Ничем не примечательный пейзаж. Сердитое небо в нарядах нагрянувшего к нам на Вологодчину арктического холода, вытрепанный сначала жарой, потом проливными дождями сухостой трав и подёрнувшаяся свежей травой дорога. Но есть в этой картине для меня островок детства - горушка, ёлки на которой когда-то едва-едва дотягивались до моего роста, а нынче я немного потолще их.
Помню, как укладывала на таратайку, сколоченную дядей Сашей-Москвичом из досок и остова детской коляски, кукол, запеленатых в бабушкины платки, и отправлялась на эту горушку жить вольной жизнью, в которой те же платки развевались кистями на ветрах, повинуясь моим мечтам о цыганском кочевье.
И теперь, проходя с мамой мимо по грибным делам, я с тоской оглядываю изгибы склонов горушки, отмечая, будто бы стали они не так круты.
Извивы ручья, поросшие в берегах реликтовыми папоротниками, тоже знакомы мне с той детской поры, когда азарт первооткрывателя не испугаешь холодом воды - сколько часов я бродила по руслу ручья босиком, меряя глубины омутов, слушая журчание воды под камнями обсохшего русла и согревая ледяные ступни на мшистых каменных запрудах.
Сырость субботнего утра не помеха, если манят кочки памятью о прошлогодних грибах. Мокрые шляпки - почти неприметные в лесных декорациях - и без солнца поблёскивают, выдавая самые крепкие и черноголовые подберёзовики.
Волнушки, как на подбор, одного размера выглядывают из травы, словно кто-то сыпнул горсть розовых пуговиц.
А иные грибы выстраиваются в очередь к моей корзинке и кажется даже неинтересна такая охота - непохожая на настоящую. Ведь особо рада я тому грибку, который случайно заприметила!
На полях за горушкой, на Выселке, когда-то были хутора, и по лесу разбежались непривычные для наших краёв клёны. Листья их, опавшие в дожди, не яркие, но тем больше похожи на любимую мной овечью шерсть для пледов. Не могу удержаться - прибираю с собой парочку самых красивых.
За пару недель, что сначала по пять штук, потом по десятку, а теперь и по двухведерной корзине появились в округе грибы, мы с Шурой уже наелись жарёхи, поэтому весь собранный урожай заготавливается в ведре на будущую зиму, чтобы смаковать осенний вкус, приправив сметаной и красным лучком.
Зато ничуть не надоели разноцветные овощи, что хрустят сочной мякотью и ненавязчиво оттеняют приторность жареной скумбрии.
Но неизменно королевствует на столе вареная картошка, размеры которой с каждой неделей прибывают, успокаивая мои переживания о неурожае. Что только не повидала она нынче - и двухмесячную засуху, и заморозок в конце июля... а вот растёт вопреки!
Ловлю в тарелке проявившееся меж дождей солнце и припиваю красоту яблочным компотом. Как же вкусна простая еда! Но нам в городах отчего-то кажется, что вкуснее что-то купленное в упаковке, в банке, в коробке, диковинное да заморское.
Вот и клюква, ещё неспелая и собранная мною исключительно для осенних фото, звонко щёлкает на зубах, набивая оскомину, и заставляет морщиться от кислой мякоти, напоминая детство, когда что клюква, что дикое яблоко - всё в радость, добытое самолично и просто так, без денег.
Гляжу на мотивы Морошкового пледа - до чего же он получится болотным! И кажется, только черничным его не назовёшь, зато бруснику и клюкву сыщешь на нём рядом с морошкой.
Среди моих фотографий случаются такие, которые я сама могу подолгу разглядывать, а то и вовсе установить на заставку телефона или компьютера. Вот и эта - клюквенно-пледовая вдохновляет меня вязать, сжимая сердце удивительно новогодним контрастом красной клюквы и зелёных мхов.
Быстро летит время, и только кажется, что осень затянется безвременьем, но первые метели придут гораздо раньше, чем нам кажется. А значит, нужно болтаться по лесу, полям, болотам, принося домой лесные подарочки... резать овощные салатики, закатывая в банки их яркий свет... и вязать тёплые вещи, согревая любимых!
Доброго дня вам! И хорошей недели!
