Что-то разговорилось с редактором про новые больницы в сёлах. Он изумлялся, как в новом корпусе районной больницы может быть всего 12 мест. Оказалось, что не мест, а персональных палат.
Вера Ивановна вспомнила, как лежала в инфекционке в районной больнице с болезнью Боткина. В палате находилось вместе с ней ещё три человека: дедушка, молодой мужчина, подросток и она. Ей тогда было лет десять.
В инфекционку с воли ничего нельзя было передавать: ни одежды, ни еды.
Тридцать дней Верочка ходила в драном фланелевом халате и чёрных пацанячих сатиновых трусах, пахнувших хлоркой.
По понедельникам у всех брали кровь на анализ толстенной иглой. Все очень боялись этого утра.
Верочка смотрела фильм про фашистские пытки в концлагерях, и теперь она на практике понимала, о чем шла речь.
Больные питались жуткими котлетами на пару, кашами, супами, на полдник давали молоко или како с пенкой и черствые пряники, которые несли мимо окон палаты со склада в белой наволочке.
Иногда родителям удавалось передавать тайком что-нибудь вкусненькое. Мама сначала стучала в окно палаты, затем надо было подкараулить, когда дежурная медсестра отлучится с вахты и пробежать к запасному входу больницы, чтобы успеть взять сумку с яблоками или виноградом. Было страшно и весело.
А сейчас всем по персональной палате! Поди ещё и фруктами кормят. Никакой романтики.
Может, хотя бы сатиновые трусы выдают?