(книга "Зацветает миндаль")
Пятилетний Алёшка, такой вечный непоседа, с шилом в одном месте, сейчас стоял у больничной койки притихший и озадаченно ковырял указательным пальчиком в носу. Позади него стояли подавленные бабуля и мама, которые то и дело всхлипывая, вытирали слезы насквозь промокшими носовыми платочками. Иногда они о чём-то перешёптывались, тяжело вздыхали и снова беззвучно плакали. А на госпитальной койке небольшой аскетичной палаты калининградской городской больницы перед Алёшей лежал его любимый и дорогой дядя Андрей – младший братик Алёшиной мамы. Разница в возрасте между дядей и племянником была небольшой – всего одиннадцать лет, и поэтому они вели себя как братья. Шкодливый подросток шестнадцати лет и мелкий пятилетний хулиган наводили шороху не только в родной семье, но и не давали спокойной жизни и соседям. Хотя их затеи и проказы были наивны и вполне благопристойны, но всё равно этих двух шалопаев надо было непременно держать в узде, чтобы те не натворили ещё больших неприятностей. Андрей всей душой прикипел к своему племяшке ещё когда тот едва появился на свет. Тогда Андрей, сбежав из школы с урока, поехал на трамвае в роддом навестить свою старшую сестричку, прихватив из дома несколько самых красивых елочных игрушек для своего племяшки. А когда он наконец-то добрался до роддома, то его мало того, что не пустили к сестрёнке, так в добавок Андрюша ещё и изрезал в кровь свои пальцы. В переполненном трамвае все его стеклянные игрушки пассажиры раздавили, и об этом он узнал только когда опустил руку в карман своей курточки… Было так досадно и обидно… А потом он с удовольствием возился с племяшкой. Помогал сестрёнке его купать, выгуливать в коляске и даже кормить с ложечки. И вот спустя несколько лет Андрей и Алёша стали вместе неразлучными, словно сиамские близнецы. И шалили, баловались и хулиганили тоже вместе. Их отношения были настолько близкими, что Алёшка напрочь отвергал и никак не хотел принимать никакие объяснения ни от кого, что Андрюша – это не старший любимый братик, с которым можно вести себя как бандиту, а многоуважаемый «дядя Андрей, с которым надо быть вежливым, учтивым и обращаться только на Вы».
Ну как же Алёшке можно было называть своего любимого Андрюшу на Вы, когда они вон совсем недавно рано поутру, пока все спали в доме, сбежали на залитый холодным молочным туманом пойменный луг, для того чтобы поиграть в «ковбойцев и индеев», устроив утреннюю охоту на дико пасущихся беспризорных коров. Андрей водрузил себе на плечи «индея» Алёшку, вручил ему лук и стрелу. Колчан сделанный из мешка для школьной сменки висел тут же на плече Андрея и угрожающе щетинился пуком различных стрел, заготовленных накануне вечером из ивовых прутьев. В руках «ковбойца» Андрея грозно покачивался охотничий мушкет – большой увесистый дрын из того же ивняка. И вот охота началась. Своими дикими воплями и криками маленькие дикари распугали не только всё стадо рогатых тучных пеструх, но и разбудили соседей и свою родню. Да к тому же "ковбоец" Андрей случайно наступив в коровью лепёшку, поскользнулся и упал... и поэтому грозным охотникам пришлось срочно прекратить охоту и отступить к неширокому ручью с томным течением, прикрываясь от злобных коров и испуганных соседей рассеивающимся туманом и невысокими зарослями изумрудной травы. Алёшка был так расстроен, что его дорогой Андрей испачкал кеды в коровьей неожиданности, то тут же разревелся в голос, невольно выдавая своё местоположение. А Андрей только смеялся в ответ, стоя по колено в воде и отмывая свою испачканную обувь и замаранные брюки. Пока «ковбоец» Андрей отмывался от следов преступления, «индей» Алеша притих на поросшем зеленой травой берегу ручья, внимательно разглядывая в воде бурлящую жизнь. Там были и всякие водоросли, и огромные улитки-катушки, и мелкие рыбки-колючки и даже какие-то странные и неведомые чудища с продолговатым телом, лапками и длинным хвостом.
Потом Андрей объяснил, что это были безобидные тритоны, которых нельзя обижать. И Алёшка, преисполненный таким невероятным и искренним счастьем, был уверен, что всё происходящее с ним и во всём мире сейчас делается специально ради него и для него. И даже последовавшее за утренний налёт на стадо наказание никак не смогло испортить этого прекрасного ощущения. А когда приходило время послеобеденного сна, который неугомонный Алёшка искренне ненавидел всей своей детской душой, то дядя-братик Андрей уходил вместе с ним в самую дальнюю комнату. Там было особенно страшно и таинственно – даже в самый ясный день в той комнате царил полумрак из-за густых крон фруктового сада. И вот там Андрей рассказывал свои страшные версии всяких сказок про Колобка (который съел всех зверей), про коварных Курочек-рябок, про козла и семерых волков и даже про медведя и трех Машенек… Все эти страшные сказки переходили в шумные драки подушками, а затем заканчивались тем, что в комнату врывались родители и разгоняли шалопаев по разным комнатам. И послеобеденный час всегда заканчивался тем, что выпив на посошок молока из холодильника, они снова сбегали из дома по своим хулиганским делам. А дел было действительно много: нарезать ивняка для шалаша, натаскать валежника для ночного костра, нащипать у соседских кур и петухов перьев для индейского роуча, и самое главное – надо наконец-то достроить свой дредноут.
Дредноут – это была самая страшная тайна Андрея и Алёшки. А причиной тому стала их тайная вылазка на заброшенный пыльный чердак дачного домика, где лазутчиками была обнаружена старая оцинкованная детская ванночка системы «корыто», в которой когда-то Андрей помогал своей старшей сестре купать Алёшку-племянничка.
И тот час появилась идея отправиться на ней в дальнее плавание по местному ручью, который хитро извиваясь среди лугов, садов, огородов и частных домов в конце концов проплывал вдоль улицы Гагарина и коварно сворачивал под мост, ведущий на Орудийную улицу. Строительство дредноута завершалось уже на берегу самого ручья в дедушкином огороде в зарослях малины. К ванночке были принайтованы две длиннющие и широкие половые доски, которые дедуля припас для замены половиц в дачном домике. Внучком Алёшкой у бабушки было коварно украдено из чуланчика бельевое весло, которое в перспективе должно было использоваться водоплавателями по прямому назначению. Спустив свой крейсер на воду, естествоиспытатели неожиданно столкнулись с небольшой проблемкой – кто первым должен взойти на борт.
- Давай, Лёшка, ты первым, - сказал Андрей, - я буду держать ванну, чтобы она не уплыла. А потом и я запрыгну к тебе. И поплывём! Вот наши удивятся, когда мы проплывем мимо них в верхнем саду!!!
С этими словами командор Андрей подхватил адмирала Алёшку на руки и опустил внутрь ванны. Адмирал, как ему и положено по статусу, искренне торжествовал! Вот оно – настоящее приключение! Но Алешке пришлось невольно насторожиться, потому как ванна на воде оказалась очень неустойчивой, несмотря на привязанные к её обеим сторонам доски и подходила по размерам как раз только для – пятилетнего мальчугана, а как же в неё должен поместиться огромный командор Андрей? Тяжелые адмиральские думы и размышления были прерваны громким всплеском и оглушительным хохотом Андрея. Когда он взгромоздился в ванну, испуганный крейсер отплыл от берега на полметра, и немного покачавшись, словно в задумчивости, стал медленно крениться на борт. Опытный командор тут же принялся торопливо, но без паники искать точку равновесия. Но дредноут оказался на редкость зловредным и, спустя пару секунд, он зачерпнул забортную воду. Внутри корабля стало мокро, неуютно и немного страшно, но зато корабль стал более остойчивым.
-Ага! Лёха! – радостно заорал Андрей, – мы плывём!
Алёшка, испуганно оглядываясь в сторону удалявшегося зеленого берега, мужественно молчал. Стало ещё прохладнее и мокрее – под тяжестью тела неунывающего Андрея корма триеры заметно накренилась и внутрь все возрастающим потоком устремилась вода.
- Ура! Лёха! – опять радостно закричал Андрей, - мы тонем! Настоящее кораблекрушение! Гребём к берегу, адмирал!!! – громко смеясь скомандовал он.
И они погребли. Гребли руками и бабушкиным бельевым веслом с неистовым отчаянием борясь с медленным течением. Но спустя полминуты оцинкованная калоша, нахлебавшись вдоволь воды медленно, и даже с какой-то степенной обречённостью, словно подводная лодка, погрузилась под воду, вытолкнув своих пассажиров из оцинкованного чрева. Затем, перевернувшись кверху дном, она опустилась в мрачную пучину зловещего ручья и крадучись поплыла в неизвестность. Дедушкины доски, освободившись от пут, проплывали мимо потерпевших кораблекрушение несбывшейся мечтой о кругосветном плавании. Глубина ручья была небольшой, всего метра полтора, и поэтому адмирал Алёша преспокойно сидел на плечах своего героического дяди, который очень медленно погружаясь в ил, продирался к берегу. Добравшись до него, он как-то неловко кинул своего адмирала на зелёную траву, словно мешок с отрубями, а сам стал медленно высвобождаться от вонючих объятий ила. В конце концов, Андрей ухитрился ухватиться за крепкие ветви свисающей над водой плакучей ивы и выбрался из воды. Послышалось сильное бульканье и чавканье, вода помутнела и окрасилась в чёрный цвет. Над ручьём поднялся настолько противный запах, что адмирала Алёшку чуть не стошнило. Наконец-то Андрей выбрался на берег, оставляя за собой черные вонючие следы. Поверженный пятилетний адмиральчик сидел рядом, дрожал от холода и страха и тихо подвывал, размазывая по своим щекам горячие слезы и сопли.
-Ты чего, разревелся? – испугался Андрей, - ты ударился? Где болит?
- Мне не больно, мне страшно, что тебе опять достанется от бабули, - завыл адмирал, чувствуя всю глубину ответственности за своего комендора.
- Не боись, моряк! Прорвёмся! Моряки не плачут! Достанется обоим! – приободрил Андрей.
Тревожная весть о кораблекрушении дредноута вскоре облетела все окрестные сады и огороды. Особенно местных аборигенов и туземцев обескуражили проплывающие две широкие доски отменного качества, да гулко бухающая о подводные камни погнутая и помятая оцинкованная детская ванночка. Ну а дома экипаж дредноута уже ожидал торжественный приём в виде разноголосого акапельного хора, да двух роскошных букета из крапивы – в качестве терапевтической профилактики против неминуемого ревматизма, ну и для укрепления дисциплины в команде. В качестве особого поощрения ребятам был объявлен трехдневный домашний арест…
Впрочем, домашний арест был отменён уже на следующий день, потому что Андрею со своим классом пришлось ехать в соседний пригородный колхоз деревни Васильково на прополку картошки.
- А как же наш шалаш? – спросил Алёшка шмыгая с досады и огорчения носом.
- Не переживай, - успокоил его Андрей, - у нас ничего не отменяется. Просто откладывается. Вот вернусь с картошки - и тогда мы и шалаш сделаем, и у костра посидим ночью, и на рыбалку сгоняем…
…. И вот сейчас ничего не понимающий Алёша стоял в больничной палате возле госпитальной койки, на которой лежал с грустным и бледным, как полотно, лицом его любимый и родной Андрюша с потухшими и даже выцветшими глазами, из которых то и дело бежали слёзы. Лежал он не шевелясь, накрытый до самого подбородка белой больничной простынёй с непонятным чёрным штампом в углу.
А Алешка стоял и ничего не понимал, что же такого натворил и напроказничал его Андрей на картошке, если ему запретили гулять и строго наказали лежать в этой дурацкой койке в противной палате, да ещё заставляют пить горькие лекарства.
- Андрей, а что это за кнопки? – Алеша указал пальчиком на притаившиеся на противоположной стенке – как раз по правую руку от Андрея – три пластмассовые кнопки.
- А? Это? – болезненно улыбнулся Андрей, - А это специальные кнопки. Белая – если я хочу лимонаду, зелёная – когда мне нужны конфеты…
- А красная? Для чего? Для мороженного? Да? Я тоже с тобой хочу лежать в такой больнице со вкусными кнопками!
Неожиданное громкое всхлипывание бабули и мамы заставили Алёшу вздрогнуть и обернуться на них. Те стояли, обняв друг друга, промакивали глаза носовыми платочками и почти беззвучно плакали. Время от времени бабушка тяжело вздыхала и сокрушенно покачивала головой.
Алёше стало почему-то не по себе. Ведь он раньше никогда не видел такими расстроенными бабулю и маму, да и Андрей, по обыкновению всегда такой весёлый и беззаботный, сейчас был очень грустным и даже каким-то не по-детски серьёзным… Алёша вновь обернулся к Андрею, чтобы спросить его о чём-то, но немножко оступился и опёрся руками о край койки, на которой тот лежал. И тут он увидел удивительное и непонятное. Под простынёй виднелся силуэт его дорогого Андрюши, но что-то в этом силуэте было не то. Не совсем то, что обычно. Под простынёй явно виднелась левая нога, а где должна быть правая… ничего не было. Только сверху, где обычно оканчивались Андреевы шорты сейчас виднелось непонятное большое желтоватое пятно с розоватыми пятнышками.
Алёшка широко раскрыл глаза от удивления и осторожно своим маленьким указательным пальчиком потрогал плоский гипс больничной простыни, которой был укрыт Андрей до самого подбородка, именно в том самом месте, где должна находиться нога. Там действительно ничего не было!
Какой же, Андрейка затейник и фокусник! – восхищённо подумал Алёша. Так вот за какую шалость наказали его любимого дядю-братика. Он осторожно наклонился к самому уху своего дяди и таинственным шёпотом тихонечко произнёс:
- Адрюша! А где же твоя вторая ножка? Ты не бойся – я никому не скажу…
Но Андрей вместо того, чтобы по обыкновению тут же рассмеяться и показать, куда же он спрятал свою ногу, только отвернулся к стене и громко заплакал, навзрыд, невольно испугав тем самым своего племяшку. Он достал из-под простыни руку и прикрыл ею глаза, вторая рука тоже оказалась поверх простыни. Это ещё больше обескуражило Алёшу – обе руки Андрея были сильно перебинтованы, и даже каждый пальчик был забинтован… вот только пальчики были не такими, как раньше, а почему-то заметно короче…А Андрей всё рыдал и рыдал. И снова, но уже немного громче заплакали стоящие за спиной Алёши бабуля и мама.
Алёша подумал, что он сейчас сделал что-то плохое и даже гадкое, за что он наверняка будет наказан, но вот что он сделал - мальчонка так и не мог понять. А потом они ушли, оставив Андрея совсем одного в неуютной , пропитанной запахами лекарств, палате с тремя красивыми цветными кнопками на стене. Белая – для лимонада, зелёная – для конфет и красная – еще для какого-то лакомства – наверняка для мороженного. Доктора же – они добрые, если что – то Андрея сразу же вылечат от ангины…
Весь вечер на Алешу почти никто не обращал внимания. Лишь позднее, когда его уложили спать в комнате, расположенной около большой кухни, до его ушей то и дело долетали негромкие голоса и вздохи, всхлипывания бабули и мамы, тяжелая шаркающая поступь дедули и негромкий говор папы, пытавшегося хоть как-то приободрить и поддержать домочадцев.
В тот страшный и роковой день Андрей вместе со всеми своими одноклассниками пропалывал колхозную картошку в деревне Васильково. Стоя на коленях в своих старых штанах, он переползал от одного куста к другому, выдергивая несносные сорняки. И тут случайно заметил в земле небольшой непонятный предмет. Взял его в руки, встал с колен и решил позвать своих товарищей, чтобы похвастаться необычной находкой. Но выронил её из рук, и та ударилась о правую ногу. Раздался взрыв. Взрыв фашистской противопехотной мины.
Позднее дедуля ещё не раз, сокрушённо покачивая головой, всё говорил с нескрываемой злобой: «Отомстили всё-таки, сволочи! За свой чёртов Берлин 41-го! Через сына отомстили!»
А Андрюша всё таки сдержал свои обещания, данные когда-то племяшке-Алёшке. Уже на следующий год они вместе сбежали из дома на ночную рыбалку на большом оранжевом мотоцикле. Алёшка такой радостный сидел в самом «переду» - на бензобаке. И в ушах свистел ветер, и глаза слезились от радости и счастья. И он всё удивлялся, как это его дорогому Андрюше удается ехать на мотоцикле только с одной ножкой! А потом они строили шалаш, вот только Алёшке уже многое пришлось делать самому и помогать Андрею. Ловили рыбу и варили её в закопчённом зачуханном котле на костре у шалаша. А утром они купались в теплой воде заросшего кувшинками и водяными лилиями Ляутского озера. И Андрей пугал Алёшку, показывая ему, как всплывают утопленники спиной к верху. А потом даже научил не бояться пиявок и как их правильно ловить. Но во всём этом его веселье Алеша уже чувствовал глубокую горечь, невольно исходившую от Андрюши, и очень сожалел, что теперь они никогда уже не смогут поиграть ни в «ковбойцев», ни в «индеев».
Но зато Андрей теперь так виртуозно играл с ребятами в футбол! И Алёшка, которого он легко обводил, ловко и быстро пользуясь костылями и уцелевшей ногой, в обиде кричал на него: «Андрей! Так нечестно – у тебя три ноги, а у меня всего две!» На что тот только горько улыбался в ответ со слезами на глазах...
© Алексей Сафронкин 2021
Другие истории из книги «ЗАЦВЕТАЕТ МИНДАЛЬ» Вы найдёте здесь.
Если Вам понравилась история, то не забывайте ставить лайки и делиться ссылкой с друзьями. Подписывайтесь на мой канал, чтобы узнать ещё много интересного.
Описание всех книг канала находится здесь.
Текст в публикации является интеллектуальной собственностью автора (ст.1229 ГК РФ). Любое копирование, перепечатка или размещение в различных соцсетях этого текста разрешены только с личного согласия автора.