Ну наконец-то! Пришёл долгожданный момент, когда можно и нужно забыть о былых и предстоящих невзгодах. Просто лечь и растечься по кровати, по давно принимающим форму тела матрасу и подушке. Можно просто закрыть глаза, а можно ещё немного полежать при приглушённом свете, наблюдая в окно, как зажигаются в соседних домах огни.
Светлая летняя ночь парит над городом. Высоко в небе взошла луна, окутанная мягким пеньюаром из облаков. Вдали виднеются звёздочки фонарей, рядами выстроенные вдоль забора.
Город спит. Ночь не жаркая, но приятно тёплая. Бархатные георгины на окне свесили из стакана свои пышные, слегка седеющие головки.
Становится душно. Открываю настежь окно и в комнату врывается звенящая тишина. Вдалеке послышался протяжный гудок - и покатился, побежал торопливо, стуча колёсами по рельсам, проезжающий поезд, смолкая, пустил ещё один гудок и растворился в гулкой ночной тиши. Этот гудок тревожит меня, зовёт куда-то, в далёкое-далёкое детство...
В уютную бабушкину квартиру недалеко от вокзала. Как будто всё было вчера: неподвижные занавески с завитушками, щетинистые ковры на стенах, запах чистоты и свежекупленной мебели, скрипучие половицы под бабушкиными ногами, ступающими тихо и осторожно, чтобы не спугнуть детский утренний сон. Поезда за окном гудят, пыхтят, мчатся со всех ног. Но для меня это вовсе не поезда, а неведомые существа, живущие своей особенной жизнью. Вся комната наполняется неестественными, словно живыми звуками, и вот уже не причудливые завитушки, а любопытные морды с огромными глазами и ртами, освещённые тусклым, едва пробуждающимся утренним светом, глядят с занавесок. Они гудят и ворчат, оживая на глазах. Вдруг послышался стук колёс, и комната сорвалась и понеслась куда-то, а вместе с ней понеслась и я, качаясь на волнах нахлынувшего сна...