвивался вокруг шеи, как огромная змея. Каменистая земля тлела, создавая дезориентирующую дымку, а над головой бесшумно летали птицы. Посевы на фермах позади нас стояли неподвижно, словно им было слишком жарко, чтобы двигаться.
После короткого перерыва группа двинулась дальше. Дорога стала более крутой и зигзагообразно поднималась вверх через огромное скопление валунов и скал. Если посмотреть вверх, то нас окружали горы Высокого Атласа. Каждая гора стояла высокая и грозная, ожерелье белого снега вокруг ее вершины сверкало в лучах полуденного солнца.
На полпути к приюту снег покрывал окрестности, постепенно тая в ручье на дне долины. Я был измотан, мокрый от пота, но, тем не менее, доволен. Мы шли дальше с хрупкими костями и пустыми легкими. Наши ноги двигались без всякого желания. Вес мешков, снаряжения, рассчитанного на две недели, заставлял наши колени опускаться на землю. И все же солнце, преодолевая горный ветер, прижималось к нашей коже. Примерно в три часа дня группа, уставшая от собак и обгоревшая на солнце, наконец-то добралась до приюта. Это было облегчением, когда мы смогли сесть.
Следующие десять дней нам предстояло провести в горах Атласа. Каждый день, за исключением одного дня отдыха, мы шли с раннего утра до середины дня, перемещаясь между горами и долинами. Внезапно я понял, что попал в место, где нечего делать, кроме как ходить.
Мне вспомнилась книга, которую я прочитал лишь наполовину, под названием "Философия ходьбы" Фредерика Гроса. Книга призывает людей взглянуть на акт ходьбы по-другому, как на неотъемлемую часть человеческого бытия и привычку, которой придерживаются великие герои.
"Идя пешком, вдали от любого транспортного средства или машины, от любого посредничества, я воспроизвожу земное состояние человека, вновь воплощая его врожденную, сущностную нищету. Вот почему смирение не унижает: оно просто заставляет отбросить тщеславные притязания и тем самым подталкивает нас к подлинности."
-Фредерик Грос
Слова Гроса поэтичны, он явно увлечен своими выводами, но я никогда не задумывался над тем, как применить его советы. Книга вновь привлекла мое внимание примерно на полпути путешествия, и в одно мгновение я понял силу работы Гроса.
Возле вершины горы Тубкаль
Грос обращает внимание на исторических мыслителей, которые считали путешествия главной частью своей практики, и размышляет над такими вещами, как причины, по которым Генри Дэвид Торо отправился в Уолденский лес в погоне за дикой природой, причины, по которым Рембо ходил в гневе, а Нерваль бродил, чтобы излечить свою печаль. Грос обнаруживает, как Руссо ходил, чтобы думать, Ницше - чтобы писать, а Кант ходил, чтобы отвлечься от склонности к чрезмерным размышлениям.
Уильям Вордсворт проходил по двадцать миль в день вокруг своих домов в Озерном крае и Шотландии, бормоча про себя стихи, глядя на пейзажи. Он считал, что его творчество зависит от движения и что для выражения эмоций необходима активность, радость тела, а не ума. Он обнаружил, что, двигаясь в неизвестность и отказываясь от всего, что определяло его, стихи льются охотнее.
Фредерик Грос писал о том, как прекрасно, если вы позволите себе, быть потерянным, то есть существовать без личности. Он рассказывает замечательные истории о людях, которые странствовали по Европе, и о том, как они полюбили свою свободу, несмотря на все страдания и боль. Лично для меня инстинкт путешествовать - это просто желание потерять себя где-нибудь. Ведь когда ты заблудился, нет необходимости определять себя, нет карты или определенности, которой нужно придерживаться; это просто ты в новом месте, с новыми глазами и свежим лицом. Я научилась принимать неизвестность таким образом, хотя и не так уверенно, как хотелось бы.
В том, чтобы заблудиться, есть что-то очень увлекательное. Кажется, что творческий ум всегда как-то блуждает. Он блуждает в поисках новизны, нового опыта и вдохновения без причины или повода. Путешествия - это отражение этой внутренней борьбы, и именно поэтому они так привлекательны для творческих людей.