Уже при жизни нашего поколения русский язык стал тяготеть к аналитичности вместо синтетичности.
Что это значит? Русский язык синтетичен - то есть у нас способы придать слову дополнительное значение встраиваются в само слово. Например, ягода может стать ягодкой, кот - котишкой, котофеем, котейкой, котищем. Глаза - глазками, глазёнками, глазищами, даже глазенапами. Меняя приставки, мы получаем совсем разные смыслы: вкапываться, окапываться, закапываться, прикапываться, докапываться.
Современные молодые авторы, кажется, совсем не гордятся таким богатством аффиксов (то есть всех тех частей слова, которые помогают изменять его значение: приставок, суффиксов, окончаний, постфиксов) в русском языке. Я даже не уверена, что они разделяют всенародную гордость по тому поводу, что наш язык позволяет передать максимум значения при помощи нескольких матерных корней и множества аффиксов.
Не уверена даже, что они разгадают загадку, которую я тут переведу с русского матерного:
"Сперва - ни фига. Потом - кааааак фигануло! Потом фигульки, фигульки, фигульки - и ни фигааааа".
(Есть еще вариант "сперва ни фига, потом фигак!")
Современные начинающие авторы отчетливо тяготеют к аналитическим конструкциям. Пример аналитического языка - английский. Там, где мы обходимся аффиксами ("делается", например) - английский собирает из лего-набора вспомогательных слов сложные конструкции ("is being done").
Трудно сказать, английский ли повлиял на этот процесс или тяга к простым универсальным конструкциям, но тяга к аналитике очень заметна: вместо "красивее" - "более красиво" и т. п.
Особенно это заметно, когда неопытные авторы берутся описывать действия своих героев. Там, авторы прежних поколений сказали бы "он задвигался", "она побежала", "он часто-часто задышал" - новое поколение всюду лепит "начал": "он начал двигаться", "она начала бежать", "он начал часто дышать".
Но логика требует, чтобы там, где обозначено начало действия, было обозначено и его продолжение, и конец. Но не тут-то было. Молодой автор забывает о том, что его герой "начал двигаться". После этого наступает пора других действий - и после того, как герой "начал двигаться", он вдруг "начал думать", потом "начал вспоминать", и ничего из этого не закончил. Это действие, которое подвисает в воздухе - у него нет ни логического продолжения, ни конца.
Если у вашего героя внезапно началась рвота или судороги - то будет справедливо по отношению к читателю рассказать, как и чем это закончилось для героя. Если же он в предыдущем абзаце начал терять сознание, а в следующем уже начал преследовать врага, то что же было в промежутке? Чем окончилась потеря сознания? как он вышел из этого состояния?
Как это лечится?
Во-первых, есть хороший глагол "стал". "Стал часто дышать", например. "Они стали кидать в огонь песок лопатами и скоро его затушили".
Во-вторых, есть приставки. "Она закричала", "он потерял сознание", "он пустился вдогонку за врагом".
В-третьих, надо видеть, что делает персонаж и не забывать, что он не только начинает какие-то действия, но и бросает их, заканчивает их, переходит от них к другим делам.
Если держать перед глазами картинку, маленькое кино, в котором герой последовательно делает одно, потом другое, потом третье - будет легче справиться с начатыми, но не законченными делами.