Пошли гулять с собакой. На сей раз он не стал слишком усердно отговаривать ее, а просто попросил:
— А ты не торопись, подожди немного.
«Всего-то», — думала она. Но оборачиваясь назад, она уже не могла сдержать нахлынувшие на нее чувства.
Я не торопилась. Все казалось таким естественным и простым человеком. Иногда мы оставались наедине и смотрели друг на друга. Он улыбался, но не слишком открыто. В его глазах я не видела никаких чувств, кроме любопытства. Он умело скрыл свою боль, как она умела это только. Он переживал, но он относился к ней как к очень значимому для него человеку. Он играл, он подбадривал меня. Был откровенным, добрым, любвеобильным человеком. Мне, такому созданию, как я, ему просто не к кому было больше стремиться. Я была для него всем, чем он мог. Но в какой-то момент я поняла, что не могу больше дарить ему свою любовь. Он готов все прощать, но что я могла дать ему, этого не могли сделать мои демоны. Я уже не видела в нем то, к чему стремилась. Мне было не о чем говорить с ним, у нас было мало общих тем. Он, казалось, не заметил меня. Но я чувствую, что ему со мной хорошо.
И когда я попросила его о близости, он не отверг мое предложение. Он просто сказал: «Я не могу», и мы расстались. Он уходил, а я все шла и шла за ним. Все было безразлично. Я все поняла.
— Неужели ты никогда не любила и не хочешь влюбиться, как другие же
Ты не торопишься? — спросил он.
Но я уже спешила, я спешила дальше.
Он обернулся и посмотрел на меня, я в ответ ему улыбнулась. Мне у женщины?
Я улыбнулась в ответ, и мы разошлись.
Она шла по безлюдной улочке, ветер трепал ее волосы, а солнце светило ей в лицо.
Удивительно, но она не чувствовала боли, только что-то очень важное, что она не могла объяснить самой себе.
Радости, что больше никогда не будет этого обмана, что ничего не осталось. Только весна и тишина. Но я не радовалась. Я боялась, что так будет всегда. И вот тогда я поняла все. Тогда я узнала, что ошиблась, что он будет всегда рядом со мной. Нет, я не боялась, но мне было грустно, теперь я все понимал.