Эти странные мысли посетили меня во время прогулки по новым джентрифицированным местам Петербурга, где было уютно, людно, весело и дорого — я представил, что нахожусь в другом месте; почему-то уловил некий вайб условного запада, вспомнил настроения в Бостоне или маленьких прибрежных городках Новой Англии, где богатые американцы гуляли, забивали уличные кафе, заполняли магазины. В воздухе витала витальность.
Почему-то кажется, что сейчас там, как и во многих местах в Европе, где мы любили бывать, уже не так.
В этом эссе я опираюсь на мысли Эдварда Саида, изложенные в великой работе «Ориентализм». В его представлении, Восток (Ориент) стал ментальной конструкцией так называемых «ориенталистов» — любителей и профессионалов, которые изучали Восток с определённой позиции и создавали и институционализировали специальный образ «Востока», имеющего мало общего с реальным положением дел.
Мне же кажется, что ещё со времён Советского Союза (возможно и раньше, со времён западников), у нас развился «оксидентализм» (как антоним ориентализму: ориент — восток, оксидент — запад) — создание и воссоздание некоего «Запада», который существует в нашем представлении.
Как пример из культуры — фильм «Стиляги», где это отлично изображено: советская молодежь имитирует то, что они знают понаслышке, придумывают свой «Бродвей», а когда сталкиваются с реальным Нью-Йорком их ждёт разочарование. Или в романе «Музей невинности» Орхана Памука показаны чаяния стамбульской буржуазии воссоздать западный образ жизни, что выглядит нелепо для тех, кто на этом Западе бывал.
Я зашёл в модное кафе, где сидели хорошо одетые красивые молодые люди со своими ноутбуками и маккиатами, представил, что такое уже не встретить в Европе, в силу разных причин, тогда как мы здесь, поездив по миру, а теперь вынужденные сидеть дома, начали воссоздавать ту Европу, которая нам нравилась. Естественно, лишь внешние атрибуты, так как для полного копирования нужно скопировать и контекст… А в случае с Нидерландами достаточно жестокий, вместе с порабощением Индонезии и коллаборации с нацистами...
Мы были во французской патиссериии в центре Петербурга. С нами был француз-гасконец, который женился на русской и переехал в России навсегда (это важно). Кафе было оформлено во «французском стиле» с изображением типично парижских сцен и картин. И в какой-то момент он не выдержал и начал носиться по заведению с криками, что этого больше нет, что эта Франция осталась в прошлом, что на месте этого кафе мусор, помои и нищие.
Разумеется, он преувеличивает, и я даже замечу больше, что есть определённая категория иностранцев, для которых России, или скорее «России», стала особым местом, где ещё сохранились некие мифические ценности и нормы, которые Европа потеряла, в некотором смысле, они тоже «оксиденталисты» — у них есть некоторое представление о «Западе», и Россия для них и есть такой Запад.
Я не удивлюсь, что и для обычного туриста Петербург или Москва может оказаться большим Парижем или Нью-Йорком, точнее таким, каким он был двадцать лет назад. Конечно, это только поверхностный взгляд, который не увидит всю экономическую и социальную подоплёку. Но также и мы в России никогда не можем увидеть все особенности жизни на Западе, в первую очередь разницу в богатстве и начальной точке. Мы видим внешнюю стороны высокого качества жизни, но не можем разглядеть стоимость этой жизни, ужасную конкуренцию и полное отсутствие социальной мобильности. Россия ещё по полпути туда, и может поэтому становится привлекательной, особенно не для самых обеспеченных иностранцев.
