Отношения султана Сулеймана с его рыжеволосой хасеки никогда не были идеальными. В этой паре всё видели и всё пережили. И левостороннее движение - в исполнении самого Сулеймана, естественно (хотя, кто же ему запретит? Он же султан!). И ссоры, и ссылки, и разочарования. Но всё же повелитель ценил эту женщину, как никого другого.
Почему? В четвёртом сезоне есть момент, когда Сулейман сам даёт ответ на сей вопрос и говорит, что неоднократно имел возможность убедиться в том, что Хюррем ему абсолютно предана. И такой преданности по отношению к себе он не встречал больше ни у кого.
Какой смысл султан вкладывал в понятие "преданность"? Да самый простой: по-настоящему преданный человек желает видеть на троне только его, Сулеймана Великолепного. Без вариантов.
А теперь переходим к ближайшему султанскому окружению и прикидываем, подходят ли его основные представители под критерии преданности.
Валиде-султан. Безусловно, подходит. Царствующий сын - символ и её женского могущества. Вместе с троном Сулеймана ей достался весь тот максимум прав и привилегий, на какой только могли рассчитывать избранные женщины Османской империи.
Ибрагим-паша. До определённого момента был верен и предан. Пока понимал, что своим феерическим полётом по жизни обязан другу-султану. Но потом это понимание его покинуло. И Ибрагиму стало казаться, что летит он вообще-то сам, друга можно догнать и обогнать, да и личный трон себе сообразить - пара пустяков. В преданности Ибрагима Сулейман усомнился, когда понял, что у того слишком много амбициозных фантазий.
Махидевран. Потеряв в лице Сулеймана любимого мужчину, начала игнорировать в нём и повелителя. Для неё существовала лишь одна достойная кандидатура в правители - собственный сын Мустафа. О чём Махидевран даже не стеснялась говорить вслух. Потому на старости лет она и оказалась в опале: не только как мать шехзаде-"предателя", но и как особь, проявлявшая неуважение к действующему падишаху.
Мустафа. Старший шехзаде в глаза отцу пел песни о великой сыновьей любви, а за спиной регулярно испытывал отцовское терпение. Многие поступки Мустафы говорили о том, что у молодого человека весьма размытые представления о своём правовом статусе. Попытки жениться на свободных женщинах (одна - неудачная, с Еленой, другая - реализованная, с Михринисой) - раз, самовольное строительство флота - два, безрассудная погоня за морскими пиратами - три, заигрывание с янычарами и финансирование их лояльности к себе - четыре. Мустафа не просто хотел на трон - он был уверен, что это место спецом для него уготовано. Падишах с годами превращался для своего старшенького шехзаде из горячо любимого папы в досадную помеху, с которой приходится считаться. И отец не мог этого не чувствовать.
Хюррем. А вот ей, в первую очередь, нужен был сам Сулейман. Неважно, из каких соображений, - по причине неземной любви или из холодного расчёта. Да, она позволяла себе мечтать о том, что впоследствии на трон сядет один из её сыновей. Но предпочла бы видеть там мужа - настолько долго, насколько это вообще реально.
В отличие от Махидевран она не радовалась недомоганиям султана - напротив, переживала и нервничала из-за всех его проблем со здоровьем. Сулейман был её крепостью, её каменной стеной. И при этом Хюррем сомневалась, что такую же надёжную крепость ей обеспечит кто-нибудь из её сыновей после прихода к власти.
Преданность Хюррем Сулейману действительно была безмерной. И беспрецедентной на фоне отношения, которое он наблюдал к себе от других. А у Ибрагима и Мустафы в один прекрасный момент не осталось никаких шансов на расположение отца и друга. Они сами его подорвали. Своим честолюбием и тщеславием, которые нужно было в их случае завернуть в тряпочку и спрятать подальше.
