Находящееся под ведомством Министерства Внутренних Дел Строительное училище было организовано в сороковых годах на военную ногу. Воспитанники его, строго подчиненные графу П. А. Клейнмихелю, разделялись на роты; лучшие по успехам и поведению ученики исполняли обязанности фельдфебелей; утром молодых людей будил громогласный барабан.
Будущие зодчие, следовательно, люди с эстетическими наклонностями, должны были исполнять нисколько не эстетические ружейные приемы, маршировать и т. п. Одним словом, вся училищная обстановка имела характер военного заведения (что, замечу в скобках, после старались привить и к гимназиям: мы, гимназисты пятидесятых годов, маршировали чрезвычайно усердно, собираясь защищать Севастополь).
На скамьи Строительного училища иногда попадали дети раннего возраста. Состав их отличался разноплеменностью: были, кроме русских, поляки, казаки, остзейские немцы и т. д. К числу последних принадлежал некто Т., хорошенький мальчуган лет 11-12-ти, с которым случилась следующая курьезная история.
Нужно заметить, что Т. (теперь уже, благодаря долговременному пребыванию в одной из приволжских губерний, достаточно, если не совершенно обрусевший инженер-архитектор) поступил в Строительное училище с самым скудным запасом знания русского языка; притом же, как лютеранин, он не имел понятия о праздниках нашей Православной церкви.
Случился храмовой праздник в Строительном училище. По этому случаю воспитанники его, освобожденные от классных занятий, отправились - кто к знакомым и родным, кто - погулять по Невскому. Каждый отпускной получил билет, за подписью ротного командира и прочего начальства, с обязательством возвратиться в училище вечером - к указанному сроку.
На основании заведенного гр. Клейнмихелем порядка этот кратковременный паспорт должен был находиться на видном месте, между второй и третьей пуговицами мундира, с той целью, чтобы начальство, встретив гуляющего ученика, могло убедиться как в его личности, так и в том, что он не манкирует, а пользуется законною свободой.
Разумеется, генералитет, даже и не имевший ничего общего со Строительным училищем, пользовался правом на отдание со стороны воспитанников военной чести: мальчики вытягивались во фронт и отдавали честь очень ловко, не хуже гвардейских солдат.
Маленький немец Т. отлично знал эти порядки, билет торчал у него на узаконенном месте; ноги и руки прекрасно выполняли должный решпект при встрече с генералами. Мальчик-немец спокойно шел по Невскому проспекту, засматриваясь по временам в окна бесчисленных магазинов с их заманчивыми и разнообразными выставками. Вдруг он услышал громкий голос: - Стой!
Schüler (ученик) обернулся и увидел пред собой генерала высокого роста и величественной наружности. Т. вытянулся в струнку. На сурово-благородном лице генерала показалась улыбка.
- Ты из Строительного училища? - спросил он.
- Та, тошно так, - отвечал мальчик, выдавая акцентом свое остзейское происхождение.
- Я встретил множество твоих товарищей. Что у вас за гулянье сегодня? Верно праздник? Какой?
- Пох именинник, - ответил наивно мальчуган.
- Что? Что такое? Бог именинник?
- Тошно так, именинник, потому нас и отпустили.
- Ты немец? Лютеранин? - спросил генерал и, получив утвердительный ответ, потребовал от Т. его отпускной билет. Прочитав его и удостоверившись, что мальчик не лжет, генерал положил билет в свой карман и ласково сказал:
- Ну, слушай, да хорошенько слушай, и пойми, что я скажу тебе. Ты можешь гулять до указанного в билете времени. Гуляй, непременно гуляй! Билет же твой останется у меня и если тебя спросят, куда ты девал его, отвечай: "отдал Государю". Понял?
- Понял! - флегматически отвечал Т., удостоенный разговором с императором Николаем I.
Государь удалился, а Т. с аккуратностью, свойственной немцу, все гулял да гулял и явился в училище ни прежде, ни после назначенного срока. На вопрос фельдфебеля, где билет, Т. отрапортовал, что билет у Государя Императора и рассказал все подробности своей прогулки по Невскому.
Разумеется фельдфебель счел долгом сообщить об этом приключении ротному командиру, ротный командир донес своему ближайшему начальству; cie последнее, не смотря на позднее время, обеспокоило более высшее начальство и т. д.
Произошёл страшный переполох. Все смутились, все торопливо объясняли юному лютеранину его ошибку и укоряли, что он не понимает значения праздника; все со страхом ожидали, чем разразится гроза, если узнает гр. Клейнмихель о встрече Государя с маленьким вольтерьянцем.
Но никакой грозы к счастью не последовало. Получена была через день после описанной истории бумага, изъявлявшая волю #императора, чтобы #ученики-лютеране, пользующееся полной свободой совести, все-таки были ознакомлены со значением главнейших праздников #Православной церкви, "Дабы впредь не отвечали на высочайший вопрос так странно: - "Бог именинник"! Билет Т. был возвращен за императорской печатью.
без указания автора
#librapress