Здравствуйте, друзья мои!
Вы на канале А.Брусницына.
Сегодняшняя статья будет ложкой дёгтя в той бочке позитива, которой были мои последние статьи.
А всё потому, что приближается срок вступления в наследство детьми моей скончавшейся в апреле свекрови. И страсти начинают накаляться.
Если бы мне раньше сказали, что такое вообще возможно между родными братом и сестрой – я бы ни за что не поверила.
Мне казалось, что братья-сестры – это априори самые близкие по жизни друг другу люди. Хотя бы в силу того, что их связывает 100% кровное родство. Даже дети только наполовину родные вам по крови, муж по крови вообще левый дядя. А вот брат, или сестра – это святое. Это тот человек, который был с тобой всегда, как данность. Который знал твоих родителей так же, как ты. Кто с тобой вместе ездил к бабушке в деревню. Никого нет роднее. Кажется, что братско-сестринские чувства – они незыблемы, как гора Арарат или карельские скалы.
И вот наступает такое время, когда казавшийся незыблемым мир рушится.
Нет родителей. Некому сказать тебе – ты не прав, есть каноны, которые нарушать нельзя. Никого нет. Некому сдерживать. И всё лезет наружу.
В апреле, когда скончалась свекровь, я уже писала, что мой муж окончательно рассорился со своей сестрой из-за того, что она отказалась забрать живую еще тогда мать к себе на то время, когда мы с дочерью должны были поехать в Москву на Всероссийскую олимпиаду школьников. Мать скончалась в этот же день, махом разрубив этот узел проблем. Дочь на поxороны не пришла.
Несколько месяцев они не общались вообще.
И вот, где-то в июле, сестра начала названивать брату с вопросом вступления в наследство. Она бы всё решила без нас, но, так оказалось, что абсолютно все документы, оставшиеся после свекрови, находятся у нас.
Муж отодвинул решение этих вопросов на сентябрь, потому, что в августе у нас решались очень важные жизненные вопросы с дочками. И вот, пока я была в Москве у старшей дочери, золовка снова начала разговор о наследстве.
Причем, она сразу сказала, что претендует на половину абсолютно всего наследства, доставшегося от матери.
На резонное замечание брата, что, всё-таки, не совсем справедливо делить дачу пополам, если последние пятнадцать лет только мы занимались этой дачей – возделывали и содержали в порядке участок, ремонтировали строения, которые на нем находятся, что-то строили, платили членские взносы в кооператив, она ответила, что это была наша плата за то, что мы пользовались участком. Что по закону дача бабушкина, а вложения – это наша плата за то, что мы что-то с этого участка имели.
И она требует оценки и разделения дачи. Хотя, согласна на то, что мы даем ей определенную сумму отступных, и она не будет заявлять свои права на дачу. По поводу квартиры вопросов не возникло. Ее решили просто разделить на две доли.
Так же она сообщила брату, что во всех их распрях она считает виноватой МЕНЯ. Что моя привычка во всем докапываться до сути ситуации привели к тому, что они с братом окончательно рассорились. По ее словам, я должна была молчать и взять всю заботу об их матери на себе. Потому что ей и так было тяжело, она занималась парализованным мужем.
Мой муж не стал с ней разговаривать, просто прекратил разговор.
Я понимала, что нужно что-то делать, потому что градус охлаждения между ними и так уж упал до критического, а решать вопрос с наследством было нужно, иначе прошло бы отпущенное время.
И я в конце прошлой недели пригласила золовку к нам, надеясь, что мы всё же сможем придти к консенсусу. Муж встречаться с сестрой не хотел, но я его уговорила сдерживаться и попытаться договориться.
С самого начала стало понятно, что договориться не получится.
Когда мой муж предложил ей вообще отказаться от дачи и передать ее Асе (мне) за то, что я ухаживала за матерью, золовка категорически отказалась, резко заявив, что еще чего не хватало.
Потом она кричала, что вообще продаст кому-нибудь свою часть участка. Что подаст на брата в суд. Что у нее есть свои дети, а мы можем ее обмануть. Что она готова нам уступить свою часть участка, но ей нужны гарантии – расписка, заверенная двумя свидетелями или нотариусом.
На мое замечание, что, может она, всё-таки, одумается, и попробует решить все мирно, ведь в противном случае после всего этого у нее не будет брата, она ответила мне, что у нее брата уже и так нет. И всё благодаря мне. Я виновата в том, что они с братом не общаются.
Она мне кричала, что, раз мне было так тяжело, не надо было бабушку сразу брать. И она тоже ухаживала, хотя ей было в тысячу раз тяжелее.
Я сказала ей, не думает ли она о том, что я подарила их матери десять лет жизни? Ухаживала за ней все эти годы. Лечила, возила на операции в глазную клинику, решала с докторами вопросы по операциям, когда она попала в больницу с подозрением на онкологию. Занималась протезированием ее зубов, когда бабушке уже было 90. В общем, делала всё то, что должны были делать ее дети? И последние три месяца жизни бабушка с тяжелейшим псиxозом была со мной и yмерла практически у меня на руках? Она только сказала мне с убийственным холодом – ну, и что? Она тоже занималась с мужем. Каждый должен за кем-то ухаживать. Раз я не ухаживала за своей матерью, значит, должна была за свекровью. Каждый должен за кем-то ухаживать.
И вообще, она мне неоднократно говорила – не делай добра, не получишь зла.
Что еще муж ее покойный ей говорил, что мне доверять нельзя, я ее обману.
Мне было больно и обидно это слушать. Я в жизни ее ни в чем не обманула. Все мои попытки как-то отстоять свои права она сводила к тому, что я раздуваю в очередной раз скандал.
По ее логике, я должна была молчать и ухаживать за свекровью. Потому, что это мать моего мужа. Я не ухаживала за своей матерью, потому что моя мать не дожила до такого состояния и поэтому была обязана ухаживать за свекровью. Каждый должен за кем-то ухаживать. На мое резонное замечание, что это ВАША мама, она кричала – ну и что? Я же ухаживала за мужем. А вы должны были за бабушкой.
В общем, кошмар. Причем, она кричала, что ей было очень тяжело. Но вот, допустим, о том, что она не пришла к матери на поxороны, она предпочла даже не заикнуться.
Когда, после всех разборок, мы попросили вернуть половину расходов за похороны, она нас обвинила в том, что мы присвоили бабушкину пенсию. Хотя, пенсию мы до сих пор не получили. Бабушка была прописана не с нами и пенсия сейчас тоже идет как объект наследства.
Когда она ушла, у меня еще долго звенело в ушах.
Я не могла поверить в происходящее. Что такое вообще возможно.
Ведь когда-то мы с ней были очень близки. Ездили вместе в санаторий. Я – крестная ее сыновей. В жизни я у нее ничего не украла. Были моменты, когда ее брат просил у них с мужем, чтобы они выступили поручителями по каким-то давним кредитам, но для них это всё было абсолютно бесплатно. Мы не должны им ни копейки. Даже, если и занимал брат у сестры когда-то, то всё давно вернул. Да и муж золовки в девяностые годы занимал у нас неоднократно, когда остался без работы.
Странные такие разборки.
У меня сложилось такое чувство, что, обвиняя во всем меня, она как будто пыталась самооправдаться. И еще я понимаю, что она сама не могла такое придумать. Она хорошо подготовлена. Ее явно учат, как себя вести и что говорить.
Чем на данный момент закончилась эта ситуация – в следующей статье:
Рассориться из-за наследства? Да легко
Извините, что мало пишу. Совсем нет сил что-то говорить и делать. Этот конфликт снова покачнул у меня почву под ногами.
Если вам близко то, о чем я пишу – ставьте лайки, подписывайтесь на канал, пишите комментарии.
Спасибо, что читаете. Анфиса.