Американские меломаны пристально следят за творчеством певца Ильдара Абдразакова
В Карнеги-холл спешили люди со всего Нью-Йорка. На афишах — имена Ольги Бородиной, блистательной примы мировой оперы, и Ильдара Абдразакова — восходящей мировой звезды. «...О чем в тиши ночной», «Коснулась я цветка» — Ольга пела о страдании и любви со сдержанной страстью русского женского характера. Голос божественной красоты, глубоко чувственный, с дивными обертонами и тишайшими пиано, пленял и дарил необыкновенное блаженство.
Публика сидела едва дыша, придерживая, словно хористы, белые буклеты с текстом арий на русском и английском. Когда зазвучала полная внутреннего трагизма ария Марфы из оперы «Хованщина», в глазах многих появились слезы.
Являя всю палитру чувств, от серенады Дон Жуана к романсам «Все отнял у меня», «Средь шумного бала», Ильдар — обладатель богато резонирующего глубокого голоса — с искренним драматизмом исполнил арию Алеко и с большим душевным напряжением «В последний раз дай силы мне, мой час настал...» — сцену последних минут жизни Ивана Сусанина.
Мир глубоких переживаний, пронизывающих творчество Глинки, Балакирева, Кюи, Мусоргского, Римского-Корсакова, Бородина, Чайковского и Рахманинова, был прочувствован и понят залом. И огромное пространство Карнеги-холл взорвалось аплодисментами. «Браво! Бис!» — неслось, усиливаясь, вновь и вновь вызывая уникальную пару на сцену. И опять в бережной тишине звучала русская музыка. Это был триумф.
Взволнованная, я оказалась у служебного выхода. В разговоре с поклонниками оперных звезд заметила, что Ильдар начинал в том же театре, что и Рудольф Нуреев, — в Башкирии, на Урале. Когда двери концертного зала распахнулись и появились Ильдар и Ольга, американцы проскандировали: «Баш-кир, грейт! (Великолепно!)».
— Башкир, йес! — удивленно рассмеялся Ильдар, через секунду взятый в кольцо разноязычной толпой на залитой огнями 7-й авеню — соседки Бродвея.
Поклонники долго не отпускали любимых певцов, стремясь продлить счастливые мгновения. Доволен был и Ильдар — это зафиксировал в тот вечер мой фотоаппарат.
Тем временем Метрополитен-опера готовилась к грандиозному событию — гала-концерту с участием лучших голосов планеты: Пласидо Доминго, Ольги Бородиной, Дмитрия Хворо-стовского, Кири Те Канавы, Хуана Диего Флореса, Деборы Войт, Ильдара Абдразакова, Ре-не Флеминг, Натали Дессей...
Когда я обратилась в кассу за билетом, мужчина в бабочке с готовностью откликнулся: «Есть за 5 тысяч и 2 тысячи долларов. Мадам, будете брать?» Помня о 250 долларах в кармане, старясь не терять лица, зная нью-йоркские порядки, спросила, если ли альтернатива.
«О’кей, мадам, придите в 5 утра в день концерта, и у вас будет шанс взять стоячий билет за 50 $».
...В пятичасовой очереди (хотя некоторые стояли еще с полуночи) мы коротали время за разговорами. Я поинтересовалась у соседа, респектабельного джентльмена, знает ли он об Абдразакове. Очень спокойно меломаны начали разбирать творчество моего земляка, упоминая его записи из Ла Скала в их личных фонотеках. Кто-то слышал Ильдара в Перу, кто-то — в Лондоне. Там лучше звучали нижние регистры, а там — изумительные басовые колоратуры были рельефны и точны. «Кто эти люди, — думала я, — профессора соседней консерватории Джуллиард, критики из «Нью-Йорк Тайме»? И спросила дочь, лучше знающую нью-йоркскую жизнь.
— Вполне возможно, обычные знатоки оперы. Здесь они такие.
Итак, площадь у Метрополитен-оперы. Звезды телевидения изысканно-радостно держатся перед камерами. Солидные джентльмены и их дамы в роскошных нарядах по очереди фотографируются у афиши с выдающимися именами. Даже для Нью-Йорка это уникальное событие. Зрители специально прилетели кто из Лос-Анджелеса, а кто — из Парижа, Лондона...
Блистательный Доминго открыл вечер. С «Viva, viva… Oh che muso» из «Итальянки в Алжире» выступили Бородина и Абдразаков. Больше пяти часов в зале с такой акустикой, что слышалось «дыхание» оркестра под управлением Гергиева, пролетели как мгновенье. Феерией любимых арий звезды мировой оперы вызвали восторг искушенной публики. Легендарная Мирелла Френи, закрывая вечер, давно потеряла нить своего обращения и к устроителям концерта, и к коллегам, и к нам, зрителям, и обратилась к воспоминаниям, и все присутствующие счастливо слушали, наслаждаясь удивительной атмосферой и уникальностью мгновений...
Прежде, уходя со спектаклей Мет, я с сожалением наблюдала, как роскошные буклеты сотнями валяются под креслами партера. В этот же вечер тщетно пыталась найти хоть одну программку; все забрали на память, даже мою, собственную.
Встретившись в перерыве с Ильдаром, почувствовала; напряжение от пережитого волнения его еще не отпустило. Далек ли тот день, когда мы с дочерью, аспиранткой Санкт-Петербургского университета, радовались, увидев уфимца на сцене Мариинки, а в Нью-Йорке после восхитившего дебюта в Метрополитен-опере (в марте 2004 года) не пропустили ни одного спектакля с участием земляка. Прощаясь, Ильдар добавил, что едет в Вашингтон по приглашению Пласидо Доминго. Позже я прочла: «Роль грозного бея Мустафы в «Итальянке в Алжире» уморительно сыграл и спел партнер Ольги Бородиной — российский бас Ильдар Абдразаков. Для него это выступление в Вашингтонской опере, без преувеличения, стало триумфальным».
Действительно, партнерство Ольги и Ильдара на сцене добавляет живые краски ролям. Так, в знаменитой сцене в «Кармен», где Кармен отталкивает Хозе и, презрев смерть, идет на голос Эскамильо, своей новой любви. «...Самым эффектным драматическим моментом было сочетание Ольги Бородиной-Кармен с ее мужем в реальной жизни басом Ильдаром Абдразаковым в роли Эскамильо, что «высекло искру» в их дуэте в четвертом акте», писала «Нью-Йорк Тайме».
У Ильдара есть неоспоримое достоинство, нечастое на оперной сцене, тем более среди басов: он хорошо сложен, с глубокой искренностью вживается в образ, замечателен и в комических, и романтических, и героических ролях — мечта постановщика. В репертуаре: Рудольф — «Сомнамбула» и Оровезо — «Норма» Беллини, Банко — «Макбет» и Феррандо — «Трубадур» Верди, Дед Мороз — «Снегурочка» Римского-Корсакова, Селим — «Турок 8 Италии» и Дон Базилио — «Севильский цирюльник» Россини, Райман — «Лючия ди Ламмермур» Доницетти, а также Фигаро — «Свадьба Фигаро» и «Реквием» Моцарт, Симфония 9 Бетховена...
У Ольги, несравненной Далилы («Самсон и Далила» Сен-Сан-са} и лучшей Марфы («Хованщина- Мусоргского), — голос неземной красоты, редчайшее колоратурное меццо-сопрано. Когда я слушаю ее «Вот до чего я дожила...» из «Царской невесты» Римского-Корсакова, все вокруг исчезает... Любимица Пласидо Доминго. Сам Джеймс Ливайн — главный дирижер и многолетний художественный руководитель Мет — выступил несколько лет назад в Карнеги-холл как ее аккомпаниатор.
Они колоссально востребованы по обе стороны Атлантики: в Metropolitan Opera, в миланском La Scala, в лондонском Covent Garden, барселонском Teatro Liceu и т. д., работают с выдающимися дирижерами В. Гергиевым, Д. Ливайном, Р. Мути, Мунг Ван Чунгом, В. Спиваковым, Фабио Бьонди, с великим постановщиком современности Ф. Дзефирелли. Поют (из-за плотного графика не так часто, как хотелось бы) в родной Мариинке, в российских концертных залах, на фестивалях, не теряя связи с родной стороной. Для них это важно, всегда подчеркивают они. И где бы Ильдар ни выступал, в программках с биографией зритель видит им профессора Миляуши Муртазиной — педагога по вокалу. В Нью-Йорке мне довелось видеть, как выступление ее ученика вызывало трепет, радость наслаждение у зрителей из разных стран мира.
The New York Rimes «...Иль дар Абразаков привнес троп тельную мелодичность в рол Алидоро, ангела-хранителя Золушки».
«...Молодой Абдразаков ран созрел в бас, отличающийся элегантностью и непринужденым резонансом».
«...Молодой российский бас баритон Ильдар Абдразаков сильным, звучным голосом... великолепно дебютировал в Метрополитен-опере в роли Мазетто. В исполнении Абдразакова Мазетто — не деревенщина, ладный парень, с которым не захочешь связываться».
«Знаменитая ария Тореадо — вызов для певца. Его голос должен возвыситься над оркестром в регистре, к этому не пре расположенном. Но г-н Абдразаков блестяще с этим справился, продемонстрировав великолепную технику вокала».
Opera News «...Моисей был представлен... великолепным басом Ильдаром Абдразаковым. Менее технически утонченный чем Шротт, чуть слабее в нижнем регистре, он и его голос все же сильно доминировали сцене». «Моисей и Фараон» Россини, Ла Скала.
«Выдающаяся молодая звезда из России Ильдар Абдразаков выступил в роли Мефистофеля, дирижер Бертран де Билли».
Покидая Нью-Йорк, я пришла к любимой Мет. Было непривычно тихо. На афишах объявлено «Открытие юбилейного сезона 2006 — 2007... 3 октября «Фауст» Ш. Гуно. Мефистофель — Ильдар Абдразаков.
От полноты чувств я присела на каменную скамью. «Фауст»! Именно этим великим творением открылся театр Метрополитен-опера в XIX веке. Как актуальна легенда об извечном борьбе добра со злом. Гуно, в отличие от Гете, главным героем сделал Мефистофеля — остроумца, дьявола-искусителя. Вершина творчества Гете. Вершина творчества Гуно. Вершина для оперного баса.
Р. 5. Звонок из Нью-Йорка. Дочь сообщает: «Выхожу из театра. Партия Мефистофеля принята великолепно! Когда Абдразаков вышел на поклоны, я, не вынимая диктофона из сумки, включила звук. Слушай!». И я слушаю бурные аплодисменты и крики «браво!».
Автор Римма БУРАНБАЕВА
Культура
28 ОКТЯБРЯ 2006, 14:05