– Разбирайте, орлы, вон те хоромы,– скомандовал петух и опустил свой клюв в ближайшее ведро.
Орлы не заставили себя долго ждать и принялись резво раскатывать по бревнышку отчий дом зарвавшегося француза. Трубка Алхимериуса вздрагивала от напора «эликсира», рвущегося наружу. В ведра хлестала
раскаленная струя, сквозь которую профыркивались ароматные клубы пара. – Ведра кончаются! – запаленно дыша, сообщила Левая.
Чебурашка заметался.
– Вон там еще чан есть.– Рука домового показывала на баньку для
посадской челяди.– Ведер на сто будет,– зачем-то добавил он.
Дракон метнулся в указанном направлении и подтащил чан к костру. Процесс производства «эликсира» возобновился. Головы Горыныча вновь
ритмично замелькали между колодцем и трубкой Алхимериуса. Терем Жана де Рябье был тоже не вечен, и пока Никита Авдеевич и Чебурашка заинтересованно поглядывали на верхние этажи терема Василисы, Центральная самоотверженно работала в режиме огнемета.
– Скорее там... – просипела она. По всему было видно, что Центральная выдохлась. Из ее пасти вырвался слабенький язычок пламени, лениво лизнул черный, изрядно прокопченный бок чана и взорвался нестерпимым жаром.
– Где Иван? – Из-под котла выглянула малиновая мордочка Саламандры.
Чан забурлил. Из трубки со свистом рванул сивушный пар.
– Воды! – заорала Центральная и первая метнулась к колодцу.
– Не надо! – заорала Саламандра и завертелась под чаном в поисках
лазейки. Хвост Горыныча, свившись кольцом, перекрыл все пути отступления юркой ящерке, в то время как головы в бешеном ритме циркулировали между колодцем и трубкой.
– Чебурашка! Не успеваем! – Левая подхватила пустое ведро и подсунула его под трубку Алхимериуса, откуда уже не капала и даже не текла, а хлестала раскаленная огненная жидкость, расшвыривая вокруг тучи брызг. Полные ведра опрокидывались в позаимствованный из бани чан, который наполнялся с невиданной скоростью.
– Ну, милая, еще! – радостно кричала Центральная в восторге от такой поддержки. Саламандра, сообразив, что вода предназначена не для нее, успокоилась и решила заглянуть, что там такое Горыныч кипятит с ее помощью.
– Куда?! – грозно зарычала Центральная.
– Ивана варишь? – кивнув в сторону котла, уважительно спросила Саламандра.– Молодец. Эх, опоздала я. А так хотелось у Кощея спор выиграть.
И тут «сырье» кончилось. Перестало хлестать, течь, капать. В воздухе запахло паленым.
– Шабаш! – решительно сказала Центральная.– А то аппарат
испортим. А Ивана не тронь! – Три пары глаз с трех сторон грозно уставились на Саламандру.