Добрый день, дорогие сёрферы, интеллектуалы и фрилансеры.
Мы ещё что-то знаем о левом движении СШа конца 19 – начала 20 века, потом Коммунистическая партия США, маккартизм, Черные пантеры и полный провал длиною в 60 лет.
С этого времени прошло море времени, родились новые герои и пастыри. Сегодня у нас Корнель Уэст.
Корнел Рональд Уэст (англ. Cornel Ronald West; род. 2 июня 1953, Талса, Оклахома, США) — американский философ, писатель, богослов, литературный критик, актёр, борец за гражданские права и христианский социалист. Член социал-демократической ассоциации Демократические социалисты Америки (ДСА). Профессор религиозной философии и христианства в Нью-йоркской объединённой теологической семинарии.[Значительная часть трудов Уэста посвящена проблемам расы, пола и класса в американском обществе. На Уэста оказали влияние такие разнородные традиции, как Афроамериканская баптистская церковь, прагматизм, экзистенциализм и трансцендентализм. Снимался в фильмах «Матрица: Перезагрузка» и «Матрица: Революция». Википедия.
Хочется познакомить со статьей в Атлантик, за авторством Эммы Грин.
Знаменитый профессор оказался не в ладах с «культурой отмены» и «чистками» в рядах самих прогрессистов.
Корнел Уэст не особенно заинтересован в том, чтобы быть милым. Он недавно покинул Гарвард — после своей второй поездки в качестве профессора и как всегда опубликовал свое заявление об увольнении в Twitter: “нарциссы академической проф. школы”, “антипалестинские предрассудки”, безразличие коллег к недавней смерти его матери, по его мнению представляло “интеллектуальное и духовное банкротство глубинного государства”. На прошлой неделе комментатор CNN Бакари Селлерс рассказал Jewish Insider, что сегодняшнийЗапад играет с антисемитизмом точно так же, как бывший президент Дональд Трамп использует расистские высказывания. “Это трусливая ложь отчаянного оппортуниста”, - сказал мне Уэст.
И все же, когда он не борется с одним из своих врагов, Уэст стремится найти общий язык с людьми, с которыми он не согласен, включая, иногда, политических парий (маргиналов). Он с гордостью рассказал мне о днях своих дебатов с Меиром Кахане, еврейским националистом, осужденным за внутренний терроризм, и он непримиримо выступал рядом с Луисом Фарраханом, лидером Нации ислама, который часто придерживается антисемитских взглядов. Профессор не согласен с теми левыми, которые считают, что белые люди безнадежны или что людей, нарушающих прогрессивную ортодоксальность, следует отменить. “Белые братья и сестры, коричневые, красные или желтые — они способны к трансформации", - сказал он. “Спасение все равно не в наших руках”. Если Уэст не чувствует себя полностью своим с левыми, потому что он христианин, он также не чувствует себя полностью дома в церкви, которая, по его мнению, не смогла встать на защиту трудящихся. Возможно, знаменитый учёный по-настоящему чувствует себя комфортно только в роли изгоя.
Я говорила с Уэстом о том, нужен ли левым Иисус и многое другое. Наш разговор был сокращен и отредактирован для большей ясности.
Эмма Грин: Ваша первая большая книга была "Пророчество об избавлении" Вы призывали к радикальному переосмыслению Америки, основанному на черной христианской мысли. Видите ли вы какие-либо доказательства того, что сейчас, 40 лет спустя, черная христианская социалистическая мысль оказывает большее культурное или политическое влияние, чем когда вы писали эту книгу?
Корнель Уэст: Во многих отношениях влияние стало гораздо меньшим. Эта книга была опубликована в 1982 году. Наследие Фанни Лу Хеймера и Мартина Лютера Кинга-младшего в то время было гораздо сильнее, то, что я всегда пытался продвинуть,—это лучшая традиция чернокожих людей - людей, которые перед лицом 400 лет хронической ненависти создали воинов любви; перед лицом 400 лет страха создали борцов за свободу; и перед лицом 400 лет травм создали исцелителей ран и распространителей радости. Это очень богатая духовная и нравственная традиция. Сейчас мы живем в момент глубокого духовного и нравственного упадка. В 2021 году традиция, о которой я говорил, стала гораздо более слабой традицией. Рынок взял верх.
Эмма Грин: Со временем Демократическая партия стала менее основываться на теологических убеждениях. В настоящее время существует больше неаффилированных (нерелигиозных) в религиозном отношении демократов, чем демократов, принадлежащих к какой-либо другой религиозной группе. Чем объясняется, на ваш взгляд, то, что левые отходят от веры?
Корнел Уэст: Отвечая Рейгану, Демократическая партия попыталась провести триангуляцию (Триангуляция (от слова triangle - треугольник) - психологический термин, означающий вовлечение третьего человека в парные отношения, то есть - в отношения двух людей. У термина есть легкая негативная коннотация)). Они пытались украсть силу (мощь) у Республиканской партии. Они сократили корпоративные налоги. Они позволили отменить регулирование корпораций. Они праздновали высвобождение рыночных сил. Они также сократили социальную поддержку бедных, их базой стал профессионально-управленческий класс. А управленческий класс менее религиозен, чем люди из рабочего класса. Он менее религиозен, чем бедные люди. Они образованные, верно? Но вы можете быть неправильно образованы точно так же, как вы можете быть образованы правильно.
Эмма Грин: Но на самом деле слева—скажем, среди демократических социалистов Америки—как вы думаете, сколько из этих людей глубоко религиозны или мотивированы теологическими концепциями справедливости?
Корнел Уэст: Это хороший вопрос. Это отчасти связано с поколением. «DSA» восходит к 1982 году. В то время это было гораздо больше связано с профсоюзным движением. В наши дни большая часть искренне горящих в DSA - это молодое поколение, особенно с тех пор, как «AOC» вышла на публичную сцену. Я догадываюсь, что эти младшие братья, сестры и товарищи глубоко духовны, но многие из них отдалились от церквей, мечетей и синагог.
Эмма Грин: Почему так?
Корнел Уэст: Потому что они потерпели неудачу. Господствующее христианство-это колоссальный провал с точки зрения защиты бедных людей. Вы получаете «пророческих христиан, католических работников», монахинь. Вы заставляете черные церкви беспокоиться о тюрьмах. Но по большей части основное христианство интересовалось тем, что интересовало американскую культуру, а именно успехом. А успех никогда не был равен духовному величию.
Эмма Грин: Так ты думаешь, что левым нужен Бог? Нужен ли Иисус молодым демократическим социалистам Америки?
Корнел Уэст: Как христианин, я думаю, что каждый мог бы многого добиться, вступив в отношения с Иисусом, но я думаю, что левые могут многому научить христиан, подобных мне, с точки зрения их готовности мужественно обращаться к “наименьшим из них”, как в 25-й главе Евангелия от Матфея: бедным, сиротам, вдовам, эксплуатируемым. Они проделали гораздо лучшую работу, чем большинство церквей, синагог, храмов и мечетей. Маркетизации христианства, иудаизма, буддизма и ислама следует противостоять во имя пророческого (идейного) элемента этих религий, но это пророческое измерение слабо, это отодвинуто на задний план. И таким образом, вы заканчиваете тем, что эти пророческие (идейные, истинно верующие) элементы объединяются с глубоко светскими силами.
Эмма Грин: Похоже, вы думаете, что Иисус мог бы чувствовать себя более комфортно на собрании DSA, чем во многих современных американских церквях.
Корнел Уэст: О, в этом нет никаких сомнений с точки зрения глубины и размаха их любви к бедным людям, но в то же время Иисус основал свою церковь. Я думаю, что Иисус ищет всех тех, кто отречется от себя, возьмет свой крест и последует за Ним.
Эмма Грин: Некоторые теологи сказали бы: “Хорошо, может быть, многие вещи, в которые верят члены DSA, похожи на те, в которые верит Дороти Дэй (американская журналистка, общественная деятельница, активистка, одна из основателей Движения католических рабочих, сторонница философии дистрибутизма.), но есть маленькая деталь того, действительно ли они верят, что следуют за Иисусом и принимают Его спасительную силу, - действительно важная деталь”.
Корнел Уэст: Это, безусловно, так. Я не хочу это преуменьшать. В этом нет никаких сомнений, в конце концов, Иисус хочет, чтобы его обняли (приняли?). Его сила, его любовь и благодать Божья, усиленные нашей собственной работой и свидетельством, важны. Но те, кто хотел бы подчеркнуть только доктрину и догму и у кого в сердцах очень мало любви и очень мало мужества бороться за бедных,—Иисус был бы первым, кто сказал бы, как это делает Павел в 1 Коринфянам 13: " я - медь звенящая или кимвал звучащий". Это пусто. Это бессмысленно.
Эмма Грин: В нашей политической культуре накопление власти обязательно предполагает предательство принципов. Демократы, например, в настоящее время являются наиболее частыми пользователями «темных, грязных» денег, позволяя очень богатым людям скрывать свою личность и направлять наличные деньги кандидатам. Является ли это невозможным противоречием для левых, чтобы примириться?
Корнел Уэст: Демократическая партия может иметь доступ к большим деньгам на самом верху. Но если ее приоритеты не ориентированы на бедных, работающих людей, то в конечном итоге она просто воспроизводит те же формы нищеты, социальной нищеты и подчинения трудящихся капиталу. Демократическая партия не использовала свою власть для расширения прав и возможностей бедных людей. Когда у Обамы был шанс выручить Уолл-стрит или домовладельцев, что он сделал? Он не отправил в тюрьму ни одного человека, учитывая все преступления, связанные с инсайдерской торговлей, манипуляциями на рынке, хищническим кредитованием и мошеннической деятельностью. А при этом 58 процентов чернокожих домовладельцев потеряли свои дома. Это и есть нисходящая мобильность. Это перераспределение богатства снизу вверх, подкрепленное Демократической партией.
Эмма Грин: Мне кажется, что слева, особенно среди многих белых людей, происходит этот светский кальвинистский посыл—зарождающееся осознание того, что мы запятнаны грехом еще до того, как родились, и у нас нет силы изменить нашу греховность. Вы видите это в книгах по самопомощи (оправдания?) расизму, таких как "Белая хрупкость". Проблема в том, что это понятие греха не сопровождается рамками спасения, искупления или искупления. Это кальвинизм без части Иисуса. Что вы думаете об этой борьбе слева?
Корнел Уэст: Я думаю, что прыжок не от греха к спасению. Существует промежуточная стадия преобразования и трансформации. Я здесь с Августином, что мы вечно находимся в бесконечной битве, пытаясь стать лучшими христианами. Даже когда мы обращаемся (к Богу), грех все еще сохраняется, но мы добиваемся прогресса, потому что доступная нам благодать-это дар, который дает нам возможность попытаться сделать лучший выбор. Если кто-то скажет: “В наши дни вы не можете любить белых людей”, то как вы собираетесь любить арабов? Как вы собираетесь любить палестинцев? У них низкий приоритет в том смысле, что это именно тот свидетель, который нам нужен. Всякий раз, когда люди говорят вам не любить других—не любить геев, не любить лесбиянок и так далее—это именно для христиан знак необходимости объятий (защиты).
Эмма Грин: Как именно это выглядит в тот момент, когда культура очень озабочена тем, как эта белизна может быть токсичной?
Корнел Уэст: Сначала вы указываете своим белым братьям и сестрам на богатую историю белых людей, борющихся против превосходства белых, от Майлза Хортона до Энн Брэден, Вито Маркантонио, Тома Хейдена и Джона Брауна. Список можно продолжать и продолжать. Они пошли против ненависти; они пошли против жадности; они пошли против страха, чтобы пойти лучшим путем. Если они могут это сделать, то и вы сможете. Белые братья и сестры, коричневые, красные или желтые—они способны к трансформации. В любом случае спасение не в наших руках. Наше дело - пытаться, остальное - не наше дело. Это Т. С. Элиот. В этом он прав.
Эмма Грин: Вы чувствуете, что не в курсе того, как многие люди слева думают об этом вопросе искупления греха белых людей? Большинство прогрессистов не тянутся к Августину, чтобы задуматься о природе греха.
Корнел Уэст: Это правда. И у моих дорогих братьев и сестер слева есть свои собственные взгляды на это дело. Мы объединяемся с точки зрения анализа и, часто, практики. Но у меня есть христианский корень, который глубоко укоренен в этом смысле, как выразился У. Х. Оден: “Как мне научиться любить своего нечестивого соседа своим нечестивым сердцем?”
Когда я был в Шарлотсвилле, глядя на этих больных белых братьев в неонацистских партиях и приверженцев Куклусклана, плюющихся, ругающихся, я мог видеть, как гончие ада бушуют на поле битвы их душ. Но я также знаю, что во мне есть жадность. Во мне живет ненависть. Люди говорят: “О, вы так качественно отличаетесь от этих гангстеров”. Я говорю: “Нет, во мне есть гангстер. Я был гангстером до того, как встретил Иисуса. Теперь я прощенный грешник с бандитскими наклонностями". Это совсем другой взгляд на вещи, чем у многих моих светских товарищей.
Эмма Грин: Одной из характерных черт того, что я назову светским кальвинизмом, является сильное чувство «ассоциативного пятна». Некоторые люди являются персонами нон грата, и мы не можем общаться с ними. И более того, мы должны пристыдить всех, кто с ними общается. На протяжении всей своей карьеры ты боролся с этим. Вы говорили с Луисом Фарраханом, хотя, как вы знаете, он говорил вещи, которые являются откровенно антисемитскими. И чтобы назвать кого-то совершенно иного, вы много раз появлялись рядом с Робби Джорджем, консервативным профессором Принстона, который решительно выступает против абортов и не верит в однополые браки.
Есть ли какая-нибудь линия? Есть ли когда -нибудь случай, когда это понятие ассоциативного пятна уместно?
Корнел Уэст: Какие бы глубокие разногласия у меня ни были с моим дорогим братом министром Луисом Фарраханом или с моим дорогим братом Робби Джорджем, моя любовь глубже. Когда библейский текст говорит, что человек не должен допускать, чтобы что-либо мешало его любви к Богу и ближнему, мы должны относиться к этому серьезно. Я не говорю, что все должны следовать этому. Таково мое понимание того, что значит быть последователем Иисуса. Многие христиане сказали бы, что я не прав. Есть целый сонм христиан, которые отправили бы меня прямиком в ад. Я благодарю Бога, что они не контролируют ситуацию.
Эмма Грин: Я хочу спросить конкретно о Робби Джордже, потому что, как вы знаете, его взгляды очень консервативны, особенно когда речь заходит о человеческой сексуальности и природе человеческой личности. Эти взгляды были бы глубоко преданы анафеме для многих левых. Получили ли вы порицание и отпор за то, что были готовы стоять рядом с ним и называть его своим другом?
Корнел Уэст: О, конечно. Очень сильно. Я просто прямо говорю им, что любовь никогда не сводима к политике, а братство никогда не сводимо к согласию в отношении государственной политики.
Я думаю, что Робби ошибается по ряду вопросов. Мы говорили об этом публично и в частном порядке. Но это не значит, что у него есть какая—то зараза, что вы не можете находиться с ним в одной комнате, вы не можете с ним разговаривать, вы не можете с ним спорить. Это верно не только в отношении Робби. Это верно для любого, с кем у меня есть глубокие разногласия.
Эмма Грин: Ты не всегда проявлял снисходительность к различиям (противникам). Просто для примера: вы недавно поддержали Нину Тернер на специальных выборах в Конгресс в Кливленде. Ее оппоненты вывесили рекламные щиты с ее цитатой о Джо Байдене, где она сказала, что поддерживать Байдена - все равно что говорить людям: “Перед вами миска дерьма. И все, что тебе нужно сделать, это съесть половину вместо всего.’ Это все равно дерьмо”. Вы назвали Барака Обаму “республиканцем Рокфеллера с черным лицом". Какой смысл любезно и вежливо общаться с Робби Джорджем, но затем громить Джо Байдена или Барака Обаму?
Корнел Уэст: Ну, я также миллион раз громил Трампа как неофашистского гангстера. Я разгромил целую кучу республиканцев, о, видите ли, сильные слова - это не единственный фокус, когда дело доходит до того, чтобы занять позицию. Я представляю, что, когда Иисус изгонял менял, его слова не были вежливыми, но в центре внимания были не слова. Это была его любовь к бедным людям.
Когда сестра Нина Тернер говорит о Байдене и о том, что голосование за него – это С-Ш-И-Т, она имеет в виду, что Байден был архитектором массового лишения свободы и нового Джима Кроу. Все эти потерянные жизни намного хуже, чем ее слово - С-Ш-И-Т. То же самое можно было бы сказать и о его связях с Уолл-стрит. Вы знаете, сколько жизней погибло из-за того, что Обама и Байден выбрали Уолл-стрит, а не домовладельцев? Так что называть кого-то Черным талисманом (оберегом) Уолл-стрит действительно очень слабо, учитывая уровень социальных страданий, которые это привело.
Люди приходят ко мне и говорят [высоким голосом]: “О, вы назвали Обаму Черным защитником Уолл-стрит! Это самое худшее, что возможно!” Нет, что еще хуже, так это продвижение политики за спиной работающих людей. Так что ты права, когда у нас возникают разногласия, мы должны быть очень честными. И иногда, когда вы честны, о чудо, язык может стать гиперболическим (слова).
