20. Признание.
Ситуация казалась неловкой и поэтому дурацкой. Ничего не найдя умнее, чтобы не заводить какой-нибудь светский разговор (или того хуже, разговор «на чистоту»), я извинилась и спросила, не будет ли слишком невежливым с моей стороны, если я немного вздремну. Вечер закончился очень поздно, а утро, напротив, началось слишком рано, на ночной сон было всего три часа, голова гудела, а ровный полет способствовал дреме.
Роб, похоже, немного удивился, но заверил меня, что в этом ничего нет невежливого, что он и сам немного вздремнет, если получится, но просит не пугаться, если вдруг начнет храпеть. Я оценила его самокритику и чувство юмора, тихо хихикнув, устроилась поудобнее в кресле и закрыла глаза. Сон не заставил себя ждать.
Проснулась я от того, что самолет пошел на посадку, и противно запищала электронная панель с просьбой пристегнуть ремни. Первое, что я увидела, приоткрыв глаза – были внимательные глаза Роба, уставившиеся на меня. Я смутилась и спросила, не храпела ли я, Роб улыбнулся и отрицательно покачал головой. Потом он как будто бы что-то вспомнил, и, извинившись, ушел в кабину пилотов. Ко мне плюхнулась Мария и заговорщицким тоном прошептала:
- Слушай, он всю дорогу тебя рассматривал, мы аж умилялись.
- Бррр, как я только смогла спать под таким присмотром, - проворчала я, - видимо я и вправду вымоталась.
Тут вернулся Роб и Марию как корова языком слизала. В руках он держал маленький сверток из папиросной бумаги. Он протянул его мне:
- Это тебе. Я мало тебя знаю, и, хоть и считаю, что разбираюсь в людях, но решил не рисковать. Это не самая дешевая вещь, но и не самая дорогая, чтобы ты считала себя обязанной, принимая ее. Мне очень хотелось сделать для тебя сюрприз.
- Вы мне уже сделали сюрприз, подарив купальник, - не удержалась я.
- Прости, - с улыбкой произнес Роб, - я не мог позволить, чтобы ты и среди бела дня купалась перед всеми нагишом.
Я вздохнула, признавая свою вину, и взяла в руки сверток. Готова поспорить, мои коллеги делали ставки на его содержимое. Так и не знаю, выиграл ли кто-нибудь из них, но в свертке оказался браслет и серьги, сделанные в этническом стиле, из кораллов и каких-то удивительных перламутровых ракушек, переливавшихся голубым, розовым, золотым и серебряным цветами.
Как ни странно, это были вещи в моем вкусе и стиле, я терпеть не могла ни дорогие украшения из золота и брильянтов, ни гламурно блестящую бижутерию. Роберт продолжал меня удивлять и умилять. Интересно, он осознанно выбрал этот тон завоевания меня, или это было ему свойственно? По рассказам коллег он не оставлял о себе впечатления как о человеке мягком и трогательном. Что ж, пока это для меня загадка.
Я в растерянности смотрела на эти украшения, а Роб с нескрываемой тревогой сканировал выражение моего лица. Даже если эта тревога и была наигранной, она все равно сделала свое дело – зародила в глубине моей души легкое чувство вины и нежелание сделать человеку больно. Поэтому я решила, что лучший выход, как и во многих ситуациях – это вежливая искренность.
- Я понимаю Роб, что появилась в вашей команде не только благодаря своим профессиональным качествам, хотя мне и хочется верить, что именно благодаря им, вам пришла в голову идея пригласить меня в этот проект. Не стану делать вид, что для меня новость узнать, что я нравлюсь Вам. При всем этом, надеюсь, я никакими своими поступками не давала Вам повода думать, что я с Вами заигрываю.
- Да, Елена, это так.
- Спасибо. Я приму Ваш подарок, потому что Вы, как мне кажется, искренни и очень не хотели бы меня обидеть, поэтому не рискнули дарить что-то очень дорогое. Я принимаю Ваш знак внимания, считая, что Вы не требуете от меня взамен никаких обязательств. У меня одна просьба, не выделяйте меня в своей команде, опираясь только на свою симпатию. Мне хотелось бы еще получить этот ценный и интересный опыт работы, но я не хочу, чтобы мои коллеги терпели меня из-за Вас.
- Хорошо, я буду ругать и наказывать тебя так же, как и других, если будет повод.
- Что ж, это обнадеживает
- Могу я ухаживать за тобой?
- Если я скажу «нет», разве Вы перестанете это делать?
- Ты прозорлива. Конечно же, не перестану, но постараюсь быть не слишком навязчивым.
- Тогда можете начинать сейчас.
- Ухаживать? – оживился Роб.
- Нет, не быть слишком навязчивым, - со смехом ответила я.
Роб сначала слегка растерялся, потом погрозил мне пальцем за мою дерзость и засмеялся тоже. Похоже, ему нравилось, когда его «дергали за усы».
Готова поспорить, команда за нашими спинами вздохнула с облегчением и удовлетворением, услыхав наш смех. Правда удовлетворение это было не типа «ну, слава Богу, у них все сложилось», а типа «ну мы знали, что она не откажется от такой возможности».
Ну да Бог с ними, правда, где-то в глубине души я была немного не в ладу с собой, чувствуя, что эта тропинка мне слишком знакома, но я не могла и не хотела отказаться от этой проторенной тропы. С одной стороны, это было привычно, с другой, мне было любопытно, а с третьей, это тешило мое самолюбие.
Конечно, не самые лучшие качества руководили мной… Но кто из нас не грешен? Где ваши камни, святоши? Ах, у самих рыльце в пушку? Тогда идите своей дорогой и не стройте из себя великих моралистов. В конце концов, я девушка свободная…
предыдущая часть тут