Толерантная физиология.
Читатели «Москвич Mag» первыми прочтут «замечательный текст», а именно рассказ «Татарский малинник».
«Тему школы и образования в этом произведении автор искусно спрятал для того, чтобы с помощью нее выйти на более важные на сегодняшний день вопросы».
Вопросы физиологии.
По сюжету, девочка Алина идет после школы со своей любимой учительницей биологии по Интернациональной улице и обращается к ней по актуальному для себя поводу.
— Наталья Родионовна, пожалуйста, научите меня правильно какать.
Та спокойно произносит:
— Как захочется — приходи.
Девочка приходит.
— Пришла? — раздается голос учительницы.
Раздевайся.
Трепеща, Алина раздевается догола.
— Теперь пошли на полянку.
— Присядь…
Алина начинает какать…
Следующий «важный вопрос» вырисовывается автором спустя пару страниц.
Алина попадает на «Татарский малинник». Раньше здесь татары выращивали садовую малину, очень вкусную. А потом их всех выселили из Крыма за то, что во время оккупации «они немцам жопу лизали».
Девочка «представляла, что каждый татарин, встретив на улице загадочного немца, должен был опуститься на колени, немец спускал штаны, подставлял ему попу, а татарин лизал. «И за это их всех повыселяли?»
Алина прошла дальше по межрядью, глянула направо и присела.
На земле в сохлой траве лежали двое.
Следует сцена с описанием изнасилования.
Несколько страниц спустя Алина с подругой Вик «Катапультировались…
Из экспозиционного гноя?»
Еще один «важный вопрос» современности спустя страницу:
«Вик привычно взяла Алину на руки и понесла в спальню на второй этаж.
После ласк на огромной квадратной кровати с фиолетовой простыней Вик заснула.»
Проходит время, идут воспоминания.
Алина в зарешеченном окне тюремной психлечебницы.
«Калифорнийский институт искусств, дипломная работа Алины — огромная голова женщины в прозрачном кубе с кипящей водой.
Инсталляция, родившая в арт-мире новое имя — Alina Molochko: настоящие кусты малины, живая Алина в ярком платье, отдающаяся манекену с ножом и вытатуированными на заднице глазами.»
«Алина присела на корточки, глядя в угол. Ее голое стройное пятидесятипятилетнее тело с холеной кожей и еще молодой грудью замерло.
— Замри, сука! — со злобой выкрикнула женщина по-русски и исчезла.
Не прошло и второй минуты, как Алина бессильно опустилась на пол и жадно задышала.
Отдышавшись, подняла голову.
Глянула в угол.
Но угол был по-прежнему пуст.»
Все. Важные вопросы кончились.
А.С. Немзер утверждает, что в произведениях Сорокина "со страстью поэтизируется зло. Со страстью разоблачается величие, человечность, сила духа, дар. Ибо, человек по природе низок, жесток, труслив и подл. Стихия его - дерьмо, приправленное кровью и спермой. Извращение - норма. А так называемые "добрые чувства", всякие там "вера", "любовь", "свобода", "ответственность", "поэзия" - дурман, изготовляемый лицемерами.
Нет ничего ценного, никаких норм и правил. Это крайне привлекательно для современности. Нет ценностей, морали, традиций, идеологий. Есть лишь «процедуры» и «свобода личности».
Есть ли сама личность, никто не задумывается.
Как не задумываются о том, что у Сорокина идеология есть. И все остальное: ценности, нормы, правила, свобода, мораль. Или анти-…(ценности, мораль, и т.д.).
Забавно выглядел бы первый урок в школе, на котором учитель прочитал бы детям новый «шедевр» писателя. Но для этого нужно было опубликовать рассказ 31 августа.
