Витя степенно вышел из машины и пошёл к конюшне. К животным нельзя приходить всем, даже родителям детей, приехавших на занятия. И ковид здесь совершенно не при чем. Животные не игрушки, они привыкают к людям ждут их, но не очень комфортно себя чувствуют со случайными людьми. А родители традиционно оставляют детей одних с инструктором, чтобы совершенно не влиять на занятия.
Я вышла из машины и пошла к беседке, в которой люблю бывать ещё с первых дней пребывания моего во Франции. С неё открывается прекрасный вид и на конюшни, в которых проходят занятия, и на лес, в котором дети гуляют верхом, и стадион, где проходят занятия, и прекрасный вид на Пиренеи, который изначально и был предметом моего восхищения. Беседка обычно пустует, гости конной школы о ней не знают, так как очевидная ее близость к конной школе обманчива. Чтобы проехать к ней, нужно знать заветный поворот, скрытый от глаз небольшими зарослями можжевельника и ежевики, а родители, в большинстве своем приезжают к нам из города и кроме указанных в навигаторе, других дорог не знают. Да и расположена беседка на территории старого поместья, хозяин которого давно умер, а наследники судятся за имущество уже лет двадцать. Дом за это время пришел в ветхое состояние, ворота покосились и только беседка каким-то чудом еще стоит на куске базальта, каким-то образом вылезшим из земли и служившим чем-то вроде постамента для деревянной постройки. Супруг мой очень хорошо знал деда, бывшего хозяина дома, и даже знал сына и всех его трех жен, дети которых и судятся между собой за наследство, так как сын вступить в права наследования не успел и умер через несколько недель после отца от сердечного приступа. Поговаривают, что приступ случился у него как раз после приезда всех трех, на тот момент уже бывших, жен с детьми с выяснением отношений. Сын деда был уже не молод и сердце такого накала страстей не выдержало. Так уж оказалось, что после смерти сына хозяина, ни одна из жен и детей не договорились, кто же должет его хоронить и по старой дружбе мой супруг оказался единственным, кто эту миссию на себя принял добровольно. Мэрия выдала ему ключи от поместья, а супруг мой так и ходит по старой памяти присматривать за остатками былого с очень слабой надеждой, что до новых хозяев это имущество доживет. Так я узнала о тайной дороге, тропинке и прекрасном пейзаже, на фоне которого я и услышала историю, которую расскажу вам сейчас.
Только присев на скамейку, заботливо отремонтированную для меня мужем этим летом, я услышала за спиной шорох. Так как никого не должно быть в этом месте, я немного испугалась и повернулась посмотреть, кто это. Из зарослей, когда-то бывших роскошным инжирным садом, вышел старичок, в добротных резиновых сапогах, шортах, ярко-красного цвета, рубашке непонятной окраски и фасона, видавшей, скорее всего, еще президенство Жискара Д Эстена, и желтом жилете, которые носят в наших местах не столько сторонники этого революционного движения, а все путники, не желающими быть сбитыми на крутых на поворотах или пристреленными случайными охотниками, легко принимающими любого, перемещающегося пешком, за кабана или косулю, которых в наших местах предостаточно. Старичок не собирался идти в мою сторону, он явно просто проходил напрямик, но, увидив меня и, очевидно, заметив мою тревогу, решил подойти поздороваться и направился ко мне.
-Я вас потревожил? - извиняющимся тоном спросил он.
-Нет, что вы. Я просто не ожидала тут никого увидеть.
-Понимаю, сам вас вижу тут впервые.
-Я жена Эрвэ Люмэля...
-А, это тот молодой человек? Который дружил с покойным Жан-Марком?
-Да. Он самый.
-Рад познакомиться, а я сосед Жан-Марка, зовите меня Милу. Меня так все тут называют. Еще со школьных лет. Я с отцом Жан-Марка учился в одном классе, хотя он был нас намного старше. Но он же до войны родился и всю войну партизанил с отцом. В школу он пришел в 44, весь в орденах. И надавал нам всем партизанских позывных. Мы с ними так и живем.
-Здорово. Моя бабушка тоже партизанила.
-В России?
-Да, подо Ржевом.
-Это где-то в Сибири?
-Фашисты до Сибири не дошли. Как раз подо Ржевом их и остановили.
-Тогда тебе не нужно обьяснять, как я люблю свое партизанское имя.
Я заулыбалась.
-Ты приехала посмотреть нашу красоту?
-Нет, я сына на занятия привезла.
-В конную школу?
-Да.
-Сегодня день, когда хозяева лошадей приезжают кормить своих животных.
-???
-А ты разве не знаешь, что это за школа? Не знаешь историю нашей Джозефины???
-Нет не знаю.
-О! значит не зря я мимо проходил! Это же самая настоящая мелодрама, которая случилась в наших местах! Я тебе все расскажу! Все случилось на моих собственных глазах!
И Милу уселся рядом со мной на лавку.
-Было это году наверное в 2005, может в 2002, но не раньше. Лошадь-то старая уже, но лет двадцать же ей не больше. А вот началась эта история когда она только родилась. Купили ее жеребенком нашему Жаку Берстье. Видела же его замок? Недалеко от Лабастид д Анжу? Который с двумя башнями.
-Одной круглой и одной квадратной?
-Точно. Ну вот на 18-летие Жаку купили лошадь. Дорогую и красивую скаковую лошадь. Только была она жеребенком тогда. Но уже понятно было, что красавица будет. И родители у нее породистые. И назвали ее Джозефина.
-А лошадей разве так называют? У них там какие-то имена же осособенные. Быстрый, Ветер, Чингачгук там. Но вроде ж не человеческими именами.
-По-разному называют. Но он же у нас в клубе реконструкций всяких состоял, Наполеоновские походы устраивал и видать из-за этого и решил назвать подарок в честь жены его. Кто его знает. Но вот и росла она себе у него на конюшне. И У Жака брат младший есть, сейчас в Америке живет, а в те годы он маленький был очень, у них с Жаком лет 10 разницы, мать его вдруг неожиданно забеременела, никто и не ожидал. Рады были, конечно, все, и родила она его уже за 40 лет ей было. И он не то дурачок какой, не то избалованный, но то на дереве сидел неделями, мать ему еду туда по веревочке поднимала, то в подземелье бункер устроил и там опыты ставил, пока однажды что-то не взорвал, жандармерия все ездила разбиралась, откуда у ребенка взрывное устройство, никак не хотели поверить, что он сам его соорудил. И, в общем, с лошадью этой он прям в обнимку спал в конюшне. Вроде подарили Жаку, а ребенок с ней, прям как с половинкой своей. Ему даже возле лошади комнату в конюшне сделали. Он с ней разговаривал, и кормил только сам, и в общем слушала Джозефина только младшего. А Жак обожал и лошадь, и младшего брата, и эта идилия ребенка и животного доставляла ему гораздо больше удовольствия, чем верховая езда. А тут еще и незадача такая случилась.
-Что случилось?
-Познакомился наш Жак в университете, где учился, с очень хорошей девушкой, из семьи хорошей, в общем невесту привел в дом с родителями познакомить. Она даже согласна была из Парижа своего уехать в наши края, лишь бы только вместе с Жаком быть. В наши-то времена, когда мужей бросают ради Парижа. И что бы ты думала, оказалось, что девушку тоже зовут Джозефина!
-И в чем проблема?
-Пришла она в конюшню, младший услышал ее имя и давай хохотать! "Джозефина!!, у тебя лошадиное имя!" Но это полбеды, Джозефина после конюшни покрылась вся волдырями, начала чихать. В общем, родителям очень понравилась, и дело даже шло к свадьбе, но Жаку пришлось решить куда девать лошадь. С аллергией же нельзя лошадь в доме держать. А спрятать ее никак. Запах же шерсть повсюду. Решили лошадь эту продать. И младший, как узнал, что его Джозефину продают из-за невесты брата, есть перестал, замкнулся, перестал с родителями и братом разговаривать. В общем, оказалось, что выбора нет, нужно лошадь оставлять. Джозефина посмотрела на всю эту ситуацию и сама отношения с Жаком прекратила. Сказала "Не хочу быть помехой в вашей семейной идилии".
-Так прям и сказала?
-Ну уж дословно не знаю. Но наши все так говорят.
-Да, уж предпочеть лошадь невесте дело необычное.
-Так ты думаешь на этом история закончилась? Как бы не так! Это только начало!
-Что уж еще могло случиться?
-Джозефина очень быстро вышла замуж. За друга нашего Жака, так она в Париж и не вернулась. А Жак наш так и не женился. Младшего родители отправили в Америку учиться, он же оказался каким-то жутко смышленым в математике, учится в Стенфорде, не знаю на кого. Он как уехал, лошадь затосковала и ослепла!
-Ослепла? С тоски?
-Видать да, они ж как люди, и скучают, и тоскуют. И Жак наш держал ее в конюшне, ухаживал за ней, выгуливал. А в апреле 2020 заболел короновирусом. И оказалось, что родители его уже старенькие и ухаживать за лошадью некому. Они еще как-то держались, ждали Жака с госпиталя, но у Жака после ковида сразу же случился инсульт и его парализовало.
-Полностью?
-Сейчас немного рука одна отошла, но не ходит, так и лежит.
-И где он?
-В замке, родители за ним ухаживают. А вот лошадь слепую некуда девать оказалось. И до нашей Джозефины, которая невеста бывшая, дошли новости и про Жака, и про лошадь, и что младший его вернуться к ним не может из Америки помогать. И Джозефина устроила лошадь в эту конную школу. Платит за то, чтобы за лошадью ухаживали, мыли, сама платит. Свои деньги.
-Какая женщина!
-Да вообще! А по четвергам она привозит Жака кормить Джозефину, чтобы лошадь не чувствовала себя брошенной.
-Серьезно? Женщина, привозит бывшего парализованного жениха кормить слепую лошадь, из-за которой он на ней не женился? Я это правильно поняла?
-Правильно! Чего тут понимать-то!
-Сегодня?
-Да, вот должны приехать уже, вечером лошадей в шесть часов кормят.
Я посмотрела на часы. Четыре минуты седьмого. Надо торопиться.
-Хочешь посмотреть на них?
-Конечно! - помахала я рукой старику убегая в сторону своей машины.
Я успела как раз вовремя. Карета скорой помощи, на которой привозили по четвергам Жака, уже припарковалась совсем впритык к конюшне. Миловидная, хрупкая, светловолосая женщина в сопровождении двух молодых людей в медицинской униформе выкатила мужчину, пристегнутого к каталке широкими эластичными ремнями. Молодые люди подвезли каталку к перегородке, отделяющей ферму от парковки. Мой Виктор вел лошадь с надетым на голову фартуком, закрывающем глаза, и остановился у самой перегородки. Лошадь протянула морду и стала обнюхивать хозяина, пощипывая его за одежду. Жак поднял руку и погладил морду лошади. Она тихонько заржала.
-Джозефина, красавица моя, как твои дела?
Лошадь опять ласково заржала.
Молодой человек в медицинской форме постелил на каталку одноразовое одеяло, Виктор поставил на него ведро с кормом и лошадь, прям с каталки, начала есть, а Жак поглаживал ее морду.
Женщина отошла в сторону, она вообще не подходила к животному. Витя подошел к ней поговорить, так как его попросили не мешать лошади кушать и общаться с хозяином.
Чтобы начать разговор с милой дамой, стоящей одиноко в стороне, Виктор спросил:
-А как вас зовут?
-Джозефина, -ответила женщина.
-О!, Вас зовут так же как эту слепую лошадь? - с детской непосредственностью заметил Виктор и расхохотался.
Женщина удивленно посмотрела на моего сына.
-А тебя как зовут?
-Витя, но это по-русски. По францзуски - Виктор!
Женщина погладила Виктора по голове и ушла в машину скорой помощи.
За моей спиной появился Милу.
-Видели ее?
-Да.
-Какая женщина! А Жака видели?
-Да, видела.
Мы стояли поодаль и ждали, когда лошадь закончит свой ужин, потом Витя побежал помогать уводить Джозефину в конюшню, хоть она и не хотела никак уходить от хозяина.
-А как звали того мальчика?- спросила я Милу, который стоял и смотрел на Жака вместе со мной.
-Какого?
-Младшего брата Жака.
-Отец нашего Жан-Марка называл его Торро!
-Ну это же, наверное, партизанское прозвище? А полное имя как?
- Торро в наших местах - это сокращенное от имени Виктор!
#франция #рассказ #драма #животные