Да, она у неё была. С припиской: "Выдано династией". Потому что вся династия, не покладая рук, над этим работала. Назвать всех разработчиков поимённо? Да, пожалуйста: драгоценная матерь великолепных детей валиде-султан, очаровательные сестрички от Хатидже до Фатьмы включительно (по отношению к Хюррем - золовки) и венец династийного генофонда - шехзаде Мустафа.
Внесли свою лепту и "околодинастийные" звезды - Ибрагим и Махидевран. Сам султан Сулейман любимой наложнице и впоследствии супруге, разумеется, позволял много, да и мозг у неё иногда подъедал чайной ложечкой. Но упрекать Сулеймана в том, что он сделал Хюррем циничной, жёсткой и коварной, - это слишком.
А всем остальным спасибо, ребята! Ну, и девчата! Вы отлично потрудились!
Александра-Хюррем всегда была открыта по отношению к членам семьи мужа. Она прикладывала немало усилий для того, чтобы с ними подружиться. Ей казалось, раз Сулейман от неё без ума, то и все остальные должны излучать, по меньшей мере, дружелюбный и приветливый настрой.
Хюррем за чистую монету принимает все обманчивые "знаки внимания" валиде (пригласила на прогулку, на вечеринку, в гости к Хатидже и т.д.). Совершенно не подозревая, что за очередным знаком стоит очередная афёра (показать постороннему мужику, оперативно отдать замуж за него же, подсунуть сыну для утех новую девушку).
Раз за разом получая от валиде граблями по лбу, Хюррем продолжала питать надежды, что однажды та её оценит и полюбит. И даже пламенные речи перед ней зачитывала: я вас почти как маму родную почитала, всегда ценила и уважала, мол, а вы меня только унижаете.
С сестрёнками - отдельная история. С двумя из них Хюррем точно пыталась завести милую дружбу - с Хатидже и с Шах-султан. Но ни в том, ни в другом случае ничего не завелось. Слишком рафинированными оказались обе султанши, чтобы дружить с рабыней.
Бейхан-султан изначально пролетела мимо, потому как в Топкапы не задержалась и вообще после казни мужа предпочла держаться от родственников подальше. Ей совершенно не до Хюррем было. А Фатьма-султан объявилась слишком поздно. Хюррем к тому моменту уже чётко усвоила: от династийных золовок добра не жди, палец никому из них в рот не клади, и лучшая защита от них - это нападение.
Я к чему клоню? К тому, что пригрей династия Хюррем под своим крылышком - и та бы радостно щебетала с ними в общем гаремном птичнике, спрятав свои амбиции в узелок да в уголок. Вполне могла бы выйти этакая Гюльфем-2, только многодетная: со всеми вежлива, тактична, предупредительна. Сама душка!
Но династия на обогрев скупа, зато на всякие карательные выходки щедра. Отравления, покушения, ссылки, бунты, пожары, поджоги - криминальный талант большой и дружной султанской семьи каждый раз раскрывался новыми, неожиданными гранями. Даже ни в чём не повинная лошадка Страсть попала под раздачу.
Хюррем каждый раз всё тщательно анализировала и задавалась одним и тем же вопросом: "А что, так можно было?". И при удобном случае делала ответный ход, но уже своим почерком.
Вся политика династийного семейства по отношению к любимой женщине Сулеймана - и есть пожизненная индульгенция Хюррем. Оправдываясь перед повелителем за свои "подвиги", она всегда могла сказать: "Моя жизнь в опасности, меня здесь все обижают, меня хотят уничтожить!" - и подкрепить свои слова, сославшись на нужный прецедент. В дальнейшем тема опасности расширяется и включает не только саму Хюррем, но и её детей. Сулейману обычно и возразить даже нечего было, потому как всё расследовалось и доказывалось.
