Празднику Преображения Господня посвящается (19 августа каждого года)
Завершаем рассказ на тему «как эта красота вообще дошла до нас, сохранилась».
Про дела давно минувших дней рассказать только могу, что они были. Проводились регулярные ремонты и поновления. Церковь выстояла и дожила до наших дней, до современной истории и реставрации 1980-2019 годов.
Ну как дожила, после снятия обшивки ранее законсервированные проблемы обострились, поэтому и начали в 1980 году реставрацию. А реставрация, на секундочку, проводится только у памятников с большими проблемами. До сих пор для меня лично остается большой загадкой зачем эту реставрацию приостановили в 1985 году. Все же шло по плану и утвержденному проекту.
И тут позволю себе небольшое отступление. Однажды я прочитал фразу: «План заключается не только в том, сколько нужно сделать (метров, кубометров и т.п.). План – это тонкое кружево норм и отношений». Авторство за Антоном Семёновичем Макаренко. Изумительная фраза, а главное – верная. В голову ставится психология и этика, а уже потом план по валу (или вал по плану).
Грубо говоря, реставрацию 1980-х годов зарубили на взлёте и у этого решения есть конкретные имена и фамилии. Разбираться не стали, просто зарубили и все. А что дальше? И тишина, никто ничего внятного сказать не может. Взамен реставрации ничего вразумительного.
Раньше меня очень коробила фраза «церковь, распятая на металлокаркасе», а ведь, по сути, так и было. Ввели временный технологический металлокаркас, реставраторов выгнали (выгнали с позором и поливанием помоев в прессе, которую тогда читали) с объекта и превратили металлокаркас в долговременный, привязав к нему стены церкви. Оттого она и не упала, родная.
И целых 18 лет ни одного конкретного дела (с 1985 по 2003). Вот такое тонкое кружево норм и отношений...
Хрен с ним с кружевами, обратимся к церкви. Дело в том, что разрушается она перманентно и по нарастающей. Чем раньше её отреставрируешь, тем больше сохранишь. Поэтому фактор времени порой играет очень важную роль. Гипотетически для любой деревянной постройки может настать день ИКС, после которого реставрировать уже нечего и можно сделать только «новодел». Да, для церкви Преображения тоже.
О да, забыл совершенно сказать ранее. Наше дорогое ЮНЕСКО внесло Преображенскую церковь в «Список 100 памятников, находящихся под угрозой исчезновения». К 1999 году мировая общественность видит пробуксовку с реставрацией церкви (да полный тупик оно видит, чего уж там) и готовит почву для отчуждения церкви от России для передачи иностранным реставраторам. Типа в России мужики с руками и светлой головой закончились, отдайте и мы вам (дуракам) сохраним памятник мировой архитектуры.
А для того, чтобы выйти из данного Списка необходимо продемонстрировать конкретные дела, вот так и никак иначе.
В музее «Кижи» в начале 2000-х обстановочка была та еще. Народ уже не верил в возможность спасения памятника от слова «совсем» и не стеснялся об этом говорить прямым текстом. Уж если в родном музее не верили, то за пределами музея представляете, что творилось? Обрекли церковь на медленную смерть это называется. Если у кого есть другое мнение готов выслушать. Соотношение сил было 1 к 99 (1 – за реставрацию, 99 – против реставрации). Естественно, данная пропорция просто ненормальная и реставрировать в таких условиях просто самоубийство. Для начала надо ломать психологию восприятия реставрации и двигаться к пропорции 50 на 50, хотя бы. Собственно, чем и занимались с 1999 года целых 10 лет. Эти пипец как много и долго, вот это действительно невидимая работа, очень трудная и кропотливая (кто работал с людьми тот поймет). Общественное мнение нельзя купить, его можно только сформировать. А для формирования общественного мнения нужно сформировать для начала собственное, тоже нужно время, так, к слову.
К вопросу личного мнения, которое совпадает с мнениями близких по духу людей. Оно сложилось в короткую фразу: «А мы не знали, что её (церковь) нельзя отреставрировать». Мы на ваши конференции-семинары не ходили, судьбу церкви не решали. Мы вообще не академики и лауреаты, мы простые люди. До нас забыли довести ваше авторитетное мнение, и мы просто работаем.
Естественно, первым делом начали разрабатывать эскизный проект реставрации и протаскивать его по инстанциям. Сразу оговорюсь, не ради выхода из этого Списка. И без Списка было всем всё давно понятно, Список лишь зафиксировал сложившуюся ситуацию. Автор проекта реставрации Рахманов Владимир Степанович (1950-2019) просто блестяще сделал свое дело – разработал и защитил эскизный проект. Горжусь, что стоял с ним рядом и помогал.
Следующим (вторым) крупным делом стала заготовка реставрационного леса и укладка его в специальные штабеля-навесы. Не забуду никогда этот 2003 год. Начали эпопею зимой и зимой же завершили.
Один только факт, на укладку леса в штабеля с большим трудом удалось выбить машину с гидроманипулятором («фишка» в народе) на два дня, за наличку. Фишка приехала на работу и тут начался проливной дождь на двое октябрьских суток, холодный, злой дождь. Отработали эти два дня по-ударному, всё уложили, всё до последней нитки трусов промокло. Никто не заболел, спасались спиртом. Спасибо Анне К., сберегла. Правда один человек свалился в штопор, но это уже к делу не относится. Работа сделана! Первая партия отборного реставрационного леса на острове под навесом!
Еще немного о психологии работ. Одна моя знакомая сказала: «Саша, я поняла, оказывается деньги не работают, работает только волшебный пендаль!». Ну так да. Подписываюсь полностью. Несколько некультурно звучит слово «пендаль». Отработав немеряно лет в области практической реставрации и отработав с конкретными людьми (не с подчиненными, а именно с людьми) и сам побывав такой «людиной» могу авторитетно заявить, что «пендаль» как звучит, так в натуре и есть. На стройке работать очень жестко, надо думать быстро, четко и конкретно. Дали пендаля – побежал и сделал работу, не дали – нет работы. Умные пендаля не дожидаются, они работают сами. Собственно, к чему это. Ах да, в 2003 году в музее создали специальную службу по организации работ на Преображенской церкви. Первый руководитель – Попов Николай Леонидович.
В 2004 году впервые в России отработали технологию лифтинга на Преображенской церкви, т.е. на очень крупном и сложном и объекте. Так называемая норвежская система лифтинга работала только на маленьких объектах. Принцип действия одинаковый, масштабы разные.
Итак, 2007 год. Ввели в эксплуатацию реставрационный комплекс. Новоселье! Для Преображенской церкви. Великое событие, которое обеспечило качество работ по реставрации, круглогодичное их выполнение.
Попутно умалчиваю о жилье для реставраторов (дом Вичурина), монтаже системы лифтинга, формирование золотого состава «Плотницкого центра», заготовке следующих партий спецлеса, разработке рабочей документации, приезде Путина, приезде Алексия, формированию стройплощадки, разработке технологии лечения бревен и переборке экспериментального амбара, работе миссий ЮНЕСКО и других многих делах.
Подводим черту: к 2010 году было готово ВСЁ для реставрации, подготовительный период завершился и надо было решаться.
А решения такого уровня принимаются в Москве...
А вот не все так просто было даже в 2010 году. Существовала «партия» противников реставрации (в музее, кстати тоже), которая выступала резко против. Публично резко против, даже с использованием Юлии Латыниной (топ 10 репортеров в РФ образца 2010 года).
Судьбу реставрации решали аж два Заместителя министра культуры (дай Бог мужикам здоровья), к сожалению, не помню кто именно. Внимательно заслушали доклад музея (читайте выше, примерно такого же содержания), внимательно заслушали доводы оппозиции, приняли какое-то решение и завершили заседание. Значит сидим далее на Ленинградском вокзале и ждем поезда домой. Обсуждаем что это вообще было. Вдруг, до меня лично доходит, что мои коллеги не поняли финала заседания и его резюмирующей части. Аккуратно вставляю о Нашей полной Виктории и... И был послан моментально в ближайший гастроном не скажу за чем.
Не буду утверждать, что оппоненты пышно проиграли, но тот бой был выигран и отмашка на реставрацию поступила. Не затягивая, начали снимать первые бревна. Маленькая, но символическая деталь – первое маленькое бревно-коротыш выпало само, как бы благословляя на реставрацию. Остальные бревна уже снимали.
Далее продолжать рассказ о реставрации не имеет особого смысла, работали и работали. Сняв первый пояс и отвезя его в комплекс на реставрацию церковь осталась без подклета и даже местному кижскому ежу стало понятно, что подклет рано или поздно вернется на свое место и церковь потихоньку переберется по бревнышку. Обратного пути уже нет, только вперед! Можете пыхтеть сколько угодно, но караван уже начал свой путь, и он обязательно дойдет до цели.
Если интересно, то делайте заявки на следующие статьи. Обязательно раскрою все темы реставрации и около.